«Западня»: как Энтони Хопкинс в роли психопата наказывает угонщика своей машины
С 10 апреля в российском прокате идёт триллер «Западня». Это новый проект режиссера Дэвида Яровески, который ранее работал над фантастическими картинами «Гори, гори ясно» и «Ночные тетради». «Рамблер» рассказывает, как фильм с Биллом Скарсгардом и Энтони Хопкинсом показывает искажённое восприятие справедливости в современном обществе.
Эдди (Билл Скарсгард) — безответственный мужчина средних лет с криминальными наклонностями. Парень работает курьером и испытывает финансовые трудности. Он нарывается на неприятности, даже когда пытается договориться с хозяином автосервиса, который чинит его фургон, о скидке. Где-то на другом конце города главного героя ждёт дочь (Эшли Картрайт), которую он должен забрать после школы. Но даже с этим горе-отец не справляется, списывая опоздание на проблемы с машиной.
Эдди планирует угнать машину, чтобы расплатиться за ремонт своего фургона. На глаза парню попадается роскошный внедорожник, который (внезапно!) оказывается не заперт. Парень садится в машину, двери тут же закрываются, и дерзкий угонщик оказывается замурован. Автомобиль класса люкс с бронированными стёклами принадлежит таинственному доктору Уильяму (Энтони Хопкинс), который связывается с Эдди по видеосвязи и начинает играть с ним в кошки-мышки. Мотивы психопата-богача проясняются далеко не сразу.
«Западня» — ремейк аргентинского триллера 4x4 Мариано Кона (в российском прокате — «Мышеловка»), который вышел в 2019 году. Концепт обеих картин идентичный — непутёвый угонщик оказывается заперт в навороченном бронированном авто, — при этом концовки историй различаются. Переснимать неанглоязычное кино — давний тренд американской индустрии. В разные годы голливудскую версию обрели японские «Годзилла» и «Звонок», корейские «Олдбой» и «Дом у озера», французский хит «1+1» и другие картины. При этом у ленты 4x4 есть ремейки и в Бразилии, и в Индии.
Концепция клаустрофобного кино — тоже далеко не ноу-хау. В замкнутом пространстве до Билла Скарсгарда оказывались и Уиллем Дефо («Внутри»), и Колин Фаррелл («Телефонная будка»), и Райан Рейнольдс («Погребённый заживо»). Как и упомянутые фильмы, «Западня» максимально сокращает дистанцию между персонажем и зрителем — мы практически на расстоянии вытянутой руки от главного героя.
Это одновременно и плюс, и минус картины. С одной стороны, проникнуться сочувствием к Эдди, который, пусть и совершил преступление, вряд ли заслуживает многодневной пытки без еды и воды в салоне авто. С другой стороны, когда положение героя становится катастрофическим, от парочки жутковатых эпизодов (употребление мочи, обильное кровотечение, отрывающийся ноготь) хочется отстраниться, а сделать это не получается.
Впрочем, цепляет «Западня» не физиологическим ужасом пребывания в замкнутом пространстве, а противостоянием двух классов. «Законы работают в пользу богатых, вы помыкаете бедняками, вам нет дела до таких как я», — бросает в беседе с доктором Эдди. Загадочный хозяин машины парирует: «У вас есть пособия, бесплатные квартиры и куча возможностей от сенаторов-демократов, но вы всё равно воруете, убиваете, грабите, нарушаете закон». Непродолжительные беседы главных героев не сходятся по целому ряду вопросов, так что у зрителей будет возможность примкнуть либо к одному, либо к другому лагерю.
Наблюдение за героем через изображение с камер, понатыканных в салоне машины, роднит «Западню» с легендарной франшизой «Пила». Психопат, кратковременно взявший на себя роль Бога, — чем не богач Уильям, который решает, кому из автоугонщиков жить, а кому умереть? Во второй половине картины становится окончательно понятно, что цель Уильяма — не добиться искупления за нарушение закона, а сеять в сердцах заложников машины (оказывается, Эдди не первый, кто попался в западню) страх, ужас и отчаяние. В беседах с Эдди он не раз отмечает: «Кажется, мне нравится над тобой издеваться, я даже не чувствую сожаления».
Порочный круг или сознательный выбор? Дилемма, в которой, кажется, не существует однозначного ответа, устраивающего всех. Развитие сюжета предполагает самые разные ходы — предугадать следующий шаг богача, управляющего машиной дистанционно, непросто, особенно когда сюжет «Западни» расходится с оригиналом. К сожалению, в отличие от первоисточника, фильм Дэвида Яровески исключает общественную дискуссию из сюжетного уравнения. Как только Хопкинс скатывается в амплуа маньяка-психопата, слетевшего с катушек, весы зрительской эмпатии окончательно переходят к Эдди.
Охарактеризовать картину Яровески можно как социалистическую — привилегированные богачи выступают моральным камертоном (и это плохо), а бедняки нарушают закон, потому что ограничены в правах и возможностях (поймём их и простим). Режиссёр здесь явно на стороне слабых и, кажется, требует того же от своей аудитории. Одни скажут, что это радикально, другие займут противоположную позицию, но динамичная и насыщенная фактурой «Западня» от этого только выиграет.
Наши «Зачарованные»: чем удивит триллер «Гипнозис» о трёх друзьях с паранормальными способностями