"Предпочитаю скучных зануд". 125 лет со дня рождения Дж. Р. Р. Толкина

Когда речь заходит о Джоне Рональде Руэле Толкине (1892–1973), многие могут назвать два его знаменитых произведения: "Хоббит" и, конечно, "Властелин Колец". Возможно, кто-то вспомнит еще и "Сильмариллион", который сам писатель, кстати, считал своей самой важной книгой, но так и не смог закончить при жизни. Кое-кто читал "Фермера Джайлса из Хэма" или "Лист кисти Ниггля". Произведения Толкина до сих пор продолжают дописывать и переводить. Огромную роль в этом сыграл младший сын Толкина и главный хранитель его литературного наследия Кристофер. Так, несколько лет назад были опубликованы "Дети Хурина", в прошлом году на русском языке впервые вышел "Роверандом", а в этом будет опубликована повесть о Берене и Лучиэнь — важнейших для Толкина героях, имена которых написаны на надгробии писателя и его жены. Однако все это — произведения Толкина. Каким он был человеком и как жил за пределами своих книг? Мы вам расскажем. Мальчик Розалинда Толкин в первую очередь Рональд, а не Джон, хотя это и его второе имя. Первое свое имя писатель не любил. Вот что писал отец Толкина своей матери после рождения мальчика: "Первое имя у него будет Джон — в честь дедушки; а полное, наверно, Джон Рональд Руэл. Мэб (мать писателя. — Прим. ТАСС) хотела назвать его Рональдом, но я хочу сохранить и Джона, и Руэла…" Вообще отец Толкина хотел назвать его Джон Бенджамин Руэл (от чего сам Толкин, как он признавался, не отказался бы), но мать была уверена, что родится девочка, и хотела назвать ее Розалиндой. Розалинда, как вы понимаете, превратилась в Рональда. Зеленый огромный дракон Предоставим слово самому Толкину: "Впервые я попытался написать историю в возрасте лет семи. Причем про дракона. Я ничего о ней не помню, за исключением одного-единственного филологического факта. Моя матушка насчет дракона ни слова не сказала, зато обратила мое внимание на то, что говорить следует не "зеленый огромный дракон", а "огромный зеленый дракон". Я еще недоумевал почему; недоумеваю и по сей день". Хлам и крошево Толкин по-настоящему воевал в Первую мировую. Он служил связистом и участвовал в одном из самых кровопролитных сражений той войны — Битве на Сомме, в которой только британская армия потеряла около 420 тысяч человек убитыми. В октябре 1916 года он заболел то ли окопной лихорадкой, то ли сыпным тифом и оправлялся от болезни несколько лет, дослуживая военные годы в тренировочных лагерях в Англии. Несколько близких друзей Толкина не вернулись с войны. Святой Иоанн Рональд Руэл Толкин был глубоко верующим христианином, причем католиком, а не англиканцем. Когда он был еще ребенком, его мать, а вслед за ней, естественно, Рональд и его младший брат Хилари перешли в католичество, что немедленно сказалось на их и без того шатком материальном положении: от Мэйбл отвернулись родственники-англиканцы, а отца Толкина на тот момент уже не было в живых. Про "Властелина Колец" Толкин так прямо и писал: это произведение "религиозное и католическое". Кстати, нынешний папа римский Франциск, будучи еще архиепископом Буэнос-Айреса, в одной из своих проповедей в 2008 году говорил о Толкине: что его герои разыгрывают истинно христианскую драму борьбы добра со злом, что в книгах Толкина всегда присутствуют понятия "утешения" и "надежды" и т. д. А в Великобритании даже периодически всерьез обсуждается предложение группы католиков о причислении Толкина к лику святых. В стране по имени Голливуд, где распростерся мрак Если бы Толкин был до сих пор жив, мы, скорее всего, никогда не видели бы экранизаций его книг. Толкин считал, что их невозможно экранизировать, и изо всех сил сопротивлялся любым попыткам написать сценарий по "Властелину Колец", так как он был убежден, что адаптация разрушит все хитросплетения