Из Кембриджа в Сибирь: англичанка Анна Снодграсс об изучении русского языка, Толстом и православной церкви
Англичанка Анна Снодграсс изучает в Кембридже историю, культуру и литературу Франции и России. В августе 2016 она приехала в Новосибирск, чтобы учить русский язык в школе для иностранцев. Анна рассказала «Теориям и практикам», почему английские студенты не умеют отдыхать, за что она любит Левина из «Анны Карениной» и почему представления иностранцев о русских не совпадают с действительностью.— Как и почему ты начала изучать русский язык?— Каждый студент факультета «Древних и современных языков» должен изучать два языка, и на момент поступления свободно разговаривать на одном из них. В школе я изучала французский, поэтому проблем с основным предметом не было. А чтобы выбрать второй, я пошла на кафедру и посмотрела список. В нем были итальянский, испанский, немецкий, португальский и русский. Про первые четыре я подумала, что все они интересные и красивые, но европейские, а, значит, похожи. А вот русский — нечто совсем другое: другой алфавит, другой звук. Плюс ко всему, я знала, что третий учебный год проведу за границей, и решила, что будет круто познакомиться с культурой, которая сильно отличается от родной.Но гораздо раньше, в школе, у меня был хороший учитель истории и философии, и он посоветовал мне прочитать «Анну Каренину» и «Преступление и наказание». Мне очень понравились эти книги. А на уроках мы изучали русскую революцию, события до и после, и они заинтересовали меня. Все это так же подтолкнуло меня выбрать русский. В целом я знала, что мне будет трудно (но почему бы и нет?) и интересно. Это не легкий путь, но я очень рада, что выбрала русский.— Как в Кембридже изучают русский?— В моей группе были студенты, которые изучали ваш язык со школы, и такие, как я, — кто до поступления не знал ни одного слова по-русски. Поэтому для изучения грамматики нас разделили на две подгруппы. Моя подгруппа первые восемь недель активно изучала грамматику. Мозг просто взорвался! Но, если говорить грубо, мы ее выучили — начало было положено.Русскую литературу, культуру и историю изучали все вместе. А чтобы мы лучше поняли, что и почему происходило в России, лекции были объединены единым временным периодом. То есть, если сегодня у нас тема «Время Петра I», то на занятиях по всем предметам. Так мы прошли историю России от Крещения до современности.Каждую неделю мы сдавали супервайзерам сочинения о русской культуре и литературе. Мы читали материалы на русском, но писали сочинения на английском, потому что нам еще не хватало уровня языка, чтобы достаточно четко выражать свои мысли. Потом назначали профессорам личные встречи, на которых задавали вопросы о тексте, языке, истории — о чем угодно. Фото: © Майя Шелковникова На второй год подгруппу, в которой я изучала грамматику, объединили с продвинутой. За год в Кембридже мы изучили все, что они семь лет проходили в школе. И внезапно оказалось, что мы знаем грамматику лучше. Наверное, потому что учились очень интенсивно. Но у ребят из продвинутой группы был более широкий словарный запас. Если взять по одному человеку из каждой подгруппы, то можно было слепить идеального студента.Еще на второй год нам дали выбор, что именно мы хотим изучать. Я взяла курс русской литературы XX века, продолжала сдавать сочинения профессорам и еженедельно с ними встречаться. В конце года мы сдали устный экзамен по русской культуре и грамматике. Нужно было прочитать текст на русском и ответить на вопросы о нем.— Кто такой супервайзер и зачем вы встречаетесь?— Супервайзер — это профессор Кембриджа. Он читает лекции, проводит исследования и пишет научные статьи для журналов. Но главное, супервайзер — это эксперт в теме, которую изучает студент. Тогда я активно занималась литературой XX века, поэтому моим консультантом стала женщина с хорошими знаниями истории и культуры того времени.Каждую неделю я писала сочинения, сдавала их пораньше, и мы встречались, чтобы обсудить работу. Профессор давала комментарии, говорила, что сделано хорошо и что плохо, а потом мы вместе размышляли над темой сочинения. У наших встреч не было какого-то материального результата, она просто помогала мне глубже разобраться в вопросе.На самом деле, встреча с супервайзерами — большая привилегия для студентов. И иногда нам бывает страшно, потому что мы знаем, насколько умные эти люди, а, значит, нужно придумать что-то очень умное для сочинения.— На какие темы ты писала сочинения?