Маленькая третья: брак и измены по-китайски

– Бедная ты, бедная, – вздыхала Сьяо Ли, наглаживая мои брюки. – Год живешь, а все без мужчины. И уж лет-то вон сколько, ай-о. Родители твои наверняка как переживают! Как переживают! Единственная дочь, без мужа, без детей, в таком возрасте! Ай-а. С точки зрения Сьяо Ли, моей шанхайской помощницы по хозяйству, моя личная жизнь никуда не годилась. Где это видано, чтобы приличная девушка, хорошая дочь, приехала в чужую страну на несколько лет работать и никак не заботилась о том, чтобы скорей нарожать сыновей. – Змею пожарила тебе в яйце, солила меньше, чем в тот раз, клубнику всю помыла, груши не мыла, – она вытерла руки и посмотрела на меня внимательно. – Шанхайские мужчины самые лучшие, говорю же, вот муж мой: и готовит, и посуду моет. Все, побежала. Сьяо Ли быстро нашмыгнула крошечные шлепки, подхватила пакет с мусором и скрылась за дверь. Ей 48 лет, коренная жительница Шанхая, замужем она 28 лет, у нее двое сыновей, за второго им пришлось заплатить огромный штраф: дети родились во времена закона об одном ребенке. Сьяо Ли сделала 15 абортов, чтобы родить именно сыновей. В Китае сын считается отличным проектом. Родители, конечно, должны в сына сначала вложиться: купить ему жилье, женить. Но зато это практически гарантированно хорошее вложение в будущее. Когда он женится, родители вправе ожидать, что сын возьмет их к себе в семью, невестка будет относиться к ним уважительно и им будет обеспечен уход до конца дней. Они буду нянчить внуков, помогать по дому. Эта тесная связь никогда не прервется и не нарушится. Сыновья Сьяо Ли еще не женаты, для второго Сьяо Ли с мужем еще не купили квартиру, да и с хорошими девушками подходящего возраста напряг. Их семья не единственная, кто очень хотел сыновей; по пути такого отбора пошли многие, появился демографический перекос в сторону мальчиков. Закон об одном ребенке отменили не так давно. Создать семью – очень важная для китайцев задача. Хранить супружескую верность – совсем нет. В китайском языке есть забавное определение любовницы: сьяо сан – «маленькая третья». В городе Шэньчжэнь наша школа располагалась в районе, где, по рассказам коллег, бизнесмены из Гонконга любят селить своих пассий. Так это или нет, наверняка сказать нельзя, но большая часть сектора VIP состояла из очень молодых, очень красивых женщин без определенных занятий. Они приходили в школу почти каждый день, одетые в бренды и брильянты, и проводили у нас по много часов – кроме уроков у нас можно было сидеть в английском уголке, общаться, слушать лекции. В той же школе училась и другая сторона медали – жены. Одна из моих студенток, замужняя дама, вздыхала: да, у мужа есть сьяо сан, но на семью у него денег тоже хватает, поэтому она не возмущается. Некоторые студентки говорили, что это явление их печалит, грустно, что измена практически социально приемлема, но поделать ничего нельзя, такова жизнь. Были и девушки, которые утверждали, что никогда не потерпят и не смирятся, что их мужья верные и хорошие. А что же мужчины? Мужчины разные. Мой сосед в Шанхае, Ху Си, образцовый семьянин и душка, если и имел кого-то на стороне, то как-то очень секретно. Мне сложно даже представить, чтобы Ху Си таскался по женщинам, пока его жена нянчит их маленького сына Лу. Все наши совместные ужины, прогулки по паркам, все время, что я провела с этой семьей, я видела их теплоту, заботу, искреннюю взаимную поддержку. Но были у меня и другие знакомые. Например, студент Чарли (для удобства в школах слушатели брали английские имена). Чарли полюбил меня практически с первой лекции, что неудивительно: я была единственной учительницей-не носителем английского, поэтому говорила очень четко, понятно и знала, как обьяснить грамматику. В своей любви Чарли был не одинок, припасть к знаниям в первом ряду хотели многие. Чарли решил, что нужно выделиться из толпы, и из поездки на родину привез мне ароматные свиные уши. Разложив богатство на столе в учительской, он гордо вскинул голову: «Их коптила моя мама!» Уши должного воздействия на меня не оказали. Тогда Чарли дождался меня после работы, подвез до дома и предложил мне романтичную любовь. – А как же твоя жена, Чарли? – спросила я. Он, казалось, искренне удивился: – А при чем тут моя жена? – Ну, ты предлагаешь мне с тобой встречаться, целоваться, возможно, даже заниматься сексом, – в этом месте Чарли заметно оживился, – но при этом у тебя есть жена. Это нехорошо по отношению к ней, разве нет? – Меня забавляла его прямота, было интересно, что он ответит. – Да хорошо все с женой. Я ее уважаю, обеспечиваю, провожу с ней время. Чарли так и не взял в толк, что меня не устроило в его предложении. Он еще пару раз даже привозил мне в подарок то маринованный чеснок, то какие-то сушенные коренья. VIP-студент Леонард заходил к этому вопросу с другой стороны. Он много уроков подряд рассказывал, как плохи и грустны его отношения с женой. Вздыхал, задумчиво глядел вдаль и просил мои уроки три раза в неделю при том, что у него был свободный английский и смутная цель «просто поддерживать форму». – Моя жена меня не понимает, мы чужие люди. За пять лет брака мы стали просто соседями. Я не могу уйти, ее семья меня не простит, так не принято, но мы друг другу никто. Вот если бы ты, – он томно поднял на меня глаза, – если бы ты согласилась быть со мной, я был бы счастлив. Ты удивительная, понимающая женщина. Надо ли говорить, что вскоре я увидела их вместе с глубоко беременной женой в торговом центре, они выбирали новый матрас, а я искала себе хорошую ортопедическую подушку. – Ты почему не доела змею? – Сьяо Ли обиженно поджала губы и смотрит на меня своими оливковыми глазами. – Я специально сделала в яйце и мало посолила, а ты не ешь. Змея – это очень хорошо для кожи! Она ловко складывает высохшую одежду и берется за швабру: – Говорю тебе, шанхайского мужчину надо искать. Хозяйственные, послушные, лучшие мужья.

Маленькая третья: брак и измены по-китайски
© SNCmedia.ru