С "Русланом" по пути. Заслуженный штурман-испытатель делится воспоминаниями

Недавно исполнилось ровно 40 лет, как в небо взлетел первый выпущенный на Ульяновском авиационно-промышленном комплексе грузовой гигант Ан-124 "Руслан". Для заслуженного штурмана-испытателя Советского Союза Николая Кузьмича Попова это важнейшая годовщина. Когда-то он добился своего перевода из Воронежа в Ульяновск именно для того, чтобы летать на уникальном воздушном судне. Корреспондент "РГ" побывал в гостях у 87-летнего ветерана труда.

Тяжеловес в небе

За плечами опытного штурмана Николая Попова к середине 1980-х уже были тысячи испытательных полетов на всех возможных типах воздушных судов. Поэтому с появлением легендарного "Руслана" у него возникло острое желание испытать и этот самолет. "Мне очень хотелось именно так завершить летную карьеру", - вспоминает Николай Кузьмич. Однако, будучи ценным специалистом на Воронежском авиазаводе, он не сразу получил разрешение на перевод в Ульяновск, на новый авиационно-промышленный комплекс. Лишь спустя год, после вмешательства профильного министерства, ему удалось получить разрешение на увольнение. В 1986 году, в возрасте 48 лет, он переехал в Ульяновск и приступил к полетам на Ан-124.

Сразу занял должность заместителя начальника Летно-испытательного комплекса. Создавать эту службу в Ульяновске с нуля пришлось именно ему. Несмотря на скептическое отношение некоторых коллег, считавших, что эту должность должен занимать летчик, а не штурман, Николай Кузьмич успешно справился с задачей. А его заслуги были отмечены почетным званием "Заслуженный штурман-испытатель СССР" в 1989 году.

Уроки геометрии

Наш герой с детства мечтал о небе. А рос Николай сиротой. Матери лишился в три месяца от роду - несчастный случай. Отец погиб в 1941 году, когда немцы разбомбили шедший на фронт эшелон с новобранцами. Воспитывали парня тетка и дед. И учитель геометрии. В шестом классе Николай получил подряд две "двойки" и "кол" по геометрии. Шел после уроков по селу и встретил одноклассницу - дочь учителя геометрии Дмитрия Дмитриевича Хорошева. Та попросила зайти к ним в дом, мол, отец зовет. Учитель-фронтовик встретил ученика с ремнем в руках. Отлупил прямо на глазах у одноклассницы. Другое было время... Но в тетрадях появились пятерки, а экзамен по предмету он сдал блестяще. И никаких обид! Николай Кузьмич до сих пор благодарен своему учителю за строгость. И пошел бы сразу по авиационной стезе, но крест на мечте о небе поставил сельский фельдшер, написав юноше диагноз "воспаление среднего уха".

Поэтому поступил в воронежский радиотехникум - другой страстью пацана было радио. Потом попал в армию. В увольнении зашел в гарнизонный госпиталь навестить друга, а там подвернулась работа - установить телеантенну по просьбе главврача, отоларинголога по специальности. Разговорились с доктором. Услышав про диагноз, главврач обследовал парня и не нашел воспаления. Небо не отпустило...

Поэтому после службы устроился на Воронежский авиационный завод. Параллельно учился в политехе на вечернем отделении по специальности "Радиотехника". Как-то разговорился с начальником летного отряда, а тот предложил ему стать бортрадистом. В 1965 году после обучения, достаточно поздно, в 27 лет, началась его летная карьера. Как бортрадист Николай Кузьмич высказал идею по преодолению грозовых зон на самолетах, не оборудованных радарами. Таковыми были Ли-2, скопированные с американских "Дугласов". Оказалось, что стрелки установленных на них еще довоенных компасов заметно реагируют на приближение грозы. Бортрадист уловил закономерность и, ориентируясь на поведение компаса, безошибочно подсказывал экипажу, как обходить грозу. Система ни разу не подвела. Поэтому использование метода поддержал заместитель начальника летной службы завода Александр Вобликов. Потом уже, будучи штурманом, после обучения в летной Академии гражданской авиации Николай Попов умел "сливаться" с навигационными приборами, которые как будто становились его собственными органами чувств.

Было даже в его карьере приглашение от Героя Советского Союза, летчика-испытателя ОКБ "Туполев" Михаила Козлова, который хотел видеть Николая Кузьмича в своей команде. Но трагическая гибель Козлова во время демонстрационного полета на авиавыставке в Ле-Бурже в 1973 году не дала этим планам сбыться. Однако, не оставив мечты о работе на этом предприятии, Николай отправился в Москву. Новый начальник летной службы ОКБ уже был наслышан о нем, и Попова взяли на работу.

Без воли - никуда

Список воздушных судов, испытанных Николаем Кузьмичом, внушителен: "АНы", "ТУшки", "ИЛы". Работа Николая Кузьмича заключалась не только в доводке новых самолетов, но и в тщательном анализе поведения уже эксплуатируемых машин в сложных и нестандартных условиях. Эти полеты позволяли выявлять слабые места и вносить улучшения в конструкцию, повышая безопасность полетов в различных ситуациях.

Помимо профессионализма в такой работе необходима воля, а Николай Попов умел настоять на своем. Типичный пример из ульяновского опыта. Вскоре после испытательного полета поступила заявка на новое испытание на той же машине. "Да когда же вы могли все устранить? Торопиться недопустимо!" - воскликнул штурман. А в ответ: "Ты на чьей стороне - завода или приемщиков?". Так что приходилось доказывать свою правоту.

По словам Николая Кузьмича, часто полеты проходили в условиях высокой облачности над северными районами Перми. Штурман всегда строго следовал полетным заданиям, не допуская самодеятельности, в отличие от некоторых коллег, склонных к рискованным экспериментам. Попов считал, что безопасность экипажа и сохранность самолета - превыше всего.

Штурмана вела судьба

Николай Попов облетел почти весь мир. Не был лишь в США и Канаде. Запомнилась встреча с коллегами на всемирной авиавыставке в Сингапуре в 1990 году. Там он имел честь познакомиться с такими личностями, как летчик-испытатель Марк Галлай и главный авиаконструктор ОКБ П.О. Сухого Михаил Симонов. Понравились штурману их простота и открытость. Не менее интересным стало знакомство с американским экипажем, где бортинженером была молодая девушка.

"Я очень любил летать, - говорит Николай Попов. - Не знаю, как повернулась бы моя жизнь, если бы я не встретил всех тех людей, с которыми свела судьба. Из заводских рабочих стать штурманом - редчайший случай. Пришлось много учиться".

Последние годы полетов, по словам Николая Кузьмича, принесли много впечатлений. "Руслан" - великолепный самолет, - признается он. - Очень уважаю и Ил-86. Это единственный самолет в мире, который "не убил" ни одного пассажира. Жаль, что в 2000-х от него отказались в пользу старых импортных машин".

Николай Кузьмич ушел с летной работы в 1996 году в 59 лет, как и задумал. А на заслуженный отдых - только в 73 года. Авиация приняла парня из воронежского села в свою семью, подарив множество успешных полетов и интересных трудовых будней.