Кто на самом деле сочинил романы про Остапа Бендера

Литературные мистификации появились вместе с первыми книгами, но очень долго вопрос авторства не ставился так остро, как сейчас. Самая известная дискуссия, конечно, связана с личностью Шекспира, и принадлежностью именно ему знаменитых произведений.

В отечественной литературе любимой "теорией заговора" на протяжении многих лет было авторство романа "Тихий Дон". Однако на рубеже веков появилась версия о том, что романы "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" были написаны не Ильей Ильфом и Евгением Петровым.

В качестве аргументов приводится то обстоятельство, что ни "Одноэтажная Америка", ни фельетоны и рассказы не идут ни в какое сравнение с романами о великом авантюристе.

Кроме того, указывается и на скудность черновиков, и на то, что в биографиях обоих авторов нет ничего, что могло бы послужить источником для вдохновения таких образов и мыслей.

Еще один любимый аргумент: все произведения соавторов, созданные по одиночке, не идут ни в какое сравнение с их общими романами. Ну и наконец, в книгах находят антисоветскую критику, хотя оба писателя считались вполне благонадежными и искренне верили в торжество социализма.

В качестве кандидатов на истинное авторство чаще всего называют Михаила Булгакова ("12 стульев от Михаила Булгакова" от Ирины Амлински), Валентин Катаев, Сергей Заяицкий и другие.

Ильф и Петров никогда не скрывали, что отправную точку романа им подарил Валентин Катаев, старший брат Петрова, который иронически назвал себя "Дюма-отцом". Предполагалось, что Ильф и Петров напишут произведение, а Катаев, уже сложившийся мастер, литературно отредактирует его. Однако впоследствии он отказался от правки.

У Катаева была сложная биография, детали которой — например, участие в Белом движении — он тщательно скрывал много лет. Также он отличался незаурядным характером, и некоторые его черты — как то, грубоватый цинизм и декларируемая любовь к деньгам — отразились и в образе Остапа Бендера. Кроме того, в повести "Растратчики" (1926) Катаев также обращается к образам двух ловкачей, которые путешествуют по стране с украденными деньгами, ввязываясь в различные приключения.

Но до самой своей смерти в 1986 году Катаев ничего не сказал по этому поводу, хотя ни Ильфа, ни Петрова на тот момент уже не было в живых, а романы издавались и переиздавались несмотря на их идейную небезупречность. А значит, пожилой писатель уже ничем не рисковал.

Еще более загадочной выглядит версия с Булгаковым, который в советской литературе остался блудным сыном. Его последовательно запрещали с середины двадцатых годов, а затем и вовсе перестали печатать и сняли с репертуара театров все его пьесы.

Некоторые исследователи находят параллели между героями и мотивами "Мастера и Маргариты" и других булгаковских произведений и эпопеей про Остапа Бендера.

Действительно, многие литературоведы отмечают близость Остапа Бендера и Кисы Воробьянинова и персонажей пьесы Булгакова "Зойкина квартира". А именно — бывшего дворянина Обольянинова, мечтающего об эмиграции, и ловкого мошенника Аметистова, грезящего о прогулке по Ницце в белых брюках.

Но не стоит забывать, что в литературе двадцатых годов бывшие дворяне, безуспешно пытающиеся вернуть прошлое, и обаятельные авантюристы стали типичными героями. Писатели азартно высмеивали как нравы НЭПа, так и неприспособленность бывшей элиты к новым порядкам. И в этом смысле и Булгаков, и Катаев, и Ильф и Петров находились в одном поле идей и мыслей. А кроме того, они были знакомы, а значит, обмен идеями мог быть неосознанным.

Существует предположение, что Булгаков писал "Двенадцать стульев" чуть ли не по прямому приказу ОГПУ, переданному через Катаева, чтобы дискредитировать троцкистские настроения в обществе.

Однако, хотя материальное положение Булгакова в то время (1928) стабилизировалось (за счет зарубежных гонораров за "Белую гвардию" и "Дни Турбиных", а также за "Зойкину квартиру"), никаких послаблений в плане цензуры и личной свободы он за свой труд не получил. И смысл такого компромисса остается непонятным.

Не находит подтверждения эта теория и в дневнике его жены Елены Булгаковой, которой писатель всецело доверял и считал самым близким человеком.

Исследования продолжаются, но рассказы Ильфа и Петрова дают прекрасное представление о таланте этих авторов, а их образы и сюжеты можно легко проследить и в знаменитых романах.