«Вышибал двери ногой»: почему военные в СССР так боялись маршала Язова
О характере Дмитрия Язова в армии ходили легенды задолго до событий ГКЧП. Его имя расшифровывали как аббревиатуру: «Я Заставлю Офицеров Вспотеть». И это было не просто фигурой речи — многие командиры буквально теряли сознание на его совещаниях.
Фронтовик и аскет
Биография Язова — классический путь советского военачальника. Прошедший всю Великую Отечественную, раненый, награжденный орденом Красной Звезды, он после войны служил в самых разных точках: от Ленинградского округа и Кубы до Чехословакии и Дальнего Востока.
В 1987 году он возглавил военное ведомство СССР, а в 1990-м получил маршальское звание. По воспоминаниям современников, армия стала для него единственной семьей. Он не имел увлечений кроме службы, был аскетичен и требователен в первую очередь к себе. Как писал генерал Махмут Гареев, Язов «не был в душе вредным», но считал жесткость своей обязанностью.
«Начальственные бзики»
Слухи о его суровости ходили по всем гарнизонам. Так, Олег Кривопалов на страницах своей книги «Записки советского офицера: на рубеже эпох» вспоминал о том, как настороженно встречали офицеры Язова, когда тот в 1984 году был назначен командующим войсками Дальневосточного военного округа. По словам Кривопалова, все были наслышаны о том, как Дмитрий Тимофеевич чуть не вышиб ногой дверь казармы, которая оказалась неправильно опечатана. Кривопалов назвал подобное поведение маршала «начальственными бзиками».
А вот Николай Авдеенко, автор издания «Жизнь как полет: летопись военного летчика», утверждает, что требовательность Язова соседствовала с «извращениями». Авдеенко рассказывает, что из зала военного совета полковников нередко выводили врачи. Дело в том, что на упомянутые военные советы проходили как правило следующим образом. Докладчик перечислял то, что было им выполнено, но Дмитрий Тимофеевич тут же бил его по щеке, спрашивая: «А почему же у вас вот такие преступления и происшествия?». Докладчик принимался оправдываться, мол, еще не все сделано. Тогда военачальник снова отвешивал подчиненному пощечину. Понятно, что выступавший терялся, а Язов вызывал следующую «жертву».
В жару в шерстяном кителе
Впрочем, Дмитрий Язов заставлял офицеров потеть не только в переносном, но и в буквальном смысле. Виктор Баранец в своей книге «Потерянная армия: записки полковника Генштаба» утверждает, что однажды Дмитрий Тимофеевич во время очередной инспекторской поездки заставил офицеров, которые были в одних рубашках, надеть кителя из шерсти. Все бы ничего, но стояла 40-градусная жара. Тем более, что, по словам Баранца, сам Язов остался в рубашке с короткими рукавами. Ходили слухи, что Язов, увидев одетого не по форме офицера, несмотря на жаркую погоду, попросту разрывал рубашку прямо на теле своего подчиненного.
Именно потому, что Дмитрий Тимофеевич запретил военнослужащим носить рубашки без кителя, его фамилию и стали расшифровывать как: «Я заставлю офицеров вспотеть». По крайней мере такой версии придерживаются Т.М. Гарипов и С.Ж. Нюхов, авторы издания «Словообразование и лексические системы в разных языках». А в книге «Дмитрий Холодов. Взрыв: хроника убийства журналиста» (составители Сергей Рогожкин и Ольга Рубан, редактор Ольга Бакшеева) упоминается о том, что в свое время маршала Язова в войсках прозвали «фотографом» за то, что, приезжая в часть на проверку, он всегда кого-нибудь снимал. Рубашки же Язов рвать перестал: позже их разрешили носить без кителей.