Леонтьев: «Я не швец и не жнец, а певец»

«Электрику могу в доме провести, сложить кирпичную кладку, прибить, просверлить, повесить, построить. Я обычный русский человек, не изнеженный цивилизацией. Но профессия у меня другая: я не швец и не жнец, а певец» – такую неожиданную характеристику дал себе артист.

– Валерий, вы выделялись среди коллег по цеху с самого начала, как бы ни менялась эстрада и кто бы на ней не появлялся. Ощущаете себя особенным?

Валерий Леонтьев: – Каждый человек независимо от того, работает ли он на сцене, в литературе или в живописи, чувствует себя не одним из, а именно собой. Вот и я не могу сказать, что я один из, я есть я. И это правильное ощущение, оно должно быть у каждого человека, чем бы он ни занимался. На сцене без самолюбия в хорошем смысле слова невозможно существовать. Нельзя выходить на сцену и думать: я хуже всех, я средненький. Так ничего не получится.

– А что для вас быть собой?

Валерий Леонтьев: – Это мой тембр, я никогда не хотел его ломать или менять. Характерные интонации, за счет которых зритель сразу меня узнает, выделяет ухом среди других исполнителей, даже не видя, например на пластинке или на кассете. Свой образ менять с течением времени можно, но тембр надо оставлять на всю жизнь. Как и свою не похожую на других пластику и походку.

– Глядя на вас из зрительного зала и с экрана телевизора, кажется, у вас в теле ни одного лишнего грамма…

Валерий Леонтьев: – Бог с вами: я всегда найду, к чему придраться. Есть у меня и лишний жир, и много других изъянов всевозможных. Не думайте, что я такой довольный собой.

– Много приходится работать над собой?

Валерий Леонтьев: – Приходится, но далеко не каждый день. Заниматься физической нагрузкой регулярно нет возможности, потому что я большую часть времени нахожусь в дороге, в гастрольных поездках. Дома есть какие-то приспособления, тренажеры, а в поездке с собой только эспандер.

– В питании себя ограничиваете?

Валерий Леонтьев: – Утром и днем мету все подряд. По ночам иногда очень хочется залезть в холодильник, но нельзя. Опасная штука. Все, что съедено после определенного времени, остается в боках. Холодильник должен быть на замке, а ключ потерян.

Мой любимый отдых – лежать

– В этом году минуло 45 лет, как вы на сцене. Ваш коллега Филипп Киркоров сделал огромное шоу. А вы нет. Почему?

Валерий Леонтьев:

— Я и не собирался ничего устраивать. Чтобы отметить 45 лет достойно, надо пройтись по биографии, реанимировать фрагменты шоу. Вложить в это огромные силы, средства, время – я просто не успевал, да и не хотел этого. Не обязательно все даты пышно и триумфально отмечать. Я отмечал красиво 50-летие. И тоже были и фейерверки, и лимузины. Этого достаточно. Да, и за эти годы я так устал, мне бы в отпуск лучше уйти.

– Длительный?

Валерий Леонтьев: – А почему нет? Артисты делают себе такие паузы – по году, по два. Но мне уже поздно так поступать. После такой паузы могут и не вспомнить – и можно будет и не возвращаться. Считаю, если Бог дал талант, надо петь, пока можешь. Я так и делаю. Но вместе с тем нужно себя иногда щадить и давать возможность отлежаться. Когда приезжаю в отпуск, я сначала никакой, и только когда спокойно уже забегаю по лестнице на второй этаж, значит, начинаю приходить в себя, возвращаться в форму. Это происходит примерно на десятый день каникул.

– Знаю, отпуск чаще проводите в своем доме в Майами. Чем любите там заниматься?

Валерий Леонтьев: – Самый мой любимый, самый безобразный и самый постыдный вид отдыха – лечь и лежать, лежать, лежать. На диване, на лежанке у моря, на лежанке у бассейна, в кресле – и смотреть на деревья, на облака, на звезды...

– Не в смартфон, как все?

Валерий Леонтьев: – Упаси Господи!

– У артистов в последние время помимо поклонников появились завистники и недоброжелатели в интернете, которые критикуют всех и все. Вас задевают?

Валерий Леонтьев: – Я практически не читаю это. Нужно быть совершенно непробиваемым, покрытым на сантиметр противотанковой броней, чтобы вынести все, что о тебе пишут, еще и чердак съедет. Зачем?

