«Зона интересов»: как фильм про семью коменданта Освенцима показывает зло
В конце мая в российский прокат вышла военная драма «Зона интересов» Джонатана Глейзера про семью коменданта Освенцима, которая живёт мирной жизнью по другую сторону забора концлагеря. Картина выиграла Гран-при на Каннском кинофестивале и получила «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке» в 2024 году. Автор «Рамблера» рассказывает, как режиссёр исследует тему банальности зла в своей последней картине.
Рудольф Хёсс (Кристиан Фридель) работает комендантом комплекса концентрационных лагерей в Освенциме (другое название — Аушвиц) — самого крупного из лагерей смерти. Он с женой Хедвиг (Сандра Хюллер) и пятью детьми живёт в красивом доме с бассейном и садом, в котором растут клумбы цветов, виноград и есть грядки с овощами. Прямо за высоким забором от их прекрасного дома располагается лагерь смерти. Часто оттуда доносятся крики, лай собак и выстрелы, а по ночам видно, как идёт дым из трубы крематория. Впрочем, семья пытается жить как ни в чём не бывало. Принимает гостей, ездит купаться на речку, празднует день рождения отца семейства. По утрам старшие дети отправляются в школу, а глава семейства — на работу за стену, которая отделяет их райский уголок от лагерного ада. Камера не следует за Хёссом: зритель и так знает, что происходит за стеной. Фильм делает центром повествования быт главных героев.
Картина «Зона интересов» основана на одноимённом романе английского писателя Мартина Эмиса. Автор создавал своих персонажей, опираясь на реальные исторические фигуры — командира концентрационного лагеря Рудольфа Хёсса и его жену Хедвиг, — но изменил их имена. Режиссёр и сценарист Джонатан Глейзер, по сути, сделал вольную экранизацию книги. Он оставил от неё только название, место действия и главных персонажей. В своей картине постановщик убирает вымышленную романтическую линию между женой коменданта и офицером лагеря, обращается к реальным фигурам и показывает, как строился их быт в доме, за забором которого располагался лагерь смерти.
Ещё одно важное изменение: Глейзер принципиально меняет способ изображения. Эмис делегировал повествование трём персонажам-рассказчикам, каждый из которых со своей точки зрения оценивал и в собственной манере излагал происходящие события. Глейзер, напротив, прячется под маской объективного и беспристрастного наблюдателя. В фильме много общих и статичных планов, благодаря которым режиссёр создаёт эффект подглядывания — словно смотришь на героев с помощью камер видеонаблюдения. В ключевых моментах повествования Глейзер и вовсе заливает экран одним цветом (чёрным, белым или красным), а в некоторых ночных сценах использует камеру тепловизора.
Ещё один приём, который использует постановщик, — резкие композиционные переходы. Иногда рассказ отвлекается от истории Хёссов и смещается на почти бессловесные эпизоды с юной участницей польского сопротивления Александрой Быстронь-Колодзейчик, которая ночами оставляла еду для узников Освенцима. А ещё на — штандартенфюрера СС Герхарда Маурера, который руководил принудительным трудом заключённых. Эти молчаливые сцены оказывают сильное эмоциональное впечатление на зрителей.
Фильм построен на противопоставлении происходящего по одну и другую сторону стены концлагеря, обыденности и кошмара, высказанного и невысказанного. В драматическом напряжении между этими полюсами, а не в событийных линиях персонажей, и разворачивается подлинный сюжет картины.
В своей работе Глейзер исследует банальность зла и расчеловечивание людей в условиях войны. Хёсс не просто «делает свою работу», он и его семья на самом деле прекрасно осознают происходящее, и в этом их трагедия. Они мысленно пытаются отделить себя от зла, которое совершают, закрыть на него глаза и воспринимать происходящее как обыденность. Но периодически их накрывают эмоции, у них проявляется невротическое расстройство.
Хедвиг с гордостью показывает приехавшей в гости матери сад, разбитый рядом с лагерной стеной, и изо всех сил делает вид, будто это самая обычная вещь на свете. Впрочем, стена ей не нравится, поэтому героиня посадила вдоль неё виноград, который когда-нибудь вырастет и, как она хочет надеяться, скроет за собой свидетельство зла. Ей не удаётся убедить свою мать «в нормальности» происходящего, и та поспешно сбегает. Рудольф — молчаливый человек с холодным и отстранённым взглядом. Кажется, он давно уже редуцировал себя до состояния механизма, который просто выполняет положенные функции: коменданта, заботливого мужа, любящего отца. Иначе невозможно выжить и не потерять рассудок. Яркие эмоции у Хёсса проявляются лишь однажды — когда в реке, где купаются его дети, он замечает сброшенный из лагерных печей пепел с человеческими останками.
Когда шестилетний сын Хёссов Ханс-Юрген слышит из-за забора приказ утопить провинившегося заключённого, испуганно шепчет как заклинание: «Больше так не делай». В своём воображении он пытается переиграть услышанное на свой лад и адаптировать для своей психики.
«Зону интересов» можно упрекнуть в радикально формалистском подходе к предмету. Но отказ от традиционного повествования фильмов о холокосте позволяет британскому режиссёру обойтись без мелодраматических клише, взять узкую и специфическую тему «банализации зла» и исчерпывающе её исследовать. Если судить каждого художника с точки зрения тех правил и координат, которые он сам себе задаёт, фильм Глейзера предстает хирургически точной и, по сути, безупречной работой.
Увязли в снегах: что говорили парижане о поражении немцев под Сталинградом