Мы избавляем свои шкафы от чужих скелетов

В соцсетях прошла акция #янебоюсьсказать, в которой приняли участие тысячи пользователей русскоговорящего интернета. Они рассказали о том, как пережили сексуальное насилие – на всю Ивановскую, под хэштэгом. Сразу оговорюсь: я во флешмобе участия не принимала. Хотя поводы есть, одному из них почти сорок лет из прожитых мною сорока трех, но, видимо, я свои переживания не до конца «проработала». Хотя сколько бы я ни «работала», о том, что мой гнев и обида «благополучно разрешились», можно будет сказать, только когда я испущу последний вздох на этом свете. Изнасилование – что в пять лет, что в восемнадцать – это когда между тобой и другими людьми вырастает стена из бронированного стекла. Ты видишь людей за этой стеной, ты можешь с ними разговаривать, но они тебя не всегда слышат. Ты им говоришь, что студентка, которую несколько часов насиловали группой в туалете, нуждается в защите и сочувствии. Они отвечают: нет, самадуравиновата. Ты кричишь: Женщина, у которой муж отобрал малолетнего ребенка, нуждается в защите и сочувствии. Они отвечают: самадуравиновата. Ты орешь: женщина, которой назойливый поклонник проколол шины, а потом выжег глаза кислотой, нуждается в защите и сочувствии. Из-за стены снова шипят «самадуравиновата». И успокоясь, продолжают рассуждать, что закон о профилактике насилия в семье нам не нужен, потому что разрушает семейные скрепы. Истории #ЯнеБоюсьСказать дали людям за стеной возможность узнать, что: Насильник – это не Чикатило в подворотне, а милый друг семьи, дядя, кузен и прочие «приближенные». Жертва насилия – это не всегда половозрелый человек женского пола, который выпил водки и надел короткое платье. Иногда это и мужчина, а чаще всего ребенок (даже младенец) – любого пола. Насилие – это не про секс, а про унижение. Многие рассказывали о том, как их избили и изувечили. Лично для меня было открытием, что не только мы, девочки лихих девяностых, пострадали от освобожденного перестройкой «либидо» некоторой части мужского населения. Но и масса народу из соседних поколений. Теперь все это знают не только психологи-специалисты по шоковой травме, но и люди «за стеной». Из возмущений в соцсетях: «ну зачем же вытряхивать на людей свое грязное белье...», «у всех есть свои скелеты в шкафу, зачем их показывать публично?» Дорогие друзья-чистоплюи! Эти скелеты и белье – принадлежат вовсе не тем, на кого напали. Это бельё и скелеты подонков, которые не пожелали держать себя в руках и в брюках. Жертвы просто возвращают насильникам их вонючее барахло. Пускай символически, но это очень важно. Бронированное стекло треснуло.