Жена – стилист собак, она хорошо получает

– В Америке постоянно живет ваша жена Людмила, вы бываете там наездами. Как вам удается сохранять отношения?

Валерий Леонтьев: – Сохранять надо то, что находится под угрозой исчезновения или может сломаться, испортиться, потеряться. Наш же союз с Люсей – это брак, перед которым такой задачи не стоит, потому что ему абсолютно ничего не угрожает: Мы те самые две половины, стать которыми все всегда и мечтают. А видимся мы регулярно: пару месяцев я провожу в Майами, чтобы немного передохнуть, а порой и походить по врачам без страха прочитать на следующей день в желтой прессе состав своей крови, а летом Люся приезжает в Россию. Остальное время я постоянно в гастрольном маршруте и бегать за мной совершенно нет смысла.

– У вашей жены редкая профессия грумер, или специалист по уходу за животными. За кем именно она присматривает?

Валерий Леонтьев: – Это не совсем правильно. Грумер – это специалист по уходу за шерстью животных, то есть звериный стилист. Люся специализируется на собаках. Сначала делать стильные прически для домашних любимцев было для нее забавным увлечением, но в Америке не принято, чтобы друзья приходили и выполняли для вас работу, за которую посторонним людям платят. Так хобби стало ее профессией, причем весьма высокооплачиваемой.

– У вас тоже есть необычное умение для мужчины. Читала, вы некоторые сценические костюмы шили самостоятельно. Правда это?

Валерий Леонтьев: – Правда, но в роли кота Матроскина, который, застенчиво красуясь, говорит: «А я еще и на машинке умею!», мне быть поднадоело. Я много что могу. Электрику в доме провести, сложить кирпичную кладку, прибить, просверлить, повесить, построить. Я обычный русский человек, не изнеженный цивилизацией. Но профессия у меня другая: я не швец и не жнец, а певец.

Горняк, лаборант, почтальон – и это все о нем

– Ваш трудовой стаж начался не на сцене, вы и раньше где только не работали. Какая из профессий была самой тяжелой? Почему, перепробовав столько профессий, остановились на карьере певца?

Валерий Леонтьев: – Никогда в жизни я не думал о «карьере певца», рабочего на кирпичном заводе, электрика или портного... Однажды у меня был шанс продвинуться по служебной лестнице: доучиться в филиале Ленинградского горного института и стать мастером участка, со временем, может, и главным инженером. Но сцена перетянула. Наверное, потому что в этой области больше возможностей выразить переживаемые тобой эмоции. В горной шахте порой тоже можно... Еще как! Но это более узконаправлено.

– Слышала, вы мечтали стать ученым и изучать тайную жизнь моря. На скольких морях-океанах удалось побывать?

Валерий Леонтьев: – У меня, конечно, не висит на стене большая карта полушарий, и, вернувшись с очередных гастролей, не отмечаю места выступлений флажками. Если бы так делал, на карте живого места уже не осталось бы. Посудите сами: всю Россию и страны постсоветского пространства исколесил вдоль и поперек, нет такой точки, где бы ни пел. Территорию США изъездил полностью: не осталось ни одного крупного города, где бы не выступил. Канада аналогично, так же Израиль и вся Европа. Добавьте к ним Австралию, Индию, Афганистан... И везде есть своя заветная вода. Там – Женевское озеро, здесь – Ниагарский водопад, опять же Байкал, озера Камчатки. Не могу вспомнить на земле такого крупного водного пространства, в котором бы я не искупался. Даже в Ледовитом океане.

– Какие открытия сделали для себя во время этих путешествий?

Валерий Леонтьев: – Больше всего меня потрясает тот факт, что природа совершенно не нуждается в людях. Была до нас, есть и будет. И человек, наверное, единственное живое существо, которое не вписано в экосистему и существует не в ладах с природой. У нас ведь ни когтей толковых нет, ни зубов, и вообще никаких особых приятностей: ни способности впадать в зимнюю спячку, как у медведей, ни четырех этапов бытия, как у бабочки. Наверное, это и есть самая большая загадка: почему мы, так мало приспособленные к окружающей среде, не только выжили, но и смогли стать доминирующим видом.

– Сами вы выросли в Коми АССР. Говорят, там для здоровья пьют кровь оленя. Приходилось?

