В шведском городе Борлэнг появилось первое толерантное кладбище
В шведском городе Борлэнг появилось первое в стране толерантное кладбище - без религиозных опознавательных знаков. С инициативой его создания выступил местный школьный учитель Иосиф Эрдем, выросший в турецком Курдистане. Он допускает, что на "толерантном кладбище будут захоронены представители любых религий или атеисты, но единственное условие - на могилах не должно быть абсолютно никаких религиозных символов". Новое кладбище уже открыли. Комментарий Великие могилы редко бывают толерантными. Самую толерантную из великих я видела в Калининграде. Созданное в 1924 году надгробие над ней охраняется как памятник культуры. Но душа печалится или возмущается. От того, что могила Иммануила Канта - без креста. Такой прообраз толерантного надгробия безжалостно ломает образ человека, которого в начале 19 века похоронили в профессорском склепе возле собора и над могилой которого изначально стоял не просто крест - часовня. Букет белых хризантем, купленный после чтения захватывающих "Кантианских вариаций" Мераба Мамардашвили и не менее захватывающей "Метафизики нравов", пришлось перекидывать на бескрестную могилу философа через спозаранку закрытый забор. Как никогда верным казалось утверждение, что права человека хороши в дополнение с правами культуры и правами умерших поколений. Заявляйся во всей полноте последние, труднее было бы разрушить Пальмиру, назвать ресторан "Чехов" и поставить над могилой Канта надгробие без креста. Инициатива родившегося в турецком Курдистане и живущего в шведском Борлэнге учителя Иосифа Эрдема утверждает вслед за жизненной посмертную толерантность. На могилах отсутствует любой посмертный знак, кроме имени. Имя человека может многое сказать в деревне, где все друг друга знают, и то в ближайшие два десятилетия. А уже в маленьком городе и спустя 50 лет имя станет мало или ничего не говорящим. А кладбища - это не только места тишины, но и места разговора. Пройдитесь по старым московским кладбищам. "Прохожий, помолись за меня", не раз окликнет вас надпись на каменном кресте, а следующее надгробие неожиданно уточнит, что лежащий под ним погиб в Китае во время восстания боксеров. И так читаешь надгробия, как книги, как невероятные истории человеческой жизни. Мы дорожим светским, но священным знаком - красной звездой на могиле ветеранов Великой Отечественной войны. И религиозная символика означает не просто принадлежность к какой-то конфессиональной группе, но более широкий - ценностный - предел человека, не из одного тела и дат присутствия на земле состоящего. Этот ценностный предел, обозначенный более 2000 лет назад, не исчезает. И нет ревности и неприязни у глубоко верующего мусульманина или иудея к христианским знакам, как и наоборот. Они могут считать религиозные воззрения друг друга не до конца достоверными, но сам ценностный горизонт у человека отнять не смеют. Могила с одним именем - отнимает у умершего человека горизонт и диалог с живыми людьми. Этика утверждает, что человек как таковой начался не с использования орудий труда и не с рисунков на стене пещеры - а с установки хоронить мертвых. Мы рассматриваем культуру могил в лучших музеях мира и понимаем, что это был диалог - с духами, с живыми людьми, с Богом, с надеждой человека. Сужать этот диалог человек - в частном порядке и почему-либо - вправе. Но и осознавать, что это шаг видового и культурного регресса, обязан.