сюжетных ходов. Кроме того, он был уверен, что его произведения будут экранизированы либо студией Disney, либо как минимум в ее стилистике, а про Disney он так и писал: "От всех их работ меня с души воротит". Сыну Толкина Кристоферу, который, как мы уже сказали, является главным хранителем наследия отца, экранизации Питера Джексона, кстати, ужасно не нравятся. Вильгельм Завоеватель? Не, не слышал Толкин без преувеличения терпеть не мог все французское: людей, культуру и кухню. Он считал, что французы "вульгарны, болтают попусту, свистят и ведут себя неприлично". Доходило до того, что Толкин презирал завоевание Англии норманнами в 1066 году. Он считал, что оно положило конец золотому веку англосаксонской культуры, засорив ее европейскими веяниями. Неистовый Рональд Помимо Disney и всего французского, Толкин еще и не переносил автомобили (как и любые другие машины) и долго отказывался учиться вождению. И лучше бы он этого вообще не делал, потому что водителем Толкин был безобразно грубым. В Оксфорде его стиль вождения вошел в поговорку. Доходило до того, что он мог ехать по улице с односторонним движением не в том направлении, тараня встречные автомобили с криком "Атакуй их, и они бросятся врассыпную!". Жена Толкина Эдит отказывалась садиться в машину, если ее муж был за рулем. Грима Златоуст Толкин знал около полутора десятков иностранных языков, живых и мертвых: французский, немецкий, финский, испанский, итальянский, греческий, латынь, два валлийских — современный и средневековый, среднеанглийский, англосаксонский, древнеисландский (а по некоторым данным, еще и древнескандинавский) и любимый им готский. Помимо этого, он мог худо-бедно изъясняться на русском, шведском, датском, норвежском, нидерландском и языке лангобардов. Когда ему надоели существующие языки, он начал сочинять собственные, и насочинял их еще около полутора десятков. Сверхзвуковой скряга Толкин был чудовищно скуп. Он фиксировал все свои траты вплоть до таких мелких, как покупка почтовых марок и лезвий для бритвы. Особенную скупость он проявлял в вопросе налогов. Когда британское правительство разработало схему финансирования строительства сверхзвукового самолета из бюджета, Толкин, по свидетельствам очевидцев, был вне себя от злости и написал поперек своей налоговой декларации "Ни пенни на "Конкорд!". К превеликому сожалению В 1937 году немецкие издатели захотели перевести и опубликовать "Хоббита". С Толкином связался чиновник из Третьего рейха, чтобы уточнить, арийское у писателя происхождение или нет. Толкин ответил в своем неподражаемо занудном стиле: "К великому моему прискорбию, мне не совсем ясно, что вы подразумеваете под словом arisch. Я не арийского происхождения; то есть не индоиранского. Насколько я знаю, никто из моих предков не говорил на хиндустани, персидском, цыганском или родственных им диалектах. Но если ваш вопрос на самом деле подразумевает, нет ли во мне еврейской крови, могу лишь ответить, что, к превеликому моему сожалению, среди моих предков представителей этого одаренного народа не числится" — и т. д. и т. п. Надо ли говорить, что до 1945 года "Хоббит" был в Германии под запретом. Толкин, судя по всему, действительно был невыносимым занудой. Например, он бросился переделывать целые эпизоды "Властелина Колец", когда обнаружил, что в одну и ту же ночь его герои, находящиеся в разных точках Средиземья, видят разные фазы луны, и даже составлял для этого специальные таблицы. Он и о своих студентах говорил: "Предпочитаю скучных зануд". Впрочем, наверно, только такой человек и мог создать такие книги. Две крепости Толкин на протяжении долгих лет дружил с другим знаменитым автором фэнтези — Клайвом Стейплзом Льюисом. Но это была "ревнивая" дружба: писателям никогда особо не нравилось творчество друг друга, а в какой-то