Завещание Евтушенко

Некролог Евтушенко должны были бы писать равные. Его коллеги по редкой профессии «властитель дум»: Вознесенский, Ахмадулина… Эти трое собирали стадионы. Они тогда были у всех на устах. Увы, их уже нет. Но и среди них Евтушенко был первым. Только он стал выше послов, выше министра иностранных дел. Он строил стратегический мост доверия между СССР и Западом. Делал всё, чтобы нас лучше понимали и меньше боялись. С ним встречались и даже дружили премьер-министры и президенты. Очень разные господа — лидер США и лидер Кубы. К его стихотворению написал музыку гениальный Шестакович. Мальчики и девочки со школьной скамьи бредили его стихами. Они и сегодня читали бы их наизусть, если бы знали о существовании такого поэта. Марш по Тверской 26 марта — это его знаменитые «Мальчики». ДАВАЙТЕ, МАЛЬЧИКИ Я был жесток. Я резко обличал, о собственных ошибках не печалясь. Казалось мне — людей я обучал, как надо жить, и люди обучались. Но — стал прощать... Тревожная примета! И мне уже на выступленье где-то сказала чудненький очкарик-лаборантка, что я смотрю на вещи либерально. Приходят мальчики, надменные и властные. Они сжимают кулачонки влажные и, задыхаясь от смертельной сладости, отважно обличают мои слабости. Давайте, мальчики! Давайте! Будьте стойкими! Я просто старше вас в познании своём. Переставая быть к другим жестокими, быть молодыми мы перестаём. Я понимаю, что умнее— со стыдливостью. Вы неразумнее, но это не беда, ведь даже и в своей несправедливости вы тоже справедливы иногда. Давайте, мальчики! Но знайте, — старше станете, и, зарекаясь ошибаться впредь, от собственной жестокости устанете и потихоньку будете добреть. Другие мальчики, надменные и властные, придут, сжимая кулачонки влажные, и, задыхаясь от смертельной сладости, обрушаться они на ваши слабости. Вы будете — предсказываю —мучиться, порою даже огрызаться зло, но всё таки в себе найдёте мужество, чтобы сказать, как вам ни тяжело: «Давайте, мальчики!» Эти стихи в день марша у памятника Пушкину мог бы читать молодняк. А кто-то, наблюдая внезапное массовое жесткое задержание, возможно, сказал бы, что Евтушенко ошибся. Мол, власть давно перестала быть молодой, однако совсем не устала от собственной жестокости. Даже наоборот — становится всё жесточе. Но Евтушенко не ошибся. Да, человек с возрастом становится мудрее, терпимее. И поэт эти стихи написал о человеке. А власть бесчеловечна. Эти стихи не про неё. Она сразу после марша заколотила памятник Пушкину забором и даже не понимает, насколько это символично и бесполезно.