«Если все давать на откуп чиновникам и жителям, все благоустройство сведется к закатке парковки»

На словах подход меняется, а по факту – нет Анатолий, с чего началась ваша общественная деятельность? – Я просто вышел с ребенком погулять в парк у Дворца пионеров. Он бегал и прыгал, а мне даже присесть негде было. Я пошел во Дворец пионеров и сказал: «Вы хоть скамейки на улице поставьте». Мне ответили, что нет денег. Потом я пошел в районное территориальное управление, но и там получил отказ. Дальше были выборы: Белых избирался на второй срок, привез в область Бречалова, который тогда возглавлял Общественную палату России. У меня получилось записаться на выступление. Я сказал, что живу у парка площадью 230 тыс. кв. метров, где нет ни одной скамейки. Это было во вторник или четверг, а в субботу там уже поставили шесть скамеек. Мы параллельно поставили свою первую скамейку – с нее все и началось. Затем мы отремонтировали футбольное поле, ворота поставили, сетку натянули. А в этом году дошли до воркаут-площадки. Это было четыре года назад? – Да, четыре года назад все вышло в публичную плоскость. Вообще, эти названия, объединения нужны только для чиновников, чтобы у них был субъект для переговоров. Когда представляешься жителем города Кирова Курбатовым Анатолием, тебя не воспринимают. Все думают, что должна быть организация, чтобы чем-то заниматься, – если этого нет, в тебе не видят субъекта для общения. Вы ставили пианино в Гагаринском парке, в Александровском саду, но их ломали вандалы. Не возникало чувства, что все это бесполезно? – Лично у меня нет. Я делаю акцент на том, скольким людям они принесли радость. Сам, прогуливаясь ночью, видел, как женщина лет шестидесяти играла на этом пианино – видимо, днем стесняется. Было много положительных эмоций, при том что первое пианино нам обошлось в 2 тыс. рублей, второе – в 400 рублей. В этом году обновили еще одно на 500 рублей. Это смешные деньги. Инструменты ломают, да, но это дело привычки. Думаю, все образуется, жители потихоньку привыкнут и перестанут их портить. Если зацикливаться на негативе, то тогда можно вообще ничего не делать. Иногда делать акцент на негативе все же приходится. Пока вы открывали воркаут-площадку, жители сквера на Менделеева разбирали сделанную собственными силами площадку, которую чиновники признали небезопасной. – Недели три назад мы пытались отбить эти качели, но чиновники из Ленинского теруправления были непреклонны. Глупое следование ГОСТам убило весь здравый смысл. В Москве, Казани и вообще во всех городах России находят способы такие объекты сертифицировать, помочь, когда люди проявляют инициативу. Семья Кекиных больше 100 тыс. вложила в этот сквер, но вместо благодарности получила сплошной негатив. Я думаю, что они больше не захотят вкладываться в этот город, возможно, вообще переедут в другое место. Так мы теряем лучших людей, которым небезразличен город. Но ведь чиновники заявляют, что открыты для общественников и активистов. Это не так? – На словах подход меняется, а по факту – нет. Мне кажется, между совещаниями чиновники вообще ничего не делают. Когда запускали программу «30 скверов», одной из главных задач был перевод зеленых зон в зону P-2, чтобы защитить их от застройки. В итоге с августа 2016 года до сегодняшнего дня из 149 участков, которые мы выделили, ни один не был переведен в категорию скверов. При том что это работа двух месяцев – титулы, списки были готовы в первые же дни. Или это саботаж, или нежелание сотрудничать – я не понимаю. Пока вижу только имитацию бурной деятельности. Многие кировские общественники были недовольны заявлением, сделанным гостем из Москвы на круглом столе «ТАК-ТО ДА». Он сказал, что активисты должны быть встроены в систему власти… – Это был помощник секретаря Общественной палаты России. Что я могу сказать – туда обычно такие люди и проходят. У нас, к сожалению, работает отрицательная селекция в органы власти. И если ты с активной позицией, если ты берешь инициативу на себя, то ты просто не проходишь наверх. В систему встраиваются те люди, которые говорят то, что от них хотят слышать. Ни примеров, ни запросов на благоустройство нет А с бизнесом удается найти общий язык? Иногда создается впечатление, что вкладываться в проекты по благоустройству готовы только федеральные структуры. – В моей практике не было ни одного отказа от предпринимателей, не было такого, чтобы мы попросили денег на проект, а нам сказали «нет». Вообще, у бизнеса в Кирове нет примеров качественного благоустройства. А какой пример мы можем показать, когда глава департамента благоустройства и транспорта Кирова приехал из Зуевки? Какие практики он может принести? Хотя и у обычных жителей нет понимания, как и что нужно благоустраивать. Это нужно воспитывать. Я бы отправлял чиновников на урбанистические форумы, лекции. Мы видим, как сделали Кочуровский