«Советский граф» и Буратино

«Их сиятельства дома нет-с, уехали на заседание горкома партии», — отвечал гостям лакей писателя, если его не было дома. Несмотря на аристократическое происхождение он всей душой принял революцию. Стал признанным советским литературным классиком. А еще отцом известного всем детям Буратино — деревянного человечка, добродушного, отважного и находчивого. Графское происхождение, правда, вызывало у многих вопросы: его мать, будучи беременной, сбежала от знатного мужа к чиновнику земской управы. Там-то и появился на свет 10 января 1883 года ее сын — будущий знаменитый писатель Алексей Толстой. Под этой фамилией он значился в реальном училище, но письма подписывал «Леля Бостром» — как звали отчима, которого мальчик считал отцом. С графом Толстым никогда не встречался. Увидел его лишь в гробу на похоронах. В завещании был признан сыном и получил от умершего 30 тысяч рублей в наследство. Много позже из письма матери к Бострому выяснилось, что Алексей, действительно, графский отпрыск, хоть ей и не удалось добиться записи об этом в дворянских книгах. В реальной жизни он был настоящим «графом» — бесконечные романы и свадьбы, мотовство, пирушки и богемная жизнь серебряного века. Хоть и приветствовал «Двенадцать» Блока и революцию, бежал от разрухи и голода в Одессу, а затем в Париж. Там умудрился выгодно продать несуществующее в России поместье, но деньги скоро кончились. Пришлось впрягаться в литературную лямку. Так родился заказной роман «Хождение по мукам». Причем, сам Толстой утверждал, что стремление заработать сказалось на качестве: если бы не это, получилось бы много хуже. В 20-е годы писатель решил вернуться в Россию. «Совесть меня зовет ехать в Россию и хоть гвоздик свой собственный, но вколотить в истрепанный бурями русский корабль», — написал он в открытом письме советскому правительству. Оно было опубликовано в «Известиях» 25 апреля 1922 года. Разрешение дали, и автор «Аэлиты» и «Хождений по мукам» распрощался с Западом. Роман «Петр Первый» Толстой писал уже в Петрограде. Тщательно подходил к мельчайшим деталям. Чтобы удостовериться, какие пуговицы были на кафтане царя, отправился в Эрмитаж, нашел сундук с его одеждой и убедился, что они гладкие, а не шершавые, как казалось на старых гравюрах, которые писатель изучал чуть ли не с лупой. Роман был принят на ура, причем, как в советской России, так и за ее пределами. Толстой получил за него Сталинскую премию. С этого момента «советский граф», как назвал его Сталин, зажил на широкую ногу — счет в банке, дома, дачи, три автомобиля, бесконечные гости до утра. В 1935 году в 52 года он в очередной раз женился на своей 29-летней секретарше. Стал депутатом Верховного Совета, академиком, председателем Союза писателей после кончины Горького, членом Комитета по Сталинским премиям. Вплоть до самой смерти в 1945 году Алексей Толстой оставался душой компании, гостеприимным хозяином, балагуром и весельчаком, несмотря на то, что был уже тяжело болен раком, и нередко у него горлом шла кровь. Жизнелюбием, точнее, стремлением жить хорошо, объяснял особенности творчества Алексея Толстого Иван Бунин. Они встречались до революции и после, когда писатель приезжал в Париж, став гражданином СССР. Толстой, по словам Бунина, признался ему: «пустые карманы я совершенно ненавижу, поехать куда-нибудь в город, смотреть на витрины без возможности купить что-нибудь — истинное мучение для меня». Этим Бунин и объясняет писательский феномен Толстого — приспосабливаться находчиво к обстоятельствам. Это свойство Нобелевский лауреат заметил с первых шагов Толстого-писателя, когда прочитал принесенные ему «Сорочьи сказки». «Тут мне и открылось впервые, — пишет Бунин в воспоминаниях, — как с самого начала своего писательства проявил он великое умение поставлять на литературный рынок только то, что шло на нем ходко, в зависимости от тех или иных меняющихся вкусов и обстоятельств». При этом Бунин признавал, что уже тогда чувствовалось дарование и мастерство писателя в этих коротких рассказах, написанных ловко «в русском стиле», бывшем тогда в моде, но «с особой свободой и непринужденностью». Эта свобода, непринужденность и даже озорство лучше всего сказались в сказке Толстого про Буратино. Она совершенно отличалась от оригинала Карло Коллоди «Приключения Пиноккио», которую писатель намеревался перевести на русский язык. Это была уже другая история, поскольку Толстому захотелось отойти от сентиментального морализаторства Коллоди и вдохнуть в героев дух авантюризма и веселья. Каким, собственно, и был сам отец Буратино — Алексей Толстой. Отличный рассказчик, весельчак, «восхитительный в своей откровенности циник», как отмечал Бунин, «был наделен немалым и зорким умом, хотя любил прикидываться дураковатым и беспечным шалопаем… Но главное, что подметил в начинающем писателе известный уже тогда мастер слова, Толстой «все русское знал и чувствовал, как очень немногие». Эта сказка пережила немало экранизаций, появилась настольная игра «Золотой ключик», ириски с таким же названием и ситро «Буратино». Позже подтянулись и цифровые технологии — компьютерная игра. И даже тяжёлая огнемётная система «Буратино», когда «отца» деревянного сказочного мальчишки давно уже не было на свете.

«Советский граф» и Буратино
© ИА Regnum