№02

«Когда-то звезды казались мне другими мирами… Теперь я знаю – это дырочки в броне, закрывающей нас от океана безжалостного света. На вершине Фудзи чувствуешь, с какой силой давит этот свет на наш мир. И в голову приходят мысли о древних. "Что делаешь, делай быстрей…" Какой смысл этих слов? Да самый простой, друзья. Спешите жить. Ибо придет день, когда небо лопнет по швам, и свет, ярости которого мы даже не можем себе представить, ворвется в наш тихий дом и забудет нас навсегда». Я не могу представить, как это можно экранизировать. А Виктор Гинзбург, видимо, знает, но пока не колется, деталей сообщает мало. После «Generation "П"» теперь на очереди как бы продолжение, повесть о настоящем сверхчеловеке «Ампир "V"». Трудно вообще представить, как можно экранизировать роман Пелевина. Как перевести из вербальных образов в визуальные эту кучу необходимых словечек-понятий, которые составляют ткань повествования. Гламур и дискурс, каргокультура, вамподуховность? Ум «А» и ум «Б»? Как можно снять «великое грехопадение» в стиле софт-порно или фон Триера? А ощущения от висения в хамлете? А как люди себя чувствуют после укуса, а вампиры считывают информацию по капельке крови? Как соединить в одном фильме столько смешного, социального, серьезного, фантастического и саморазоблачительного? «Все вампиры мира регулярно скидываются на очередной фильм о вампирах, чтобы никто из людей не задумывался, кто и как сосет их красную жидкость. Но настанет день, когда симфония вампира и человека перестанет быть тайной. К этому дню нужно заранее готовить общественное мнение». «Мое лицо стало морщинистой мордой – невообразимой помесью свиньи и бульдога, с раздвоенной нижней губой и носом, похожим на сложенное гармошкой рыло. У меня были огромные конические уши и низкий лоб, заросший черной шерстью». «Если задача денег – сделать мир проще, почему люди добывают их всю жизнь, пока не превратятся в старческий мусор?» «Внутри коробки, обернутой золотой бумагой, оказался огромный фаллоимитатор «член царя Соломона». На боку этого бревна из розовой резины виднелась надпись: "И это пройдетъ"». «"Уловка 22": какие бы слова ни произносились на политической сцене, сам факт появления человека на этой сцене доказывает, что перед нами б**** и провокатор. Потому что, если бы этот человек не был б***** и провокатором, его бы никто на политическую сцену не пропустил – там три кольца оцепления с пулеметами». «Власть любого короля держится на том, что вчера он тоже был королем. Когда он просыпается утром в своей кровати, у него в руках нет никаких рычагов и нитей. Любой из слуг, которые входят к нему в спальню, могут свернуть ему шею». «Мажорная тональность способствует тому, что овощи наливаются соком, а надои молока растут. А вот минорная тональность музыки наоборот… Человек – фрукт посложнее, но закономерность та же: люди так устроены, что торжество зла для них невыносимо». «Россия была вечно молодой – но это доставалось ценой полного отказа от идентичности, потому что каждый новый монстр разрывал прежнего в клочья при рождении. Это был альтернативный механизм эволюции – разрывно-скачкообразный. Никаких знаков для нацеленного на личное выживание картезианского разума в этом не было – поэтому поэт и говорил, что в Россию можно "только верить"». «Люди постоянно гонятся за видениями, которые возникают у них в голове. Они гоняются за ними не внутри головы, где эти видения возникают, а по реальному физическому миру. Когда видения рассеиваются, человек говорит – ой, мама, а что это было? Где я и как теперь?» «Я понял, что, если я действительно умер, этот страх может нарастать бесконечно. А вдруг все действительно кончается так? Желто-красные вспышки заката, ветер – и вечная смерть… И люди не знают ничего про этот ужас, потому что никто не вернулся к ним рассказать». «Ты спрашиваешь – в чем смысл бытия? А вот тут, – Озирис потряс гвоздем в воздухе, – просто железка с помойки. И тебя не хватает даже на то, чтобы понять, что это такое. Хотя ты можешь потрогать эту вещь или вогнать кому-нибудь в ладонь. А ты спрашиваешь меня о том, чего не существует нигде, кроме воображения». «Страхи, которые копились в моей душе годами, мгновенно растворились в том, что я понял. Мне не угрожало ничего в этом мире. Я тоже никому и ничему не угрожал. Ни со мной, ни с другими не могло случиться ничего плохого. Мир был так устроен, что это было невозможно. Я знал это твердо, потому что счастье заполнило мою душу, и ничего из испытанного мною раньше не шло с ним ни в какое сравнение». Правда, пока неизвестно, какие точно слова прозвучат и какие сцены попадут в фильм. Потому что пелевинский текст – это такой фьюжн-микст, в котором столько составляющих, что, расщепив их, можно составить целое меню из моноблюд и подавать по отдельности. Но не для всех они съедобны. Некоторые говорят, что Пелевин своими романами всем морочит голову, другие, более радикальные, что засирает мозги. Тут каждый вправе распоряжаться своими мозгами и подставлять их то ли под федеральные каналы, то ли под чьи-то тексты. Или вентилировать их, зависая в хамлете. У Виктора Гинзбурга с «Generation "П"» получилось. И после двухчасового разговора с ним, думаю, и с «Empire "V"» тоже получится (стр. 88). Главное, чтоб деньги раньше времени не кончились. Но как часто бывает, когда много чего хочешь спросить, то много спрашиваешь, а о главном не успеваешь. Так и не выяснил, в какое место вампир укусил «Лексус», чтобы сделать его своим? И кто завез Раму на вершину Фудзи – LC500 или LX470? Придется укусить спросить Елену.