— О разных событиях и произведениях XX века — например, о том, как изменились города России после революции и индустриализации. Рассматривала, как это повлияло на настроения людей, их размышления и характер. Классическое сочинение начиналось с полемического предложения, которое нужно раскрыть. Например, «Индустриализация негативно повлияла на настроения людей». И потом я писала об этой проблеме, приводила аргументы «за» и «против» этого утверждения. Буквально воевала с ним, чтобы мозг хорошо работал.— Кто ведет пары? Русские, англичане, люди других национальностей?— Грамматику ведут русские. Литературу — американцы, канадцы, поляки. Я думаю, что это хорошая система, и очень правильно, что язык преподают носители.Может быть, иностранцы просто судят по первым встречам, поэтому думают, что русские никогда не улыбаются — Представления, которые сформировались за два года из книг и уроков, совпадают с тем, что ты увидела, когда приехала?— У нас было несколько занятий об отличиях России от Англии. Там нам рассказали, что русские не улыбаются. Мол, вы считаете, что это странно, если люди не знают друг друга и улыбаются. Делаете из этого вывод, что вас хотят обмануть. Нам говорили, что нельзя улыбаться в аэропорту, потому что тогда охрана подумает, что мы хотим нарушить правила.Поэтому я готовилась к тому, что никто не будет мне улыбаться. Но, разумеется, это стереотип, и нельзя однозначно сказать, что русские люди никогда не улыбаются незнакомцам. Мне кажется, это связано с тем, что вы открытые и закрытые одновременно. Закрытые сначала и очень открытые потом. Может быть, иностранцы просто судят по первым встречам, поэтому думают, что русские никогда не улыбаются. Но, на самом деле, они просто не успевают познакомиться с вами, и узнать, что вы улыбаетесь много. Я думаю, что русские — улыбающийся народ.Еще заметила разницу в отношениях между мужчинами и женщинами. В Англии большинство студенток считают себя феминистками. Поэтому, если парень предложит понести мой чемодан, я откажусь, скажу: «Ты что, я сильная женщина, я могу сделать это сама, и мне не нужен мужчина, чтобы помочь». В России наоборот. Женщины считают, что это очень грубо, если мужчина не предложит взять сумку или не уступит место в метро. У вас более четко определены роли мужчин и женщин, у нас же они более смешанные. Поэтому я научилась не обижаться, если кто-то хочет мне помочь.— Что из русской литературы ты читала? Что понравилось?— Мне нравятся книги, которые заставляют думать. И таких русских книг очень много. Я читала Достоевского, Толстого, Лермонтова и Ахматову. Больше всего мне понравилась «Анна Каренина». Не потому что мне нравится Анна, хотя она интересная героиня. Для меня главным героем этой книги стал Левин, потому что он постоянно искал, как стать счастливым, размышлял об этом и перебирал варианты: может быть, лучше жить как крестьянин, может быть, стать общественником, а, может быть, нужно жениться, и тогда я буду счастлив. Но в течение книги он понял, что невозможно найти счастье во внешнем мире, что оно ждет нас в духовном, и только там мы можем найти ответы на все вопросы.— Почему ты решила приехать в Новосибирск?— Когда я выбирала город, то сразу отбросила Москву и Санкт-Петербург. Это красивые города, но они слишком похожи на европейские, а я хотела увидеть настоящую Россию. Поэтому вспомнила про Сибирь и подумала, что здесь у людей будет более восточный менталитет, и смогу увидеть большую разницу культур, и это будет полезнее.Еще в Москве и Санкт-Петербурге сейчас живет очень много моих одногруппников из Кембриджа. Да и просто в этих городах гораздо больше иностранцев. Поэтому было бы проще проводить время с ними, не дружить с русскими и весь год говорить по-английски. Но я хотела поехать в Россию, чтобы улучшить свой уровень русского, и не хотела проводить время со своими друзьями. Я хотела, чтобы этот год максимально отличался от годов в Кембридже.Я погуглила российские города и нашла Новосибирск. Увидела, что это большой город, а, значит, в нем можно будет заниматься чем-то интересным. И не прогадала.— Какие цели ты ставила перед поездкой?