Российские гонщики Квят, Маркелов и Сироткин — о перелётах и самолётах

Специфика работы в автогонках — постоянные перелёты с места на места. Один этап за другим, поездки на спонсорские мероприятия, возвращение домой на день-другой. Поэтому мы решили во время Гран-при Бахрейна на время отойти от «гоночных» тем и подробно расспросить наших пилотов в паддоке о «воздушной» теме. «Сколько налетал в этом году? Трудно подсчитать» — Сколько примерно раз в год вы летаете? Даниил Квят: Я не считал. (Дальше идут долгие подсчёты вместе с пресс-атташе «Торо Россо». — Прим. «Чемпионата»). Где-то 150. Я использую специальные носки для лучшей циркуляции крови. Также надо следить за питанием, за водяным балансом. Да, перелёты — не самая приятная часть профессии, но она такая, какая есть. Артём Маркелов: У меня за год около 30-40 перелётов, если не больше. У нас 11-12 этапов, а между ними ещё бывают тренировки. Сергей Сироткин: В последнее время у меня перелёты минимум два раза в неделю: на этап и с этапа. Потом в начале следующей недели опять на гонку или ещё куда-то, а затем в Англию или домой. Ещё же бывают спонсорские мероприятия. Сейчас попробую подсчитать, сколько в этом году налетал. (После паузы). Нет, уже трудно! — Каким классом чаще всего летаете? Или, может, частными самолётами? Д.К.: «Бизнес». В том числе потому, что я высокого роста, мне там не всегда хватает роста. А при таком числе полётов накапливаются мили, поэтому стараюсь выбирать «бизнес». А.М.: Всё бывает: и «бизнес», и «эконом», и частный самолёт — всего по чуть-чуть. Да, бывало, что в «экономе» не хватало места для ног, но я пытался договориться с человеком, который сидел у прохода, чтобы поменяться с ним местами. С.С.: У меня всё просто: если перелёт больше пяти часов, то по контракту ты обязан получать «бизнес», если меньше пяти, то «эконом». Но, конечно, я сам могу выбрать авиакомпанию, время рейса и место, где было бы удобнее сидеть. — Что скорее предпочтёте — посмотреть фильм или поспать? И если фильмы, то какие-то старые или новинки? Д.К.: Зависит от того, куда ты летишь. Если в Эмираты, то тогда нужно поспать. А так — я либо смотрю фильмы, либо читаю. Фильмы выбираю из тех, что есть на борту. В основном там новинки, поэтому чаще смотрю их. А.М.: Выберу фильмы. В последнее время я стал смотреть сериалы, но так и не научился закачивать их в iPad, так что приходится смотреть то, что есть в самолёте. Но я всё-таки думаю, что скачаю себе. С.С.: Фильмы обычно не смотрю. Я обычно работаю: у меня куча или не законченных, или ещё даже не начатых интервью, плюс есть материалы от команды — например, информация по моему выступлению. Во время полёта всё это обрабатываю. Либо читаю бумажные книги. Если честно, я не большой поклонник новомодных гаджетов: глаза и так всё время устают от экранов. «Курицу нельзя испортить!» — Какую еду предпочитаете? И вопрос, без которого никуда — курица или рыба? Д.К.: Я стараюсь не слишком много есть в самолётах. Но лучше курица — это самый безопасный выбор. А.М.: Курица! Потому что всё из курицы в принципе вкусное: курицу нельзя испортить! Я чаще всего сплю, но когда очень хочется кушать, то ем. С.С.: В самолёте, как правило, выбираю курицу. В самолёте так попадалось, что курица всегда вкусная получается, а вот рыба или сухая, или ещё что-то. То же самое с мясом. А вообще, когда я лечу из Москвы, то почти в каждый полёт беру с собой пачку обезжиренного творога — съедаю с кусочком чёрного хлеба. — Кричащие дети вам сильно мешают? Д.К.: Если хорошие наушники, то не страшно. Они меня спасают. А.М.: Часто бывало. Я пытаюсь уснуть до того момента, когда они начнут плакать. С.С.: Раздражает, но это же ребёнок — его же не попросить вежливо, чтобы он помолчал! Так что я спокойно отношусь. В конце концов, есть наушники с музыкой. — Часто ли вас узнают в аэропортах болельщики? И не приставал ли кто-то в самолёте? Д.К.: Кто-то узнает: просит сфотографироваться, дать автограф — я не отказываю, для меня это не проблема. В самолётах тоже подходят, если узнают. В принципе, ничего такого. А.М.: Ещё ни разу такого не было. С.С.: Это очень разнотипная история. Иногда видишь кучу фанатов Формулы-1, но тебя никто не узнаёт. А иногда вроде никого нет, а пара-тройка человек откуда-то появляется и узнаёт. Непонятно: откуда взялись, никого же не было?! — Как проводите время во время длинных стыковок между рейсами? Они вас не бесят? Д.К.: Ничего сложного: просто идёшь в лаундж авиакомпании и что-нибудь читаешь или слушаешь музыку. А.М.: Я смотрю сериалы. С.С.: По золотой карточке я прохожу во все лаунджи. Кофе пью, отправляю интервью, которое написал в самолёте, а потом звоню человеку, которому я отправил это интервью. — Самая длинная стыковка в вашей жизни? У меня вот — 18 часов в Мадриде. Д.К.: Наверное, часа три-четыре. Говорите, у вас 18 часов? Нет, мы очень тщательно выбираем стыковки, чтобы было не слишком долго: проблем нет. А.М.: Не помню, но часов 7-8. Ждали перед перелётом в Новую Зеландию. С.С.: У меня пока длинных стыковок не попадалось. 