Блог "Книги Лондона". Дом ненужных подарков
Кирилл Кобрин для bbcrussian.com По Оксфорд-стрит перемещаться невозможно, в торговые центры лучше уже не заходить, а сетевые кофейни перешли на сэндвичи в специальных красно-белых коробочках. Это значит, что до Рождества осталось чуть больше месяца, и легче уже не будет. Единственное место, куда пока не добрался сезонный Апокалипсис Консюмеризма имени Св. Семейства – это charity shops, магазины благотворительных организаций, где нередко обретают свой конец непонравившиеся рождественские подарки, в том числе и книги. Отправимся же посмотреть, что и как происходит с книгами в этих магазинах - кажется, последних в нашем мире местах, которые действительно имеют отношение к любви и состраданию. Главные торговые улицы Лондона и других британских городов буквально оккупированы благотворительными магазинами: от RSPCA (организация против жестокости по отношению к животным) и Lifeboats (лодки, спасающие людей в море) до British Heart Foundation и Cancer Research, которые собирают средства на исследования сердечно-сосудистых заболеваний и рака. Не забудем также фонды помощи беженцам, детям и пожилым. Самая крупная сеть благотворительных магазинов – Oxfam. Ассоциация благотворительных обществ, самых разных, от квакеров до социалистов, была создана при участии преподавателей Оксфордского университета в 1942 году. Несколько лет спустя открылся первый ее магазин, куда местные жители могли сносить ненужные им вещи, одежду, книги и так далее. Все это продавалось по очень скромным ценам, и вырученные деньги шли на поддержку бедных и жертв самых разнообразных природных и общественных катастроф. Название ассоциации расшифровывается просто: Оксфорд (город, где она была создана) плюс начало слова famine ("голод"), что указывает на то, кому именно изначально помогали отцы-основатели организации. В Британии около 750 магазинов Oxfam, из них сотня специализированных – книжных и музыкальных. Шик благотворительности С самого начала благотворительность считали делом ничуть не унылым и не лишенным даже какого-то шика. Не кликуши и не удалившиеся от мира монахи, сотрудники многих чарити-шопов – это современные энергичные люди из самых разных слоев общества. Одна из их главных целей – сделать благотворительные магазины местом интересным. Действительно, часто туда интересно заходить – и чтобы принести что-то самому, и чтобы унести добычу, купленную за сущую мелочь. Что касается книг, то их выбор зависит от социокультурной карты окружающего района. В этом смысле, чарити-шопы являются важнейшим маркером местной жизни; я все жду, когда социологи обратят на это внимание. Чуть не забыл: в Великобритании в одних только магазинах Oxfam работают больше 20 тысяч волонтеров, а в целом по стране регулярно добровольно помогают зарегистрированным организациям миллионы людей. Эти цифры в каком-то смысле уравновешивают количество банкиров и делают жизнь в Соединенном Королевстве не лишенной смысла и даже приятности. Мой любимыйчарити-магазин находится в районе Хакни на Кингслэнд-роуд, недалеко от станции надземки Долстон Джанкшн. Собственно, туда я обычно тащу ненужные шмотки, книжки и диски, оттуда же нередко приношу домой второе и третье, в меньших, слава Богу, количествах. Это самый элегантный "оксфам" из всех, что я видел в Британии; даже, я бы сказал, не просто элегантный, а cool. Я часто фотографирую – для себя, конечно – их витрины, которые сделаны с большей тонкостью и стилем, чем у любых Zara или Gap на Оксфорд-стрит, не говоря уже о дорогих лавках на Пикадилли и Бонд-стрит. Что намекает, между прочим, на одну любопытную и даже очевидную вещь – изящество, стиль и воображение никак не связаны с деньгами. Первый важный урок благотворительных магазинов. Уже витрина магазина дает некоторое представление о социальном составе нашего района и его культурных предпочтениях. Хакни, особенно Долстон – район многоэтнический, многоконфессиональный, переживающий сейчас джентрификацию, которая вскорости, увы, навсегда изменит стиль и интонацию его жизни. Ну и Долстон – столица европейских хипстеров. До появления бородачей в узких брючках в Хакни уже жили журналисты, писатели, переводчики, художники и издатели. Раньше они сильно выделялись на социальном фоне этого района, сейчас – все меньше и меньше. Вышеперечисленные обстоятельства определяют основные книжные фонды долстонского "оксфама". Конечно, не все там столь уж cool и высоколобо – есть и беллетристика, и устаревшие путеводители, и детские книги, и журналы National Geographic. Однако вышеперечисленное, будучи помещено в оправу, состоящую, к примеру, из книги о великой группе 1980-х The Smiths, исследования истории итальянского Ренессанса, сочинений Альбера Камю и Клауса Манна на языке оригинала, а также интеллектуальных бестселлеров последних лет, вроде перевода "Благоволительниц" Джонатана Литтелла, выглядит как произведение концептуального искусства, как тонкая игра – что есть чистая правда. Персонал долстонского "оксфама" любит поиграть не только с оформлением витрин – посмотрим, как остроумно представлены здесь старые карманные издания бестселлеров былых десятилетий. Или скромная сокровищница макулатурной эротики восьмидесятых-девяностых. Перед нами – система культурно-исторических цитат, отсылок к самым разным слоям "низкой" и "высокой" культуры, которую понимающий человек распознает, а не понимающий не заметит, но, в любом случае, чем-нибудь заинтересуется, а то и купит. Тут явлен другой тип отношений между покупателем, товаром и общественной пользой, внешне рыночный, но, на самом деле, он ближе к принципам, которые исповедовали английские эстеты-социалисты из группы прерафаэлитов и движения Искусств и Ремесл. Дух Рождества В благотворительном магазине современный капитализм – наемный работник, а не хозяин. В этом смысле, именно здесь дух Рождества, дух подлинного христианства как религии исторической и европейской, религии нестяжательской, деятельной и даже радостной – а не на Оксфорд-стрит. И, конечно же, чарити-шоп преподает горький урок всем участникам рождественской книжной лихорадки. Писатель, который в спешке заканчивает очередной роман или очередную биографию поп-певца, чтобы книга его успела попасть на полки магазинов, успела быть купленной, завернутой в красно-белую бумагу со звездочками и положенной под рождественскую елку, увидит здесь финал издательской суеты. То, подо что закладывали немаленькие бюджеты, что рекламировали в газетах и в метро – среди поп-культурной мишуры давно прошедших праздников, потрепанное, слегка пыльное, на ценнике – £1. Аванс давно потрачен, гонорар ушел на ипотеку, ненужные подарки сданы в "оксфам" – к чему была ярмарка рождественского тщеславия? Ответ прост – все, абсолютно все в этом мире найдет свое последнее пристанище в благотворительных магазинах. Благодаря замечательным людям, которые семьдесят лет назад придумали эту систему, благодаря тысячам сегодняшних волонтеров даже бессмысленные книжки, изданные для нужд бессмысленной рождественской оргии потребительства, приносят настоящую – пусть и скромную – пользу. Так что еще один урок Oxfam – скромность. И для обычных читателей, для тех, кто книг не пишет, не издает и даже не рецензирует, здесь есть о чем подумать. Ведь в конце концов, самый большой шедевр, любой "Улисс" или "Король Лир" окажется на одной полке бог знает с чем. Значит, все, абсолютно все уносит в своем стремленьи река времен -- и любой шедевр может без помех упокоиться рядом с любой чушью в затейливо организованном чистилище благотворительного магазина. Вывод один -- нет никаких литературных иерархий, нет списка ста лучших книг, которые стоит прочесть в течение жизни, а есть выбор, случайная встреча с написанной только для тебя страницей. Надо надеяться на эту встречу, вот и все".
