«Гимн республики живет отдельно от меня»
Чистенькая «Нива» петляет по горному серпантину туристического Джейрахского района Ингушетии. С одной стороны — горная река, с другой — древние родовые башни. За рулем проводник Рамзан Цуров. Он не похож ни на обычного бойкого гида, ни на местного горца: интеллигентный, в очках, свой внедорожник ведет аккуратно. Но захватывающие истории рассказывает на любой вкус: от правдивых — про бои ингушских предков с захватчиками — до легенд про веселых джиннов, подшучивающих над путниками в горах. В республике Цурова больше знают как писателя, журналиста и поэта: он автор трех поэтических сборников, документальной книги об ингушском тейпе Базоркиных, а самое знаменитое его произведение — слова к гимну Ингушетии. Пожалуй, удивительная история этого гимна рассказывает о республике едва ли не больше, чем древняя архитектура. Гимны тогда писали все — Гимн Ингушетии я написал примерно в 92-м году. Вскоре после университета — я филолог, окончил Чечено-Ингушский государственный университет. Получив диплом, я собрал первый поэтический сборник, а еще переводил стихи с русского на ингушский и с ингушского на русский, работал журналистом в местной прессе. Тогда, в конце 80-х и в начале 90-х, было такое время: мы, ингуши, мечтали об автономии. Республика называлась Чечено-Ингушетия. Интеллигенция и образованные ингуши уехали в Грозный. Получилось, что наша земля не развивалась. Мы не просто мечтали — например, наши художники рисовали гербы республики. Композиторы писали музыку к гимну. У нас не было никакого государственного заказа! Мы надеялись, но не знали: станет ли республика самостоятельной. «Гимн Ингушетии» — так называлось мое стихотворение, опубликованное в местном самиздате. Когда я его написал, то мог только мечтать, что эти слова положат на музыку. «Меня ни о чем не спрашивали» — Название получилось пророческим: в 1993 году композитор Руслан Зангиев написал музыку к моим стихам и гимн впервые прозвучал на инаугурации президента Ингушетии Руслана Аушева. Меня ни о чем не спрашивали. На общенародном съезде в республике решили создать гимн, взять мои стихи. Композитор сократил текст и немного изменил слова. Оставил смысл, а правки сделал, чтобы стих лучше ложился на музыку. Никаких грамот и гонораров за слова к гимну я не получал. Да я и не претендовал на награды, мы все так радовались долгожданной автономии… Позже начались разговоры — почему не объявили конкурс стихов к гимну. Вроде бы авторы стали присылать свои произведения, но в итоге решили оставить мои слова. Почему я так отстраненно рассказываю о гимне? Я всегда говорю: гимн республики уже давно живет отдельно от меня. Как объяснить… вы перечитываете свои статьи? Я — нет. И книги не перечитываю, и гимн не включаю дома, чтобы послушать. В последний раз я слышал его летом, на Дне республики. История без слов — В начале 2000-х меня попросил о встрече Саид Чахкиев, известный ингушский поэт советского времени. Мы были знакомы, но не дружили: он намного старше меня. Саид предложил: «Давай перепишем слова к гимну — пусть моя фамилия будет стоять второй. Сейчас ценности другие, мы должны наладить добрососедские отношения с Северной Осетией» (речь о словах «Будь свободна, земля наших предков, пусть восторжествует справедливость» — по задумке автора, речь о территориальном споре вокруг Пригородного района, находящегося сейчас в составе Северной Осетии. — Ред.). Я отказался от предложения. Сказал: «Мне это не нужно». Знаете, прошло 25 лет, и если бы я сейчас написал гимн республики, то оставил бы тот же смысл. Ценности — не поменялись. Только я бы написал его более профессионально. В 2005 году к власти пришел Мурат Зязиков, который хотел наладить добрые отношения между республиками. В парламенте решили, что мои стихи — агрессивны и не отражают стремление Ингушетии к миру. В то время Саид Чахкиев уже написал новый гимн — «Расцветай, Ингушетия». В его тексте не было ни слова, ни намека на осетино-ингушский спор за землю. Этот текст утвердили, но он так и не зазвучал. Мой текст запретили исполнять, а музыку оставили. На всех официальных мероприятиях звучала только музыка. Почему не зазвучал новый гимн? Думаю, из-за народного протеста. Тогда уже был интернет, пошла волна возмущения, люди писали письма в местную прессу, может быть, и обращения в парламент. Я не следил за этой историей. А в 2008 году Юнус-Бек Евкуров стал главой Ингушетии. Он признал значимость гимна, и с 2010 года слова снова звучат в республике. Выгоды от гимна никакой. Кроме известности — Когда я слышу гимн, я чувствую то же самое, что и другие жители Ингушетии: гордость за нашу землю, торжественность… Не больше. Женщины плачут, когда он звучит, — это трогательно. Мужчины не плачут: нам нельзя. Гимн принес мне известность. А выгоды… никакой! Я занимаюсь тем, чем и раньше: пишу и перевожу стихи, написал документальную книгу о селе Базоркино. Есть древний тейп — Базоркины, моя фамилия не из этого тейпа, но я дружу со многими его представителями. Взялся за этот род, потому что у него интересная история. Первые образованные ингуши — Базоркины: офицеры, учителя, писатели, журналисты. Так получилось — не знаю почему. Выпустил книгу за спонсорские деньги: ни в какие департаменты не обращался. Есть богатые люди в этом тейпе, я показал им распечатки и спросил мнение: «Стоит ли издать?» Первый же человек сказал, что стоит, и дал деньги на издание. Отпуск или новые ворота? — Моя семья — родом из Джейраха. Сейчас Цуровы живут по всему миру, но фамилия появилась в нашем горном районе. У нас, как и любого другого тейпа, нет отличий и специализации — все ингуши всегда занимались скотоводством, земледелием. Писателей не знаю, может быть, я один. Жизнь у ингушей — одинаковая. У нас даже есть такая национальная черта — «чтобы было не хуже, чем у других». Как родовые башни все строили — ни один тейп не отказался от трудной работы, так сейчас все строят большие дома с красивыми воротами. Спросите у меня: что я выберу — отдохнуть на курорте или поставить новые ворота? Я поставлю новые ворота! Неважно, писатель, торговец, фермер — одни ценности! Разве что мечты у меня, по большей части, все-таки творческие. Есть идея художественной книги — пока не хочу ее раскрывать. Если вкратце: нетипичные кавказские сказки. Жалею, что не смог устроить себе писательский быт. Я мечтал: просыпаться утром, завтракать, отправляться за стол и работать. Потом прогулка, домашние дела… А сейчас у меня много домашних дел, у нас с женой пять детей, еще занимаемся обустройством дома. Не получается все время уделять творчеству. Больше всего люблю переводить стихи. К журналистике меньше душа лежит. А работа гидом — мне интересна, только, думаю, здесь мне еще учиться и учиться красноречию. Вот недавно в Назрани встретил такого красноречивого парня. Подошел к нам с другом и попросил 100 рублей на арбуз для жены. Для верности добавил: для беременной жены. Мы были готовы сразу дать эти 100 рублей, но тут он повел историю своей жизни — час рассказывал. Наврал, как мне показалось, с три короба, но насколько складно и красиво… Дал ему больше денег, я же могу оценить — человек работал, и работал талантливо! Видео: Тимур Агиров