момент и сама дружба начала разваливаться. Толкина, по-видимому, откровенно бесили "Хроники Нарнии" Льюиса. Во-первых, того совершенно не волновали фазы луны и другие несоответствия в его книгах. Как следствие, Льюис затрачивал на одну книгу около полугода, и за семь лет он написал и опубликовал все семь романов о Нарнии. Толкин работал над "Властелином Колец" около полутора десятков лет и годами вел переговоры о его публикации, а "Сильмариллион" не мог дописать и опубликовать до конца жизни. Кстати, манера говорить энта Древеня из "Властелина Колец" (вот это вот "хррум, хуум") была списана Толкином именно с Льюиса. Последний, надо признать, платил Толкину тем же. Когда Толкин однажды рассказал ему о новом персонаже, которого собирался ввести в повествование, тот воскликнул: "Нет, только не еще один гребаный гном!" Сам себе властелин Толкин писал слово "гномы" как dwarves. После публикации "Хоббита" в 1937 году тогдашние английские граммар-наци заклеймили Толкина за то, что он отклонился от литературной нормы dwarfs, рекомендованной Оксфордским словарем. Но Толкин ничего менять не стал. Он был редактором этого словаря. Профессор и дива Однажды Толкин встретился с голливудской дивой Авой Гарднер. Их представил друг другу на торжественном вечере в Оксфорде в 1964 году писатель Роберт Грейвз, и они даже мило побеседовали несколько минут. Только Толкин не знал, кто такая Ава Гарднер, а она понятия не имела о Толкине. Великому писателю и знаменитой актрисе ничего не говорили имена друг друга. Поговорили — и разошлись навсегда. Самый строгий рецензент Напоследок расскажем вам историю, которая имеет больше отношения к литературному творчеству Толкина, чем к нему самому, но мы не можем обойти ее вниманием. "Хоббит" мог бы быть никогда не дописан, если бы не случайность. Книга давалась Толкину легко, но только до того момента, в котором, по его планам, Бильбо должен был убить дракона Смауга. Дойдя до него, Толкин разочаровался в своей задумке, приостановил работу и убрал рукопись в стол. Однажды машинописный текст незаконченного "Хоббита" каким-то образом попался на глаза его аспирантке Элейн Гриффитс, которая подрабатывала в издательстве. Она сообщила своей подруге на работе Сьюзен Дагналл, что у профессора Толкина валяется в столе рукопись какой-то сказки, и притом, кажется, не скучной. Дагналл попросила рукопись у Толкина, и он дал ее, так как относился к ней не слишком-то серьезно. Сказка понравилась Сьюзен, она поговорила с издателем и по итогам этого разговора попросила Толкина дописать книгу. Когда Толкин закончил "Хоббита" и отослал его издателю, тот ответил, что она будет "немедленно и внимательнейшим образом рассмотрена". И отдал ее своему десятилетнему сыну. К счастью, рецензия десятилетнего Рейнера Анвина сохранилась. Вот она (с примерной передачей авторских орфографии и пунктуации): "Бильбо Бэггинс был хоббит который жил в своей хоббичьей норе и никогда в приключениях не участвовал но наконец волшебник Гэндальф и его гномы убедили Бильбо поучаствовать. Он очень здорово провел время сражаясь с гоблинами и варгами. наконец они добрались до оденокой горы. Смауга дракона который ее караулил убили и после страшной битвы с гоблинами Бильбо вернулся домой — богатым! Эта книга с помощью карт не нуждается в иллюстрациях она хорошая и понравицца всем детям от 5 до 9". Рецензент даже получил гонорар — один шиллинг. Спустя годы подросший Рейнер Анвин станет тем человеком, который доведет до публикации "Властелина Колец". Это именно он предложил Толкину изменить название первой части трилогии — "Возвращение тени" — на то, под которым мы ее и знаем, — "Братство Кольца". Александр Бычков Цитаты приведены по книгам: Прашкевич Г. М., Соловьев С. В. Толкин. М., 2015. Шнакенберг Р. Тайная жизнь великих писателей. М., 2010.