Презентация как светская акция странных женщин
Презентация бывает единоличная – только для одного автора, потому что у него вышла новая книга и вот он ее презентует. Автор может читать стихи, если книга поэтическая или прозу, если она – прозаическая, или просто разговаривать с гостями презентации, если он не хочет читать стихи, или прозу по разным причинам. А бывает так, что хочет, но как начнет разговаривать и разговаривать, что глядишь – а презентация закончилась и надо на фуршет или просто домой. Всякое бывает на презентации. У меня презентация была сборная. Нас авторов была целая команда, потому что мы все были опубликованы в одной книге "Странная женщина". Мы и собрались в женском составе и лучшей странной женщиной в конце нашей презентации стал ... Стала? Как говорила, одна наша преподавательница "иногда юноша и мужчина – это грамматическая категория". Потом преподавательница, правда, передумала, потому что вышла замуж и категории у нее сместились, но поскольку мы были в Булгаковском доме, наша категория стала мистической, нашей лучшей стала Андрей Коровин – один из ведущих церемонии, поэт, руководитель литературного салона в музее-театре, где авторы, красиво одетые сборника, и презентовались. Андрей Коровин и Елена Курочкина. Фото: Любовь Красавина Не могу описать чувства других авторов, готовящихся к презентации, поэтому остановлюсь на своих и расскажу, что вот вас, как авторов может ожидать. Первое, что вы поймете, это что презентация у вас впервые в жизни, вы, наконец, тот самый молодой писатель сорока с лишним лет и вам нечего надеть. Никаких специальных нарядов по такому случаю не предусмотрено, а зря, вот, например, одна из коллег по сборнику, сказала, когда на фуршете, ее золотистое платье пытались залить красным вином, что оно как раз для такого случая и предусмотрено, что как все заметили – очень мудро, мало ли что на презентации может случится. Надо иметь вот такое странное платье (в широком смысле этого слова), которому все нипочем. Моя подруга Арина вспомнила, что у меня есть н е кая красная рубашечка. В общем красное – это же празднично! Я красиво оделась, но тоже поступила мудро: рубашечку до церемонии прикрыла кофточкой, потому как за целый день я могла заляпать рубашечку, но пронесло. На презентации мне предстояло прочитать отрывок из своего рассказа, так мне написала мой редактор. Если можно я еще раз напишу, эту умопомрачительную для автора формулу "мой редактор". Спасибо. Так вот мой редактор Елена Курочкина мне об этом написала. А выбрать этот отрывок мне помогала моя другая подруга (имея сто рублей, имей сто друзей!) поэт Маша. И Арину, и Машу за всю эту доброту я и увлекла на свою презентацию, Арине еще и книги дала нести. Совершенно не мои книги, но для сгоревшей библиотеки. К тому моменту, как Маша просто шла рядом, а Арина тащила две огромные сумки с книгами, презетующийся автор в красной рубашке уже выпил 37 грамм коньяка и перестал так нервничать, а очень даже начал веселится по дороге. Нет, сначала честно автор выпил спиртовую настойку боярышника и даже покушал валидола, но помощи не пришло, потому что чем ближе было время "П", тем сильнее и громче стучало сердце автора от волнения. Это не смотря на то, что автор все подготовил и предусмотрел: купил подарок редактору, приготовил речь редактору и зрителю (мысленно конечно, чтобы все забыть по дороге и паниковать дальше), распечатал текст отрывка огромными буквами, потому что автор плохо видит и очки не носит, сидел ждал когда все подруги, которым он уже нажаловался на страхи и получил свою долю пряников-поддержки, покинут рабочие места и пойдут на праздник. И вот после боярышника, автор написал другой своей подруге прямо в Италию, мол, плохо мне, умираю я от страха, сердце в уши переехало, ничего больше не слышу, спасай меня. Из Италии мне написали "выпей коньяку". Фото: Любовь Красавина Когда мы пришли, я – автор, впала в прострацию (допинг испарился), я не знала каков сценарий действа, я честно пыталась не забыть слова речи перед чтением, боялась упасть на глазах у всех, зацепившись грязным от московской зимы ботинком за воздух, например, и влететь сразу в рояль, на котором были расставлены книжки – авторские экземпляры "Странной женщины". Мы втроем сели на первый ряд, потому что все остальное было уже занято и стали смотреть, а иногда фотографировать все, что было. Фото: О. Лисковая А было вот что: Наш редактор, составитель сборника Елена Курочкина придумала очень увлекательную игру: вырисовывание странной женщины прямо тут, на презентации. И каждый автор, который выходил для чтения своего прекрасного отрывка имел возможность пририсовать силуэту живые черты и аксессуары, чтобы в конце-концов образ получил свою завершенность. Фото: Любовь Красавина Надо сказать, что автор (я) не перестал бояться, волнение абсолютно усилилось, так что едва ли он толком понимал, что происходит, и что значат все слова, которые произносят другие люди. Каждый раз, когда мой редактор была готова назвать фамилию следующего автор был готов вскочить и выбежать к роялю с книгами, но можно было выдохнуть и еще немного посидеть и смотреть как появляется напротив портрет странной женщины. И вот когда, автор потерял живую связь событий и запутался в угадывании своего выхода в люди, зазвучала знакомая фамилия. Поковырявшись в сумке, чтобы извлечь все нужные предметы, автор смог сказать свою речь и прочитать отрывок про летающую банку сгущенки. И даже услышать с задних рядов название своего рассказа: “… Это про зубы? … Усыль!” Фото: Арина Депланьи И во время чтения, напечатанного шрифтом Times New Roman нумер 22, чтобы лучше видеть и не спотыкаться, не выговорив пару слов из собственного текста и постепенно, краснея как праздничный наряд, автор понял, что ему весело, ему хорошо – что начальная задумка самого автора во время подготовки быть веселым и довольным получилась. И что автор закрывал “странные” чтения и что его рассказ уже кто-то успел прочитать, все это выплыло потом, по дороге домой, когда легкое головокружение от успеха и освобожденные от сумок подруги в полной темноте весело шли от Булгакова к Пушкину, пропуская вперед странных женщин и черных котов.
