Прикрыть, укрыть, завесить
В Дюссельдорфе открылась выставка "Позади занавеса", посвященная искусству сокрытия и укрытия в европейской культуре последних шести веков. C желанием определиться, по какую же сторону занавеса лучше встать, разбирался специально для "Ъ" АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ. Стремление закрыть и спрятать, чтобы потом неожиданно найти и открыть, тесно связано с историей человечества -- это касается религии и греха во все эпохи, от Средневековья до общества победившего консюмеризма. Большая выставка "Позади занавеса" в дюссельдорфском Дворце искусств доказывает универсальность такого желания при помощи 200 картин, скульптур, объектов и фотографий, созданных в последние 600 лет. Среди соучастников экспозиции, подготовленной берлинским профессором Клаудией Блюмле и директором музея Беатом Висмером, не только гранды уровня Прадо, Орсэ, нью-йоркского Метрополитена, Кунстхалле Гамбурга и музеев Венеции, но и небольшие собрания, как Музей Энгра во французском Монтобане, лондонские галереи, а также многочисленные коллекционеры, часть из которых пожелали остаться неназванными в каталоге. Возможно, прикрытие / сокрытие и последующее раскрытие / обнародование -- важнейшая игра культуры и условие жизни социума. Не зря в связи с выставкой рецензенты вспоминают первополосные газетные дебаты последних лет, от разоблачений Wikileaks до ношения никаба и паранджи; среди экспонатов можно увидеть и видео Моны Хатум, и фотографии Ширин Нешат с ее обрамленными чадрой лицами арабок, расписанными красивой и мало кому из европейцев понятной вязью арабских текстов. Меньше всего, казалось бы, к этим дебатам имеет отношение тициановский портрет Филиппо Аркинто (1558) из Художественного музея Филадельфии, ставший лицом выставки, глядящим на зрителя с обложки каталога и многочисленных плакатов, развешанных по всей Германии, если, конечно, можно говорить о лице, полуспрятанном за огромным полупрозрачным занавесом. Невидимое и потаенное тесно связаны с политиками уровня кардинала Аркинто (1495-1558), реформатора и покровителя иезуитов, симпатизировавшего Игнатию Лойоле, мастера по сложным поручениям, доверенного лица нескольких пап. Став в итоге архиепископом Милана, тут-то он и обнаружил предел своих земных возможностей. Аркинто умер в ссылке, но восхищавшиеся им коллеги похоронили его в миланском соборе. Его портрет не только отсылка к влиятельным и для многих загадочным иезуитам, но и напоминание о множественности обличий и сущностей человека, об условности определенно-однозначного взгляда и суждения о другом. Разделы выставки посвящены разным формам сокрытия, от "Искусства инсценировки" до "Раскрытия как насилия", где помещены не только картины Эльсхаймера и Тинторетто, но и фотография Синди Шерман. Разговор о прячущемся и потому неуловимом принимает порой эротический оттенок, как в сценах с одалисками в гареме совместной работы Джованни Антонио и Франческо Гварди. Недосказанность и недопоказанность женского тела (в "Полупрозрачном занавесе" современной финской фотохудожницы Айно Каннисто толком можно разглядеть лишь ступню) куда больше воспаляет воображение, чем откровенное "Ню в красной комнате" Феликса Валлоттона. Как ни странно, это первая выставка на подобную тему, хотя напрашивалась она по крайней мере с 1995 года, когда Христо укутал с головы до пят берлинский Рейхстаг, что произвело волнение во многих умах. Это и впрямь было впечатляющее зрелище даже для людей, далеких от немецкой истории, а уж для тех, кто знал хоть что-то о кайзеровском прошлом города, кто помнил символы Второй мировой и последовавшей холодной войны, торжество Христо выглядело вторжением сюрреального. В Дюссельдорфе же Христо представлен более камерными работами -- если можно, конечно, считать камерным упакованный и перевязанный автомобиль Beetle, известный как "жук" и выпущенный в 1963-м (это авторская реплика 2004 года). Кто знает, что там на самом деле? У машины видны лишь колеса. Выставка стала последней в истории десятилетней работы в дюссельдорфском музее для его генерального директора швейцарца Беата Висмера. В будущем году он уйдет на пенсию, оставив в памяти ряд ярких проектов, от ретроспективы Эль Греко до выставки "Диана и Актеон. Запретный взгляд на обнаженное". Название выставки "Позади занавеса" звучит символически, скрываясь за ним, уходящий директор прощается так с музеем. К счастью, искусство на протяжении веков доказывает: нет не только ничего более вечного, чем временное, но и никого более остающегося, чем тот, кто делает вид, будто уходит.
