Ранец с чудо-химикатами, пистолеты, самоходки: что ценного добывали трофейные команды Красной армии
В 2025 году Россия празднует 80-летие победы в Великой Отечественной войне. Для побед на фронте, работы в тылу, помощи раненым и беженцам с 1941 по 1945 год советской властью были приняты сотни нормативных актов. Война заставила серьезно перекроить правовое поле страны. Проект «Законы для Победы», который в этом году запустила «Парламентская газета», рассказывает об архивных документах, определявших жизнь на фронте и в тылу от начала немецкого вторжения до Великой Победы. В пресс-центре нашего издания на экспертной встрече историки рассказали, как организовывали в СССР работу с вооружением, снаряжением, техникой и имуществом, добытыми красноармейцами в боях против немцев.
Решения на опережение
Количество трофеев, добытых за время Великой Отечественной войны, исчислялось десятками тысяч единиц и миллионами тонн лома. Причем львиная их часть была добыта в последние два года войны. Как рассказал директор Института славянской культуры РГУ им. А. Н. Косыгина, кандидат исторических наук Михаил Юдин, в 1942—1943 годах советским руководством было принято сразу шесть постановлений и приказов о систематизации вывоза, хранения, изучения и утилизации трофейного богатства. А впервые о необходимости его вывоза с поля боя руководство СССР задумалось еще в январе 1942-го, во время битвы за Москву. Правда, на тот момент речь шла меньше о технике и больше об имуществе — собирали в основном конское снаряжение, повозки, холодное оружие, каски и так далее.
Ключевой документ был подписан в начале января 1943 года заместителем наркома обороны Советского Союза, генерал-полковником Андреем Хрулевым. Приказ утверждал положение о работе трофейных бригад Красной армии, которые выделялись в отдельные подразделения на всех уровнях. Даже в то время, когда ситуация на поле боя была тяжелая, еще не завершилась Сталинградская битва, не отгремела битва за Кавказ, власти СССР «играли на опережение», выпуская приказ о трофейных командах. Командование чувствовало, что на фронтах наметился перелом. Так считает доктор исторических наук, профессор Александр Безбородов.
По его словам, среди трофеев очень ценилась боевая техника. Историк привел интересный факт: в 1941 году несколько трофейных немецких танков использовали при обороне Москвы. Кроме этого, рассказал Безбородов, очень ценились немецкие самоходные артиллерийские установки, а также стрелковое оружие, например, различные типы пистолетов, которые поступали в войска, пулеметы. Но особое внимание было к германским автомобилям. Несмотря на то, что в нашу страну шли по ленд-лизу американские авто, немецкие машины были очень неплохими и могли успешно использоваться. И если к немецкому танку запчастей не было, то к автомобилю наши «кулибины» могли их как-то изготовить.
Каска фашиста — в два раза дешевле каски красноармейца
Особый интерес представляло трофейное немецкое снаряжение. Александр Безбородов привел в пример ранец солдата противника:
«Ходили слухи, что они могли пить воду из любого источника, хоть из болота, потому что в ранце у них был спецсостав химикатов, который обеззараживал воду. Возможно, это легенда, но сегодня совершенно точно такие технологии, не немецкие, а уже наши собственные, мы в условиях боевых действий применяем».
Как рассказал историк Юдин, после Сталинградской и особенно после Курской битв брошенного фашистского имущества стало очень много. И тогда Госкомитет обороны СССР во главе со Сталиным принял решение: надо материально заинтересовать тех, кто собирает трофеи, сдавать их на госсклады.
«Все регламентировалось документами. Например, за фашистскую каску полагалась 2—3 рубля, а вот за найденную каску красноармейца — уже 5—6 рублей. Как видим, здесь была и идеологическая заинтересованность — советское военное имущество не должно валяться бесхозным! К тому же наши каски можно было заново пустить в ход, а фашистские — только переплавить», — рассказал Михаил Юдин.
Была своя мотивация и у водителей, которые перевозили трофейный металлолом на склады.
«Машины шли на фронт с продуктами, снарядами, а обратно шли порожняком. Чтобы заинтересовать водителей, было установлено, что каждый из них будет получать 2—3 рубля за тонну перевезенного трофейного металла. В условиях войны и отсутствия рыночной экономики власти не только принуждали, но и мотивировали людей, чтобы они активно участвовали в том, что для государства являлось приоритетом», — заметил Михаил Юдин.
Трофей для конструктора
Отвечая на вопросы юных корреспондентов-слушателей Школы журналистики им. Владимира Мезенцева, историки отметили, что ответственность за сбор и хранение трофейного вооружения, техники и имущества соответствовала законам военного времени. Пропажа при транспортировке или с армейского склада любой добытой в боях единицы, будь то самоходка, винтовка или сто грамм конфет, грозила военным трибуналом.
Такая строгость объяснялась и тем, что трофейные образцы техники поступали в том числе в руки наших ученых-конструкторов, которые буквально разбирали их по винтику. Профессор Безбородов привел в пример знаменитого конструктора Семена Альтшулера, который в годы войны специализировался на изучении сильных и слабых сторон немецких минометов, ученого Дмитрия Блохинцева, исследовавшего немецкие снаряды и мины для усиления защиты наших подлодок и самолетов, а также Анатолия Александрова, который с помощью изучения трофейных вооружений и техники создавал магнитную систему защиты наших военных кораблей.
Примечательный факт привел историк Юдин: уже в 1943 году в столичном парке им. Горького была открыта выставка трофейной вражеской техники. Проработала она пять лет и занимала огромную площадь, до трети всей территории знаменитого парка. Участники встречи обратили внимание на историческую параллель с нынешней экспозицией в парке Победы, где представлена западная техника, вывезенная из зоны СВО.