«Моя любимая работа превратилась в каторгу»: как выжить в PR с «врожденной безграмотностью»
Два года я работаю пиарщиком в маленьком подразделении большой компании. Очень большой. Настолько большой, что ее знают не только в нашей стране, но и за рубежом. Все было бы хорошо, не будь у меня одной проблемы: «врожденной безграмотности». Я плохо воспринимаю знаки, катастрофически медленно читаю и в упор не вижу элементарных ошибок. Моя проблема настолько большая, что я могла быть уволена уже четыре раза, а эти несколько предложений написала с десятью ошибками. Как я справлялась с этим в школе Я довольно поздно начала говорить, с трудом выучила алфавит и кое-как складывала буквы в слоги, пока папа не приучил делать это максимально шустро. В школе приходилось быть хорошисткой и соображать в режиме «SuperPro», потому что за тройки меня сильно наказывали в семье. Сколько себя помню, я всегда медленно читала. Более того, прочитанное в 80% случаев оставалось совершенно непонятным, и до сих пор, чтобы воспринять текст я перечитываю его по нескольку раз. Оценки за русский — отдельная беда. Все держалось на моем обаянии и умении грамотно списывать. Чувство, что я какой-то «тормоз», не покидает меня до сих пор. Мне казалось, что все проблемы от недостатка зубрежки или чтения, пока не перечитала половину центральной библиотеки своего города. С чем я столкнулась на работе Несмотря на это с одиннадцатого класса я пишу много текстов просто для себя или «в стол». Писательство — единственное, что интересовало меня с самого детства, но осознав, что мне просто не дано, я никогда не относилась к этому всерьез. Первая работа была связана с организацией технических процессов в творческом мире. Писать публичные тексты не приходилось, но из-за косяков в переписках и документах серьезную работу мне не доверяли. Некоторые из моих ошибок просто никто не замечал, а некоторые из последующих работодателей прямо скандировали «У-ВО-ЛЕ-НА». Начать заниматься текстами на профессиональном уровне мне посчастливилось только в этой компании. На первом собеседовании меня спросили про любовь к технологиям, саморазвитию и стрессоустойчивости. На втором я неуверенно упомянула о некоторых своих «странностях», но вовремя осеклась и ничего конкретного не сказала (очень хотелось сюда попасть). Мне выдали корпоративный номер телефона и свеженькие визитки. Я столкнулась с гигантской ответственностью, суперпрофессионализмом коллег и сложной спецификой отрасли. Работа пиарщика = публичность. Посты в соцсетях, материалы для колонок, статьи в газеты, комментарии экспертов, переписки со СМИ и с пресс-службами властей, презентации и прочее. Я обожаю писать, и всегда старалась генерировать максимум интересных текстов и вести несколько полезных колонок от имени компании. Какие ошибки я допускала В первый раз это получилось глупо. Слово «похител» в заголовке к очередной статье провисело полдня в публичном доступе, прежде чем многоэтажные маты и угрозы увольнения посыпались на меня со всех сторон. Пара разъяснительных бесед, и я была реабилитирована. На какое-то время. Однажды вместо «АО» в организационной форме нашей компании я написала «ОА». В тот момент головной офис заметил мои заслуги и потребовал «измельчить» трудовую книжку пиарщика. Мой руководитель поручился за меня и «вынул душу» самостоятельно. Когда слова «навигационных» и «маршрутизация» в одной из статей остались без окончаний, я сразу подготовила заявление об увольнении по собственному желанию и принесла на подпись. Снова обошлось, но с ошибками справиться не удавалось. Да, часть из них фильтровалась моим руководителем при согласовании текста, а часть — подчеркиваниями Word. Однако этот метод не работал полноценно, и какая-нибудь мелкая опечатка все равно появлялась в тексте. Чем дальше, тем больше страха во мне было и тем больше ошибок я начинала делать. Так, очень быстро моя любимая работа превратилась в каторгу и хроническую тревогу. Писать стало попросту страшно. Как я решаю свою проблему Решение напрашивалось само собой. Когда драфт уже написан, я возвращаюсь к началу документа, зажимаю Control + стрелочку и вместе с курсором прохожу каждое слово вслух. И так три раза. Мои глаза не видят слова в привычном смысле этого слова. Все, что я читаю, превращается в образы, поэтому ошибки, опечатки я часто не замечаю. Наш финансист однажды подсказала, что для проверки написанного читает предложения справа налево. Это помогает выявить много нелепостей. Готовый текст я высылаю боссу на анализ стиля-логики-ошибок. Он вносит правки в режиме рецензирования и направляет мне. Затем я еще два раза прохожусь по тексту вслух (привет, опенспейс) и убираю мелочи. Здесь сложнее всего строго придерживаться принципа «сбилась — начинай сначала». Заставляю себя не видеть образы, а читать каждое слово по буквам. Мой главный лайфхак начинается на этом этапе. Мой друг — юрист в финансовой компании — до блеска лакирует тексты, оставляя на полях пояснения для каждой запятой (просто он пока не женат). Текст почти любой сложности я выпускаю за день со всеми согласованиями и вычитками на предмет грамматики и опечаток. Перед финальным кликом просто на всякий случай читаю текст еще раз, а затем с уверенностью иду обедать любимой вьетнамской едой в кафе напротив. Ежедневно я сталкиваюсь с кучей сложностей. Любой мой шаг связан не просто с выговором, обидой на начальника или лишением премии. Каждый день я рискую лишиться возможности заниматься любимым делом и потерять себя. Не идеальны даже гении Для любимого дела должно быть место каждому. Никто не идеален. История подарила нам множество талантливых дислектичных гениев, их редакторы «вешались» и напивались не напрасно, поэтому сегодня мы все еще читаем их великие книги и ставим в пример таким, как я. Профнепригодность? Почему же вы тогда дочитали эту статью до конца? Совпадение с реальными персонажами — случайность. Материалы по теме: Пресс-релиз мертв: 5 PR-ошибок при запуске нового продукта 20 признаков того, что вы работаете в пиаре Шесть PR-правил для IT-проектов в США Каких «креативщиков» нельзя брать в команду Вы можете писать интересно, даже если кажется, что все уже сказано