— У года есть две цели: улучшить язык и написать диссертацию. Я пишу о состоянии православной церкви в семидесятых годах XX века. Исследую историю людей, которые были против правительства и официальной православной церкви, потому что считали, что церковь не должна управляться государством, а должна быть местом свободы от него. Когда я искала материалы, меня зацепили сочинения писателя Алексея Меерсона-Аксенова, потому что он не просто говорил «О, все ужасно, какая плохая церковь», а обозначил проблему, нашел ее корни и потом рассуждал о том, к чему эта ситуация может привести. Большая часть диссертации посвящена этому вопросу и его работе, но еще я рассматриваю различия современной церкви от церкви прошлого века и сравниваю, насколько то, что написал Аксенов в 70-х годах актуально для нынешнего времени. Фото: © Майя Шелковникова — У тебя есть дипломный руководитель? Как вы взаимодействуете?— Дипломный руководитель — это супервайзер, который глубоко разбирается в теме. Мы можем контактировать всего три часа в течение года. Это очень мало, но профессора хотят, чтобы студенты сделали работу самостоятельно, поэтому считают, что этого времени достаточно.Я встретилась со своим супервайзером до отъезда в Россию, рассказала, какую тему выбрала и показала материалы, которые планирую изучать. Профессор подтвердила, что тексты подходят, и я могу работать с ними дальше. Еще она спросила, какие у меня уже есть мысли, что я хочу со всем этим делать. Теперь мы переписываемся, она подсказывает, куда двигаться дальше.Но на самом деле диссертация третьего курса просто пробная перед итоговой работой на четвертом. Это первая попытка, в которой я могу делать ошибки. Она помогает мне в развитии, но если бы я не хотела, то могла не делать ее. В таком выборе мы гораздо свободнее студентов российских вузов, где, если не сдал — «расстрел».Мне нравятся слова, у которых нет точного перевода на английский. Например, «размышления» — это особенно глубокая русская мысль, как у Левина в «Анне Карениной» — Чем отличается российская и зарубежная система образования?— У вас пятерка — лучшая оценка, двойка — худшая. Если вы получаете четверку, то думаете, что это не очень хорошо, и всегда хотите высший балл. У нас же процентная система оценки, поэтому за работу можно получить от 1 до 100%. Тем, кто изучает точные науки проще, потому что они получают столько процентов, сколько правильных ответов дали в тесте. На гуманитарных факультетах профессора читают сочинения и просто придумывают оценку, нет какого-то четкого критерия. А дальше начинается разница восприятия. Для нас 60% — хорошая оценка, 70% — это вау, первое место.Вы считаете, что если получили пятерку, то все — я хорошая студентка, и работать больше не нужно. Мы же знаем, что практически невозможно получить 100%, а работа всегда будет несовершенной. Поэтому у нас есть стимул продолжать, делать лучше и лучше.У вас можно сказать: «Сегодня я достаточно поработала и можно отдыхать». У нас люди не могут остановиться, потому что хотят снова и снова совершенствовать работу. Многие студенты не умеют отдыхать, поэтому впадают в депрессии и часто чувствуют себя смертельно уставшими. Бывают такие дни, когда они больше не могут, лежат и смотрят в потолок.— А как оценки ставятся в дипломе?— На оценку в дипломе влияют только выпускной экзамен и диссертация четвертого курса. Все, что мы делали до, не имеет к ней никакого отношения.Есть три класса дипломов. First-Class Honours — 70% и выше за итоговую диссертацию. Это очень круто. Выпускник легко найдет работу и станет богатым. Но очень мало студентов получают такую оценку.Second-Class Honours делится на «2:1» — от 60 до 70% и «2:2» — 50 до 60%. «2:1» — это очень хорошо, большинство выпускников получают эту оценку. «2:2» — не очень хорошо, но нормально. Все, что ниже — Third-Class Honours. Это плохо. Я мечтаю о 60%. Мне этого достаточно.— Какое у тебя любимое русское слово?— Мне очень нравятся слова, у которых нет точного перевода на английский. Например, «размышления». Можно сказать, что это meditation или найти другие альтернативы, но они не передадут точный смысл этого слова. Потому что «размышления» — это особенно глубокая русская мысль, как у Левина в «Анне Карениной». Еще я очень люблю слово «неравнодушный», потому что мне нравится идея о том, что наша душа неспокойна, если что-то нас интересует.— Как ты планируешь использовать русский язык в будущем?— После университета я хочу устроиться в организацию, которая работает с русскими или в России. Может быть, работу, связанную с эмигрантами, потому что тогда можно будет контактировать с людьми не только из России, но и из Восточной Европы, ведь там много русскоговорящих. В идеале я бы хотела работать в международной благотворительной организации.
