«Достал пистолет и пристрелил Геринга прямо в суде»: что американцы писали про советского прокурора Нюрнберга

Нюрнбергский процесс был полон драматических моментов, но один из них оказался плодом буйной журналистской фантазии. В разгар суда по миру прокатилась сенсационная новость: главный обвинитель от СССР Роман Руденко, не выдержав наглого поведения Германа Геринга, достал пистолет и застрелил его прямо в зале суда. Невероятно, но многие в этой «утке» поверили.

«Сталинский прокурор»

Карьера Романа Руденко и была стремительной и суровой. Выходец из украинского местечка, он по партийной путёвке попал в органы прокуратуры и уже к 30 годам стал прокурором Донецкой области. Это была эпоха «большого террора», и Руденко входил в печально известную «тройку» НКВД. По некоторым данным, именно он лично застрелил организатора забастовки заключённых-поляков на шахте, после чего бунт был подавлен пулемётами.

За этот самоуправство генеральный прокурор Вышинский отстранил Руденко от должности. Однако с началом войны кадровый голод вернул его на службу. К моменту Победы Руденко был прокурором Украинской ССР, и именно его Сталин неожиданно для многих назначил главным обвинителем в Нюрнберге, хотя на эту роль прочили самого Вышинского.

Однако, как утверждает Александр Игнашов в своей книге «Нюрнберг», работой представителей СССР в Нюрнберге руководил все же Вышинский.

Газетная «утка»

Но если о Вышинском и без того знал весь мир, то Роман Руденко стал знаменит благодаря Нюрнбергскому процессу. Впрочем, эта слава сыграла с Руденко злую шутку. Как писал журналист Аркадий Полторак, автор книги «Нюрнбергский эпилог», возглавлявший секретариат советской делегации в Нюрнберге, во время судебного разбирательства распространился слух о том, что Роман Андреевич, возмущенный наглым поведением Германа Геринга, прямо в ходе допроса достал пистолет и застрелил нациста. «Новость» была опубликована в иностранной прессе, в том числе в газете Министерства обороны США «Stars and Stripes». Поэтому неудивительно, что эту «утку» многие приняли за чистую монету.

А вот члены советской делегации, по утверждению Александра Звягинцева, автора книги «Руденко. Главный обвинитель Нюрнбергского трибунала», были ошеломлены такой ложью. Для того, чтобы не раздувать из газетной «утки» международный скандал, некоторые иностранцы пытались успокоить своих коллег из СССР. Так, к Полтораку подошел американский журналист и, попросив его не волноваться, заявил: «Какая разница, как было покончено с Герингом? Как будто ему пришлось бы легче от пулеметной очереди убийственных вопросов вашего обвинителя?». Руденко и вправду не давал спуску нацистам, отправляя их в нокаут одного за другим. Когда он закончил допрос Риббентропа, Геринг произнес:

Конец нациста №2

Но сломался и сам Герман Геринг. Поначалу преемник Гитлера вел себя на заседаниях довольно развязно, улыбался и даже смеялся. Возможно, еще поэтому «новость» об убийстве Геринга некоторые посчитали правдивой. Если верить Франсуа Кероди автору издания «Герман Геринг: второй человек Третьего рейха», Геринг был хорошо подготовлен и знал назубок все документы, использовавшиеся во время Нюрнбергского процесса. Однако материалами дела отлично владел и Роман Руденко. Как утверждал Марк Рагинский, который был помощником Главного обвинителя от СССР в Нюрнберге, на страницах своей книги «Нюрнберг: перед судом истории», после допроса и предъявленных документальных доказательств Геринг сник.

Но окончательно «добил» Германа Геринга смертный приговор, а точнее метод его исполнения – повешение. Казнь через повешение была унизительной, а потому Геринг требовал заменить ее на расстрел. Однако в этой просьбе ему было отказано. Наверное, тогда Геринг и решил сам уйти из жизни. Как указано в издании «Ни давности, ни забвения: по материалам Нюрнбергского процесса» (издательство «Юридическая литература», 1981 год), за 2 часа до исполнения приговора нацист №2 покончил с собой. Это самоубийство и по сей день остается загадкой для историков. Эксперты спорят, кто и каким образом передал яд Герингу. Хотя он сам написал в предсмертной записке о том, что яд все время был при нем. Он якобы прятал его в баночке с кремом.