Валерий Леонтьев: – Пил, еще ребенком – в местах, где кочевники пасут оленей, у людей нет другого источника витаминов. Там действуют простые охотничьи законы: убил – съел. Но никогда не бывает убийства ради убийства. Возможно, кровь оленя придала мне некоторые энергетические сверхспособности, но я не хочу об этом размышлять, чтобы не выглядеть проповедником шаманских культов. В те края всегда приезжаю как долгожданный гость, которого, как иногда кажется, ждали всю жизнь: чем только не угостят, что только не дадут с собой.

– Какие подарки поклонников храните до сих пор?

Валерий Леонтьев: – Стараюсь все, во всяком случае многие. Неловко от них избавляться, даже просто передаривать, я ведь знаю, что люди покупают от души, а зачастую на последние деньги. Поэтому подарки уже тихо выживают меня из дома. Но жаловаться на это – грех. Пусть выживают, ведь все они – знаки любви, ее самые дорогие метки. И они меня радуют.

– А от чего вам бывает грустно?

Валерий Леонтьев: – От мысли, что не всесилен: не можешь помочь всем, кто в этом нуждается, не в состоянии взять в репертуар все песни, которые с надеждой предлагают авторы. Не можешь накормить всех бездомных собак, приютить всех кошек. То есть твои возможности дарить радость сильно ограничены.

– Что может вас развеселить?

Валерий Леонтьев: – Хорошая компания, ее особый настрой. Я тоже умею развлечь приятелей: потравить анекдоты, попеть частушки.

– Частушки?!

Валерий Леонтьев: – Да, я люблю украинские, потому что украинский язык более эпичен, он очень выразительно называет и характеризует вещи и явления. Но я пою частушки в очень узком кругу близких людей.

– Исполняя частушки, невозможно не пуститься в пляс. Заметила, и во время концертов вы никогда не стоите на месте…

Валерий Леонтьев: – У меня есть физическая потребность, исполняя быструю вещь, танцевать, я сам завожусь от музыки, от движений, чувствую, как идет драйв, и ловлю от этого самый настоящий кайф. Лежа петь тоже люблю. Вернее, валяясь. Ну, это уже когда песня совсем чувственная и трепетная.

– Этой весной вам исполнилось 69 лет, это число-перевертыш. Видите в нем какую-то мистику?

Валерий Леонтьев: – Это позиция из одной книги, и причем не самая простая: требует хорошей физической подготовки и довольно высокой концентрации. В общем, не для лентяев. То же самое и с жизнью. Так что буду проверять, насколько я к этой позе – 6 на 9 – готов.

— Ваше первое фото на фотоаппарат…

— Стрекоза в момент касания воды.

— Ваше последнее фото в телефоне…

— Восход над океаном.

— Первое, что вы делаете, проснувшись утром…

— Отдергиваю занавеску, чтобы небо увидело меня.

— Последнее, что вы делаете перед тем, как лечь спать…

— Смотрю на живой огонь.

Спорим, вы не знали, что...

…В 1987 году министр просвещения СССР предложил отправить Валерия Леонтьева на «Евровидение», однако эта идея не прошла одобрения в ЦК КПСС и у Михаила Горбачева.

Досье

Родился: 19 марта 1949 года в село Усть-Уса Коми АССР в семье ветеринаров-оленеводов.

Образование: Ленинградского института культуры, режиссерский факультет.

Карьера. В 1972-м дал первый сольный концерт в ДК шахтеров в Воркуте. С 1973 по 1979 год – солист Сыктывкарской филармонии Коми АССР. В 1974 году стал солистом группы «Мечтатели», вскоре переименованной в «Эхо». С этим коллективом работает и по сей день. В 1979 году победил на Всесоюзном конкурсе на лучшеe исполнение песен стран социалистического содружества «Крымские зори» в Ялте. В 1980 году удостоен первой премии на фестивале «Золотой Орфей» в Болгарии. В том же году дал первые сольные концерты в Москве. С 1982 по 1995 год работал в Ворошиловградской филармонии солистом-вокалистом эстрадного жанра. В 1991 году получил премию The World Music Awards как лучший исполнитель и лидер по продажам звуконосителей в СССР. Носил титул певца года 11 лет подряд – с 1980 по 1991 год, а также в 1996 и 1997 годах, был претендентом на данную номинацию в течение 21 года.

Семейное положение: женат на Людмиле Исакович с 1998 года. Детей нет.