Владимир Плотников о прошлом и настоящем «важнейшего из искусств»

Марина Куцина, АиФ-Самара: Как вам фильм «Викинг» и его феномен - рекордные сборы в первые недели проката и... море критики? Зритель хотел исторической сказки, а получил натуралистичное и местами довольно жесткое кино... Владимир Плотников: Я не видел пока этого фильма, но судя по ажиотажу вокруг картины, он сделал своё дело. На мой взгляд, главное, чтобы у зрителя пробудился интерес к истории. Чтобы он не полностью доверял матрице фильма, а сам для себя эту тему поднял. Большинство населения у нас поверхностно относятся к прошлому. Особенно к различным мифологемам, которые имеют очень далёкое отношение к тому, что было на самом деле. Может быть, это кино подвигнет зрителей обратиться к подлинной истории? У нас ведь много книг про время, затронутое в фильме. К примеру, нашего тольяттинского автора Пономарёва - его трилогия вышла ещё в конце 80-х годов. - А что важнее: провокация или достоверность в игровом кино? - На мой взгляд, у зрителя, который, возможно, и не очень разбирается в истории, может быть хорошая интуиция - когда на уровне подсознания чувствуешь правду и ложь. Чтобы «расшевелить» публику, надо искать новые подходы, хотя меня зрелищность и спецэффекты, заимствованные из западного кино, скорее оттолкнут. Потому что больше люблю психологическую правду и углублённость, атмосферу фильма, созданную с помощью художественных приёмов. Все самарские... - Когда вы собирали материал для своей киноэнциклопедии, какие факты лично вас - киномана со стажем - поразили? Чего вы не знали раньше? - Открытием стало обилие самих имён, связанных с Самарой, которые сыпались, как с неба. Затрагиваешь одну фамилию или тему, а она за собой вытягивает целую цепочку судеб. Скажем, Алексей Серебряков начинал свою актёрскую карьеру у нас в Сызрани. Он был одним из самых успешных «детей-киноактеров» конца 1970-х - будучи школьником снялся в шести главных ролях, в том числе и в таких культовых фильмах, как «Вечный зов», «Алые погоны», «Последний побег». Когда Алексей поступил в Московский энергетический институт, ему пришло приглашение из сызранского драмтеатра. Восемь месяцев Серебряков играл на его сцене. В это же время, в 1982 г., в Сызрань приезжает и Сергей Степанченко, который порядка трёх лет стажировался здесь. А помните сказку «Королевство кривых зеркал»? Так вот министр Абаж - Аркадий Цинман - первую свою роль в кино сыграл в Куйбышеве, в фильме «Небо Москвы». Это был один из любимейших актёров Александра Роу, его знаменитый «пират» («Варвара Краса - длинная коса», «Огонь, вода и медные трубы»). С Самарой также связаны судьбы актёра Петра Алейникова, режиссёра Станислава Говорухина, писателя Василия Гроссмана, гайдаевского Шурика - Александра Демьяненко, сценариста Алексея Каплера, «легенд» советского кино Василия Ланового и Бориса Невзорова, не говоря уже о всем известных Эльдаре Рязанове или Ольги Остроумовой. Очень впечатлила судьба Николая Эрдмана. Я сейчас как раз пишу дополнение к первому изданию «Самарских тайн российского кино». Надеюсь, в скором времени эти истории также увидят свет на страницах книги. - Какие ваши любимые советские фильмы имеют самарскую «прописку»? - Конечно, «Тревожные ночи в Самаре». В 1976 г. мы с мамой приехали на три дня в Куйбышев, где жила моя сестра - оперная певица, заслуженная артистка России. И как раз всё это время по телевизору показывали этот фильм. Он смотрелся на одном дыхании, хотя сценарист Эдуард Кондратов признавался, что в фильме было много «самодеятельности»... - Может быть, это кино вытягивала драматургия, чего, к сожалению, иногда не хватает современным боевикам? - Там драматургия качественная в том плане, что она более жизненная, и характеры рельефные, выпуклые, несмотря на то, что обрисованы скупо, мазками. Это боевик чисто чекистский, про контрреволюцию, про заговор. Фильм мне очень запомнился. В 1980 г., когда приехал поступать в Куйбышевский университет, первая книга, которую я здесь прочёл, называлась как раз «Тревожные ночи в Самаре». В 2013 г. я стал первым лауреатом премии Эдуарда Кондратова в области литературы. Получается, его имя все эти годы вело меня по Самаре. Выживут ли книги? - Согласитесь, в то время выход нового фильма или книги - был событием. Сейчас же и зритель, и читатель очень избалованы. Часть аудитории забирает Интернет... - На самом деле зритель не избалованный. Сейчас море разливанное всего, а ориентиров нет. В кино, на мой взгляд, большой перекос - много депрессивных фильмов. Лучик-то должен быть! Сериалы тоже переполнены чернухой. Понятно, что это привлекает публику, но после стрельбы хочется чего-то чистого, в конце туннеля - света какого-то облагораживающего. Отсутствие идеологии - это, пожалуй, самая страшная идеология. Чтобы разруху в головах «переключить» на созидание в делах, нужны власть и воля. Их не бывает без идеи. Потому что, когда нет государственной идеи, то «идеологов» будет столько же, сколько в стране микрофонов. - Если сегодня в культуре тон задают финансы, то можно ли сказать, что, исходя из экономической целесообразности, со временем бумажная книга падёт под натиском электронных интернет-копий? - Настоящую книгу любой автор мечтает увидеть в бумаге. Поэтому бумажная книга никуда не уйдёт. Что до Интернета... Мне вспоминаются слова одного из героев фильма «Москва слезам не верит», что со временем («через двадцать лет») телевидение перевернет жизнь всего человечества. Ничего не будет: «ни кино, ни театра, ни книг, ни газет, одно сплошное телевидение». Но вот прошло уже три раза по двадцать лет, и кинопророчество, к счастью, не подтвердилось. Книге больше 5 тыс. лет, как Китаю. И китайцы никуда не делись, и бумажные книги никуда не денутся. Может, их станет чуть меньше, но качество сохранится. Книга останется как минимум в форме раритета. Сам запах и шелест страниц - это же деликатес для литературного гурмана. Новости можно читать с экрана, книгу лучше перелистывать вручную. Это особое наслаждение...