Главная реформа происшествия государя Петра
Первая гражданская (нецерковная) книга была напечатана в Москве в 1708 году по личному указанию Петра Первого. Труд под названием «Геометрия славенски землемерие» был переведен с немецкого придворным ученым Яковом Брюсом (тем самым таинственным обитателем снесенной и овеянной легендами Сухаревой башни). Как несложно догадаться из названия, он был посвящен основам геометрии. Книга была выпущена тиражом 200 экземпляров и стоила баснословных по тем временам денег — целый рубль. Для справки: мастер-плотник получал в те неспокойные времена 40 копеек в месяц, а прислуга, помогавшая по дому, — от трех рублей в год. Так что цена была просто космической. Позже были выпущены и более бюджетные варианты издания, доступные достаточно широкому кругу покупателей. Причем сделано это было целенаправленно — чтобы знания стали доступны максимально широкому кругу масс. Образцы литер (букв) были привезены из Европы и после адаптированы под русскую скоропись столичными умельцами. Сама же печать книг проводилась под контролем столь любимых и ценимых императором голландских мастеров. Когда первая книга пошла в народ — церковная монополия на знание, как и многие другие пережитки прошлого, была отменена императорской волей. По сути, у массы людей появился альтернативный взгляд на мироустройство, возможность смотреть на процессы, происходящие в мире, не только через призму религии, но и с научной точки зрения. И именно это, а не отрезание бород и указание носить «европейское платье» стало коренным переломом в сознании русских людей. А самое главное, что тяга к знаниям, которая не слишком поощрялась церковными иерархами того времени, перестала быть чем-то недозволенным, стыдным, а была монаршей волей узаконена. И даже возведена в ранг добродетели. Может быть, отчасти именно из-за этого (помимо борьбы с церковным «сепаратизмом», как говорил сам царь-реформатор, с «папежским духом», намекая на возможность появления духовного лидера, который будет перетягивать на себя политическое одеяло) у императора Петра Алексеевича не сложились отношения с духовенством. Правда, к его чести, от коренной церковной реформы он все же отказался, хотя и поглядывал на англиканскую церковь, главой которой является монарх. Ему хватило ограничения ряда вольностей и прав российского духовенства, поставивших крест на попытках церковных иерархов тягаться с волей монархов. И я искренне считаю именно издание первой мирской книги главной реформой Петра Великого. Без которого было бы невозможно глобально реформировать экономику страны, практически с нуля создать промышленность, организовать мощную современную армию, наводившую ужас на недругов, прорубить «окно в Европу» и добиться всех остальных свершений государя, перечислить которые сегодня способен любой школьник. Ну, почти любой. Сегодня книга — нечто само собой разумеющееся. То, что есть в том или ином виде в каждом доме. В начале же XVIII века любая книга была настоящим сокровищем. Причем не только духовным, но и вполне себе материальным. И именно запуск изданий, напечатанных не церковным, а «амстердамским» (гражданским) шрифтом, стал началом сдвига сознания, сделавшим ее в итоге предметом обихода. Тем, без чего сегодня не обходится ни один день образованного человека. Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»
