Черный шабаш

В трактате охотника на ведьм Пьера де Ланкра «Картина непостоянства злобных ангелов и демонов», изданном в 1612 году, описываются различные злодеяния, творимые слугами дьявола. Текст сопровождают очень наглядные иллюстрации польского гравера Яна Зярнко. Перед читателем предстает шабаш ведьм, где они едят хлеб из черной муки, ходят по земле, усыпанной костями некрещеных младенцев, плотью повешенных и «прочих жутких разлагающихся трупов». Де Ланкр смакует подробности ритуала нечистой силы, а Зярнко в деталях претворяет их в визуальный образ: чудовищное сборище посреди гниющей плоти. Слова и изображения производят на читателя неизгладимое впечатление. В статье, опубликованной в журнале Transactions of the Royal Historical Society, австралийский историк Линдал Ропер рассказывает, как «научные» трактаты о демонах и ведьмах превратились в развлекательный литературный жанр. «Картина непостоянства…» — скорее литературное произведение, чем научное, ведь демонология считалась наукой о зле, ответвлением теологии, философии и метафизики. Современные исследователи охотников на ведьм обычно относят подобные трактаты к жанру средневековой беллетристики. Трудно представить, что книги, которые погубили множество людей, признанных ведьмами и колдунами, могут пестреть юмором и предназначаться в том числе для развлекательного чтения, но это так. Тесная связь между демонологией и литературой прослеживается в трактате философа Жана Бодена De la demonomanie des sorciers, посвященном колдовству. Эта работа предназначена не столько для «специалистов», сколько для широкой публики. Автор исследует собственный воспаленный разум. Рассказывает о снах своего друга (этим другом, скорее всего, был сам Боден), в которых предстают белые и красные лошади, а также добрые духи, раздающие советы о том, как человеку вести себя в повседневной жизни. Помимо этого, в книге описывается искусство подвязывания гульфика таким образом, чтобы вызвать импотенцию — об этом Бодену поведала некая знатная дама, чье имя он тактично не называет. Автор пишет о ведьмах Африки и ликантропии в Европе, о том, как во время путешествия его и всех жителей дома, где он остановился, проклял какой-то нищий, оказавшийся переодетой ведьмой. Вся книга пронизана такими историями, это не просто интеллектуальный трактат, он полон свидетельств об опыте, снах и эмоциональных дилеммах самого Бодена. Тут и там в тексте встречаются странные истории и побасенки. Трактат Бодена основывается на знаменитом демонологическом труде инквизитора Генриха Крамера «Молот ведьм» 1486 года. Якобы академический текст изобилует логическими нестыковками и, опять же, историями анекдотического характера, над которыми, похоже, посмеивается сам автор. Его стиль и содержание брали на вооружение другие писатели того времени. Несомненно, стиль работ разнится, но все же общие черты очевидны — в немалой степени потому, что каждый из авторов паразитировал на идеях предшественников. Как и иллюстрации, сопровождающие текст, эти трактаты изобилуют описаниями кровавых ритуалов. В «Молоте ведьм» рассказывается о повивальной бабке, которая умертвила более сорока младенцев, втыкая иглы в их черепа сразу после рождения. Охотник на ведьм Николя Реми пишет о двух колдуньях, выкопавших из могилы тела двух детей. Одна из них якобы оторвала себе правую руку, после чего конечность «пылала голубым серным пламенем», освещая местность. Когда же они закончили свое дело, рука оказалась неповрежденной, «будто она не служила трутом для огня». Реми упоминает о младенцах, которых вырывают из чрева матери и жарят заживо, заключая этот пассаж фразой: «Но, пожалуй, достаточно говорить на эту особенно неприятную тему». Определенно, все это должно было шокировать и ужасать читателя, а смакование кровавых подробностей схоже с подобными приемами, применяющимися в современных фильмах ужасов. Ведьма как персонаж обрела собственную жизнь. Как гордые владельцы дешевых гравюр, раскрашивая, превращали их в произведения искусства, так и авторы трактатов по демонологии XVI-XVII веков украшали свои произведения выдуманными диалогами и красочными описаниями шабашей и прочих богомерзких ритуалов. Прибегая к экстравагантным гиперболам, они упражнялись в изящной словесности. В сцене шабаша де Ланкр особенно активно демонстрировал свое писательское мастерство. С нескрываемым удовольствием, подробно он рассказывает о полуголых телах, несущихся к месту встречи на метлах с разных сторон, и структурирует текст таким образом, чтобы создать в воображении читателя потрясающую панораму разворачивающихся событий. Подобным образом действовали и другие демонологи. Такие описания поражали воображение и хорошо запоминались. Помимо эксплуатации ужаса и суеверий, демонологи часто