10 часов? Не дай бог! Надо отдать должное тем, кто занимается подборкой билетов: они выбирают варианты не подешевле, а покомфортнее. Обычно у меня стыковки часа полтора-два. «Тепловой удар? Мне нормально» — Насколько сложно переносите смену часовых поясов? Д.К.: Со временем ты привыкаешь. Если надо, можно первые дня два принять мелатонин в умеренных дозах. Стараешься перестраиваться на местное время ещё до самолёта. Да, в один день придётся чуть меньше поспать, но зато на месте один-два дня — и я уже привык. Когда я прилетел из Китая в Бахрейн, то потерпеть пришлось всего один день, чуть дольше не спать. Тут не такая большая разница по времени. А.М.: Спокойно к этому отношусь! У меня свой режим сна: когда хочу, тогда и ложусь спать. С.С.: Стараюсь готовиться заранее. Всё зависит от того, в какую сторону мира ты летишь. Например, если лететь в Шанхай, то там очень трудно уснуть и, соответственно, потом проснуться. Что я делаю? Дома дня за два начинаю пытаться раньше вставать. Раньше ложиться не получится: я и так это делаю довольно рано, часов в 10-11. Но если раньше встать, то автоматом ты и лечь сможешь чуть раньше. Вот такие шажочки делаешь. И как только я захожу в самолёт, то сам перевожу время на «Айфоне», а не жду, пока он переведёт — и начинаю жить по новому распорядку. В том году мы летели в Малайзию. Когда мы зашли в самолёт, то по европейскому времени был вечер — то есть пора было спать, но по малайзийскому времени уже пора было просыпаться. Мой напарник весь полёт проспал, а я специально делал всё, что мог, но не спал ни минуты. Да, потом пришлось потерпеть день, но зато я перестроился, никакого «джет-лага»! Может, на вторую-третью ночь, но совсем чуть-чуть. Таблетки? Организм — такая вещь, которая сама вырабатывает вещества и аминокислоты. Сомневаюсь, что мелатонин, который сам является такой аминокислотой, кардинально что-то поменяет. — А как насчёт акклиматизации? Из жары в холод и обратно. Д.К.: Ничего не поделаешь. Надо просто проводить время на улице, когда прилетаешь: потренироваться на улице, пробежать. Да, и в Бахрейне я тоже бегал. Говорите, тепловой удар можно получить? Я много тренируюсь, поэтому нормально. Но, конечно, лучше пробежать поутру, а не в жару. А.М.: Нет таких проблем, чтобы становилось плохо или что-то вроде того. — Ваш физиотерапевт предлагает какие-то упражнения для лучшей акклиматизации? Д.К.: Обычные упражнения. В тренажёрном зале — скакалка, на улице — пробежки, ну и так далее. Ничего особенного. Когда мы переезжаем с одной гонки на другую, то времени на активные тренировки мало: мы просто поддерживаем форму. — Сколько пустых страниц у вас осталось в загранпаспорте и как часто приходится его менять? Д.К.: Не считал, сколько пустых. Обычно это проверяет команда! Заменой паспортов я тоже не занимаюсь: за меня это делают люди из команды. А.М.: У меня два экземпляра паспорта. В первом пустых страниц нет, во втором — достаточно много, потому что он новый. Обычно у меня выходит два паспорта в год. С.С.: У меня сейчас новый паспорт, там ещё много пустых страниц. А вообще да, у меня два паспорта, в начале сезона всё организовывается по визам и так далее. Чем-то занимаюсь я сам, чем-то — «СМП Рейсинг», что-то делают в «Рено» — коллективная работа. «В детстве боялся летать — потом прошло» — Вы когда-нибудь боялись летать? Может быть, в детстве? Д.К.: В детстве боялся, да. Но потом это прошло — лет в 13-14. Что делать? Нужно летать! (Смеётся). А.М.: Раньше не особо боялся, сейчас начал появляться такой страх. Начал осознавать, визуализировать всё, что может произойти. Больше всего во время турбулентности проявляется. С.С.: На самом деле, боялся. До 2014-2015 года вообще не было страхов, а потом вдруг начал сильно бояться — даже не знаю, почему. Вторую половину сезона-2015 прямо очень сильно боялся. В 2016 году уже помаленьку прошло: наверное, я уже столько начал летать, что привык. Я где-то случайно посмотрел ролик с экстремальными взлётами и посадками. Когда я увидел, из каких условий может выбраться самолёт, то понял, что обычная турбулентность — копеечная история. — Когда в новостях прочитали про авиакатастрофу, то у вас не появляется неприятного чувства перед следующим полётом? Д.К.: Я стараюсь об этом не думать. А.М.: Когда начинают хлопать крылья снизу, то вообще уже начинаешь молиться! Было такое. С.С.: Любое происшествие — не только авиа, но и, например, теракт, ударяет по мне. Но то, что я лечу в тот же день, будет меня волновать меньше всего: я просто переживаю по поводу случившегося. — Не хотели бы сами научиться управлять самолётом? Д.К.: Я пробовал управлять маленьким самолётом — уже в воздухе. Прикольно. Честно говоря, до конца я не смог разобраться, а Формула-1 для меня все равно лучше всего! Своя авиакомпания, как у Лауды? Пока мне не до этого! (Смеётся). А.М.: Хочу научиться, чтобы в скором будущем управлять вертолётом, а не самолётом. С.С.: Было бы интересно. Но я не пробовал — слава богу, нет! А если бы у меня были финансы, позволяющие организовать такой бизнес, как авиакомпания, то я бы десять раз подумал, стоит ли её создавать или выбрать гораздо более прибыльный бизнес. В подготовке материала принимал участие Евгений Кустов.