парк, как отремонтировали дворы. Если все давать на откуп нашим чиновникам и жителям, то все благоустройство сведется к закатке парковки. Вам не кажется, что у людей нет запроса на благоустройство? – Его и нет. Тогда зачем это все? Зачем делать парки, скверы, если людям по большому счету все равно? – Все развитые страны через это прошли. В Голландии, Дании, Швеции 60–70-х годов был ужас – машина на машине. А сейчас, спустя полвека, видим велосипедные дорожки, деревья. Возьмем Нью-Йорк, который всегда стоял в пробках. В районе Таймс-сквер власти половину дорог закрыли, половину сузили, отменили кучу поворотов, снизили скоростной режим. В итоге скорость движения через участок выросла на 17 %, количество проезжающих машин – на 23 % , а количество гуляющих в парке поднялось со 110 тыс. человек в сутки до 1,5–2 миллионов. Обывателю эти решения кажутся необычными, но все объяснимо. Когда ограничили скорость, дистанция между машинами уменьшилась, стало больше автомобилей проезжать. Сузили полосы – водить стали аккуратней, аварий стало меньше. Мы тоже к этому придем. В той же Казани появилось несколько микрорайонов, которые строятся по принципу «двор без машин». Либо используются уличные парковки, либо подземные, но во дворе нет автомобилей вообще. Думаю, многие кировчане подхода с выделением отдельных полос для общественного транспорта и снижением скорости не поймут. – Любой, кто уделит изучению этого вопроса хотя бы пять минут, изменит свою точку зрения. В Кирове сейчас где-то 40 тыс. машин, которые перевозят в день 43 тыс. человек. Автобусов – 450, и они перевозят 113 тыс. жителей. Как видите, разница огромная. Нужно, чтобы глава города для себя расставил приоритеты. Если отдавать предпочтение машинам, не хватит никаких бюджетов. Владельцы автомобилей кричат, что они платят налоги, но на содержание дорог в Кировской области в год нужно тратить примерно 13 млрд рублей. Это только для того, чтобы поддерживать их в нормативном состоянии. Владельцы машин не могут содержать дороги, но при этом постоянно кричат, что платят налоги, – нет, это совершенно не так. Многие говорят, что не против пересесть в общественный транспорт, но автобусы ходят редко, а заканчивают рейсы рано. – Конечно, общественный транспорт должен ходить хотя бы до часу ночи. Дополнительные маршруты вряд ли имеет смысл пускать – общественный транспорт сейчас работает себе в убыток. Нужна реформа. Например, в Барселоне в 2014 году ввели пересадочную систему. Ты покупаешь не билет на автобус, а проездной на час. И автобусы ездят только по прямой: горизонтально и вертикально. Ты доезжаешь до любой остановки, пересаживаешься на другой автобус и доезжаешь, куда нужно. В итоге количество маршрутов сократилось в три раза, размер подвижного состава – в полтора раза, а интервал между автобусами сократился до минуты. За два года пассажиропоток значительно вырос. Что-то мешает испробовать такую систему в Кирове? – Еще раз повторю. Когда отдел благоустройства и транспорта возглавляет человек, который приехал из не самого благополучного райцентра, где его подчиненные 90 % своего рабочего времени тратят на отписки и отчеты, где замглавы администрации, курирующий все это направление, занимает должность, потому что не подошел в правительстве, когда второй зам, курирующий строительство, является сыном главного проектировщика в Кирове и сидит там, скорее, по кумовству, ни о каком развитии не может быть и речи. К слову о работе чиновников. Жители часто жалуются на проблемы в кировских пабликах, например, «Злом кировчанине», и власти их оперативно решают. Как вы к этому относитесь? – У меня неоднозначное отношение к этому способу общения. Все, что пишут там люди, они могут точно так же сообщать чиновникам с помощью сайта администрации города. Неприятный момент еще и в том, что почти все обращения – анонимные, то есть этот способ коммуникации не воспитывает у кировчан ответственность за свои слова и действия. Чиновников можно только похвалить за то, что реагируют на жалобы, но это точно не тот инструмент, за которым будущее коммуникации жителей и властей. Сейчас идет программа «Комфортная городская среда», когда приходят и дворы жителям ремонтируют. Вроде бы все хорошо: и деньги федеральные выделили, и дворы сделали, но так мы собственников домов не воспитаем, не приучим делать что-то самостоятельно. В плане развития общественных инициатив это не развитие общества, а усугубление проблемы. Наоборот, нужно штрафовать тех, у кого двор в плохом состоянии, и при этом давать инструменты для решения проблемы. В этом плане ППМИ прекрасно работает: ты захотел отремонтировать или построить что-то, собрал денег, и государство помогло. Вот такие инструменты нужно развивать в первую очередь.

«Если все давать на откуп чиновникам и жителям, все благоустройство сведется к закатке парковки»
© РИА "ФедералПресс"