обращались к юмору, опираясь на средневековую традицию высмеивания дьявола. В «Молоте ведьм» есть пассаж о краже ведьмами пенисов, чтобы содержать их, как домашних животных, в гнезде. Упоминающийся там некий поп, лишившийся своего мужского достоинства, — это камешек в огород духовенства низкого сана. Над ними охотно потешались монахи Доминиканского ордена, к которому принадлежал автор трактата Генрих Крамер. Немецкий теолог Георг Видман рассказывал, как однажды ночью дьявол наблюдал за одним солеваром у котла с кипящей водой. Дьявол просовывает нос в щель в стене дома, солевар поливает его кипящей водой, и тогда черт кидает мастера через речку, а котел — через холм. Тут аллегория: нос — это пенис, и дьявол предлагает солевару посоревноваться в том, у кого мощнее эякуляция. Сначала вроде бы ему удается отвадить похотливого демона, но тот свирепеет и мстит мастеру за свое обваренное достоинство. Комические истории такого рода уходят корнями в фольклор, их рассказывали еще до изобретения книгопечатания. В пьесе 1587 года английского драматурга Кристофера Марлоу, повествующей о докторе Фаусте, продавшем свою душу дьяволу (не путать с трагедией «Фауст» Гете, основанной на том же предании), тоже есть нечто подобное. Например, Фауст встречает крестьянина, приехавшего в город с телегой фуража, и спрашивает, сколько мужик заплатит ему за то, что он съест его груз. Заинтригованный крестьянин дает деньги, и, к его огромному удивлению, Фауст съедает половину фуража. Или же Фауст продает пару отличных лошадей барышнику, но предупреждает, что новый владелец никогда не сможет переправиться на них через реку. Барышник не в состоянии противиться искушению и при первой же возможности пытается проделать это — обнаруживая, что под ним не конь, а охапка соломы. В гневе он ищет Фауста, находит его спящим и хватает за ногу. Нога отделяется от тела доктора и оказывается в руке барышника. «Убийца!» — кричит Фауст, и барышник в страхе бежит. Эти шутки не исключают трагедии. В «Фаусте» дьявол является доктору в образе колдуна с хорошим чувством юмора, а потом показывает себя как пугающая сила, уничтожающая главного героя, оставляющая от него лишь кровь и мозги, раскиданные по комнате. Сам Фауст предстает пьяницей-дебоширом, интеллектуалом и мошенником. Но в то же время он, в страхе перед грядущим концом, просит своих любимых учеников отобедать с ним в последний раз, а потом отправляет их спать, зная, что должен предстать пред дьяволом один. Демонологи активно эксплуатировали темы, связанные с сексом и телом. Особенно много таких мотивов в немецкой литературе XVII века. Распространение грамотности и, соответственно, расширение читательской аудитории открыли богатые возможности для печатников, а значит, и для авторов. Неудивительно, что с той поры практически вся литература, посвященная дьяволу и ведьмам, носила в том числе и развлекательный характер, особенно если учитывать, что охота на ведьм шла на спад. В 1668 году немецкий писатель Иоганн Преториус опубликовал книгу Blockes-Berges Verrichtung, посвященную ведьмам и оккультизму. Тут и африканские колдуньи-лесбиянки, совращающие добропорядочных жен, и еврейские духи, питающиеся менструальной кровью, наслаждающиеся соитиями с молодыми людьми и пробирающиеся в покои рожениц. Не обходится у Преториуса и без шабаша ведьм — именно на основе его историй Гете писал своего «Фауста». В этом сборнике читатель встречается со старыми знакомыми из трактатов по демонологии. Вот путник наблюдает, как вдова — хозяйка дома, в котором он остановился, — идет в стойло, берет вилы и исчезает. Постоялец повторяет ее действия и попадает на шабаш. Этот сюжет известен еще по гравюре Ганса Балдунга Грина 1544 года. Только теперь история о шабаше уже никого не предостерегает и рассказывается исключительно на потеху публике. В книге Эберхарда Хаппеля «Диковины мира», вышедшей в 1683 году, также упоминаются дьявольщина и оккультизм. В главе, посвященной геологии, автор утверждает, что «ведьмы проводят свои встречи 1 мая каждого года на горе святой Вальбурги». Есть там и история о «дьявольской почте». В ливонской гостинице купец встречает незнакомца, который говорит, что может за час слетать к нему в дом, в Голландию, и вернуться обратно. Купец, разумеется, в это не верит, но странник исчезает и возвращается через час с серебряной ложкой и кольцом, снятым с пальца жены купца. Этот незнакомец — конечно же, дьявол, а корни сюжета уходят в трактаты демонологов, где описываются ведьмы, под покровом ночи летающие на шабаши, пока их мужья спят. К 1690-м годам демонология окончательно превратилась из «науки» в литературный жанр. Старые демонологические трактаты переиздавались и имели огромный успех у публики, воспринимавшей их как развлекательное чтиво.