«В Петербурге считают, что значимость секса переоценена» – Лиза Савина о партнерстве и браке

Глава кураторского агентства Sparta и Savina Gallery Лиза Савина два года назад рассказала нашим читателям о преимуществах гостевого брака, но теперь она делает ставку на партнерские отношения. Однажды я волею пославшего меня редактора выступила накануне гендерных праздников с умеренно гениальной идеей о красоте и поэзии гостевых браков. Как почетный практик, я ее даже не откладывая в долгий ящик реализовала и, не поверите, потерпела крах. То есть как теория она была прекрасна, но, будучи перенесена в суровую реальность, разбилась о быт и мою гиперактивность. Внезапно оказалось, что очень постоянные переезды — это система зависимости. Вот это бесконечное мельтешение между Москвой и Петербургом приносит радость и дивиденды только РЖД, ожидание праздника утомляет не меньше самого праздника. К тому же ты хочешь чтобы немедленно приезжали к тебе. Он хочет, чтобы немедленно приезжали к нему. Вы все время не стыкуетесь, потому что у каждого своя жизнь. В итоге бесконечные FaceTime-звонки состоят из того, что вы разговариваете, а он смотрит на вас с условно текущей слюной. Или он разговаривает, а вы смотрите. Тоска. Не говоря уже о бессмысленности времяпрепровождения. В общем, я совершила очередной искейп и начала придумывать новую теорию, потому что просто так скучно. Мир услужливо подсунул мне миллиард новостей про харассмент, дискурсивно старперский клип группировки Ленинград про «мнететити» и нездоровое внимание прогрессивной американской общественности к картине Бальтюса «Мечтающая Тереза» в Метрополитен-музее. Все эти разные, но нездоровые явления по большому счету имеют общим знаменателем похмелье сексуальной революции 1960-х. Свободная женщина, запутавшись в достижениях феминизма, на ходу переобулась в жертву с повышенной виктимностью и синдромом «сладкого пирожка» одновременно. Свободный мужчина стал путать полигамию с ... (разнузданным поведением). Из этого вырос вполне амбивалентный вопрос: как существовать в мире, где с одной стороны тебя преследует отрыжка гламура с вульгарным тяжелым люксом и моветонным телкодискурсом, а с другой — типично петербургская интеллектуальная асексуальность, где все кормят уточек и считают, что значимость секса переоценена и сам он бесконечно используется как манипулятивный прием, и вообще, доверять чужому телу ради какого-то глупого оргазма ужасно. Замечу, что драма разворачивается на фоне краха экономического базиса института брака. Занятно, что на однополые отношения эти проблемы транспонируются совершенно идентично. Партнерство заканчивается, когда начинается идентификация с партнером Здравая эмоциональная позиция вроде бы предполагает, что в идеальном мире секс должен быть важным компонентом. Как гигиена полости рта. Ну мы же не будем постоянно говорить о том, как мы чистим зубы, чем мы чистим зубы, у кого какая зубная паста. А адекватная социальная позиция предполагает невыпячивание склонности к роскошной жизни. Сегодня можно нарядиться в костюм Vetements, который стоит кучу денег, и выглядеть, как если бы ты оделся в секонд-хенде или состоишь в клубе дрессировки собак. Не говоря уже о том, что хорошим тоном считается заниматься социальными проектами не в режиме благотворительных балов, но в формате волонтерской работы. Вот эта уравновешенность постепенно переключает людей в другую систему отношений. Я не знаю, насколько это актуально для России, но я вижу общеевропейскую тенденцию к партнерству. Это должны быть в первую очередь дружеские, доверительные отношения. Не только потому, что не хотелось бы напороться на подлость от того, кого считаешь близким, но и потому, что, когда вы покидаете постель, вам нужно о чемто разговаривать, и желательно — не раздражая друг друга разницей потенциалов. Здесь я, конечно, делаю ставку на богему (внезапно). Художественный мир так или иначе задает основные парадигмы и определяет дальнейшие векторы развития общества. Система не насаждается сверху, это приходит изнутри. Когда богема начала легализовывать гражданские браки, это считалось распутством. Сейчас гражданский брак — норма. Несколько раз сходив замуж, я понимаю, что штамп в паспорте — мероприятие довольно бессмысленное. Семья уже не работает ни как экономический модулятор, ни как юридическая легализация. Тратить сумасшедшие деньги на однодневный праздник, куда придут люди, которых ты, скорее всего, не знаешь? Играть в белое платье? Есть прекрасные вечеринки, на которые можно нарядиться хоть в невесту, хоть в труп невесты. Есть прекрасные вечеринки, на которые можно нарядиться хоть в невесту, хоть в труп невесты И еще одна прекрасная вещь, о которой я в последнее время много думаю: это вектор развития одиночества. Общество меняет свое к нему отношение. Когда я расставалась с первым мужем, мне было немного лет. Я тянула два года, потому что реально боялась остаться одна. Социум требует, чтобы рядом с тобой был мужчина, иначе ты не состоялась как женщина. У вас уже все разваливается, но ты это истерично склеиваешь, потому что хочешь иметь мужчину для бэкграунда. Традиционное общество «шеймило» даже идею одиночества. Про Фаину Раневскую, например, говорили: она была очень одиноким человеком, у нее не было семьи. Да она мечтала, чтобы все скорее ушли и оставили ее одну! Я очень хорошо это понимаю, потому что интеллектуальная жизнь требует какого-то времени, которое ты будешь проводить наедине с собой. Социальный запрос связан с высоким уровнем образования, хайпом вокруг образовательных программ. Все ходят на лекции. Анализ и обработка информации требуют быть одному. И сейчас легко формально быть одному, а реально — постоянно находиться в коллективе, для этого нам в ощущениях даны социальные сети и мессенджеры. Собственно партнерство заканчивается, когда начинается идентификация с партнером. Многие склонны гиперболизировать эту идентификацию — у нас обоих по две руки — ура! И еще по две ноги — гип-гип ура! А партнерство — оно в балансе, в оркестровке — как в мэшапе, когда сведены две песни, которые хорошо звучат вместе. Плюс вопрос личного пространства. Мне нужно побыть внутри себя, помолчать, заняться нехитрыми делами. Когда я уезжаю за границу, если это не по работе, я там условно никто, обычный турист. Хожу по музеям, читаю путеводитель, ем в туристических заведениях. Когда я возвращаюсь домой, сразу включается социальная надстройка. Не сойти с ума ни в первом, ни во втором случае дает как раз соблюдение баланса между тем, как ты умеешь быть собой без социальных надстроек и с ними. Возможно, это моя очередная иллюзия, но мне кажется, что баланс в отношениях — это наличие гармоничной оркестровки с человеком и умение быть самостоятельной фигурой. Для меня в этом смысле практически идеальной является семья Алексея Германа и Лены Окопной (кинорежиссер и его жена — художник-постановщик не только живут, но и работают вместе над фильмами. — Прим. ред.). У них разная система экзистенциальных штопоров, надстраивающих друг друга. Сейчас мне видится в этом сочетании огромный потенциал. Вот такая мне придумалась конструкция. Надо попробовать. В конце концов, как сказала одна моя хорошая приятельница, войти в одну и ту же реку дважды можно только в том случае, если в реке лежат грабли.