История Лале Соколова: главный татуировщик Освенцима влюбился в узницу Гиту
Освенцим известен всему миру как одно из самых страшных мест времён Второй Мировой войны. Тысячи погубленных жизней, дымящие трубы крематориев, куда ежедневно вели обречённых, печально знаменитый «адский доктор» Йозеф, отбиравший узников для своих бесчеловечных опытов…
Но даже в таких условиях люди умудрялись проявлять чувства, которые не всегда просто разбудить даже в обычных условиях. ИА «Экспресс-Новости» рассказывает такую историю любви, против которой оказались бессильны и плен, и голод, и разлука.
Людвиг Эйзенберг, выходец из еврейской семьи из Словакии, попал в Освенцим в 1942 году. Парень оказался с головой и, поняв, что в таких условиях долго не прожить, напросился к начальству и рассказал, что он мастер «золотые руки». Мол, негоже его использовать на рабском труде. Мастера немцам были нужны, и Людвига направили на постройку новых бараков. Потом он переболел тифом, и его направили на «лёгкие работы» - учеником к местному татуировщику-французу, который в одиночку уже не справлялся с нагрузкой.
Дело в том, что каждому узнику Освенцима набивали на предплечье номер. Был один и у Людвига - № 32407. В общем, парень быстро обучился премудростям нанесения тату, и начал работу самостоятельно. Примерно тогда же Людвиг стал называть себя другим именем – Лале. Взял и другую фамилию – Соколов.
Некоторые историки предполагают, что и то и другое принадлежало узникам лагеря, которым суждено было сгореть заживо в местном крематории. Зачем он это сделал, догадаться несложно. В то время Красная армия уже теснила немцев на запад, и было ясно, что рано или поздно узников Освенцима освободят. Но нынешняя специальность Людвига выдавала в нём вроде бы как пособника нацистов. Так что, лучше было взять себе другую личину.
Через Лале Соколова прошли тысячи узников. Но однажды одна девушка заставила его сердце тревожно биться. Измождённая и потерявшая интерес к жизни худенькая евреечка ждала лишь одного - чтобы всё поскорее закончилось. Но выбив ей No 34902, Лале девушку, как других, не смог вычеркнуть из памяти. Он отыскал её в одном из бараков, узнал, что зовут её Гита. Начал тайком носить ей еду, кое-какую одежду. А ещё разговаривал с ней, пытаясь вселить надежду на спасение.
Потихоньку девушка ожила. А потом, видимо, и её сердце что-то ей подсказало. Они начали встречать вечером за барком, в котором она жила. И всё это время Лале мучительно думал, как вызволить любимую из этого лагеря. Но не успел.
В 1945-м, когда части Красной армии стремительно приближались к Освенциму, узников перенаправили в другие места. Лале Гиту потерял. Но не потерял надежду её найти. И когда война закончилась, отправился на поиски. И нашёл, причём, совершенно случайно. Его послали отвезти медикаменты в лагерь Красного креста в Братиславе, и именно там он увидел свою Гиту.
Они поженились и остались жить в социалистической Чехословакии. Правда, ненадолго. Власти страны начали подозревать Лале в том, что в годы войны он был не тем, за кого себя выдавал.
Не желая искушать судьбу, супруги уехали на Запад. А потом переехали на другой конец света, в Австралию, где и прожили долгую и, как говорят, счастливую совместную жизнь. Но о своём прошлом они не рассказывали никому. Даже их сын ничего не знал о том, как познакомились его папа с мамой.
Лишь после того, как Гита ушла из жизни, Лале решился раскрыть правду одной из местных писательниц, которая потом на основе его истории выпустила целую книгу. И эта книга не о разоблачении каких-то там нацистских преступников. Эта книга о любви, которая родилась там, где главной была смерть.