Василий Мокеров: «Приехал в Зеленоград – зелень глаз ласкала, тихо, бережно здесь, для людей»
О таких, как Василий Мокеров, которому 27 февраля исполняется 85 лет, пишут детективы, что читаются на одном дыхании. Нет, он не был шпионом, его жизнь посложнее. Гранил алмазы и сам алмазом стал... «Гагарин до сих пор стоит перед глазами» В мае 1966 года на крупнейший в мире Смоленский ювелирный завод приехал Юрий Гагарин. Кому с ним общаться? Лучшему, Мокерову – 33-летнему начальнику цеха огранки. – Понимаешь, – вспоминал Василий Александрович, – сижу я перед ним вот как с тобой, вижу – свой он, простой: ни гонора, ни спеси. Сидит, улыбается: – Слушай, – говорит, – расскажи, как из необработанных тусклых алмазов этих вы делаете бриллианты – глаз не отвести. Три часа водил Василий Мокеров первого космонавта по фабрике. Потом Юрий Алексеевич оставил в книге отзывов запись: «Ваши бриллианты завоевали мировую известность, и я очень рад был познакомиться с теми, кто их изготавливает». А за два десятка лет до того, в 41-м, 10-летний мальчуган в холщовой льняной самотканой рубахе, на босу ногу, упершись в тяжеленный плуг образца то ли XVIII, то ли XIX века, понукал такую же худую, как и он сам, дохлятину-лошаденку. Перед глазами плыли круги, безумное солнце распалилось, будто и не в тайге очутилось, в кировской глухомани, а где-нибудь в Сахаре. «Хлебца бы, хлебца», – шептал парнишка, шатаясь. Пробегала мимо 15-летняя Августина, бригадирша: «Как ты, Васятка?». Война, отец и все его братья ушли на фронт. В таежной деревушке Мироновцы, где в гигантском пятистенке, в одном доме, жило 30 человек Мокеровых, остались только дети да женщины. Старикан дед Семен плел лапти, на всех не хватало. – Трактор? Дорогой мой, первый трактор к нам пригнали в конце 43-го! Радио? Свечи? Ха-ха-ха, лучина свет наш был, березовая. Зато до войны на охоту ходили – о, этого добра было навалом: медведи, рыси, лоси. Я с восьми лет уже зайцев постреливал. Повезло Васе в главном: в 45-м отец, прошедший всю войну, освобождавший Сталинград, Варшаву, Берлин, Прагу, весь израненный, вернулся домой и, в конце концов, открыл ему его единственную дорожку. Крестьян тогда из деревень не выпускали, надо было справки иметь. Добился отец справки, и отправился Василий в Свердловск (ныне Екатеринбург) поступать в художественно-ремесленное училище. Поезд, представьте себе, первый раз увидел. Как забрался на верхнюю полку, двое суток не слезал – не ел, даже в туалет не бегал: тушевался парнишка. Приехал в училище, испугался директор: «Ты откуда такой? Ветром сдует!». И что же? Не знаю, откуда берутся таланты, только Василий с отличием окончил училище, став мастером по огранке алмазов. Якутские залежи тогда еще не открыли, и ребята ходили на отвалы пешком за 12 километров от города и там собирали драгоценные камни...ха-ха, не продавать, учиться. А уже через несколько лет молодой мастер был одним из двух огранщиков на Свердловской ювелирной фабрике, гранившим алмазы для Ордена Победы. Вот так взлетел, алмаз! Победа! Год отработал Вася на заводе, и призвали его в армию, во внутренние войска, где он среди других служил в охране командовавшего тогда Уральским военным округом маршала Жукова. – Глыба он, просто глыба, – признает Василий Александрович. – Проходил, улыбался, здоровался. А после службы вернулся старший сержант на завод, но уже два года спустя, как одного из лучших огранщиков, 22-летнего парня отправили в чешский город Яблонец учить местных мастеров. – О-о, приехал, думал, такой коммунизм и бывает. Отъел, слушай, «будку», пиво бесплатное. Честно скажу, уже тогда мне предлагали: оставайся, Вася, девки у нас гарные, платить будем много. А у меня и мысли не было. Вернулся Мокеров в Свердловск, а 1963-м в Смоленске построили крупнейший в мире ювелирный завод, и Василия, как одного из лучших в стране спецов, отправили учить местных мастеров, каковых, собственно, практически и не было. И здесь он скоро стал начальником цеха. Мы с вами восхищаемся одной картиной и, скорчившись, проходим мимо другой. И в «бриллиантовом» деле то же самое. Один огранщик сделает камень – кирпич кирпичом. Василий выпускал из рук камень – «что не можно глаз отвесть». По его словам, самые крупные алмазы, которые они гранили, были весом в 5 карат. Сейчас, если вы заглянете на сайт Алмазной биржи в Тель-Авиве, то увидите: за такие бриллианты нынче просят 75-120 тысяч долларов. Представляете, как тогда страна нуждалась в валюте? Когда фабрика еще строилась, в Смоленск приехал американский миллиардер, сплюнул, мол, еще лет 15 не будет в СССР промышленного выпуска алмазов. Через полтора года заехал снова и был просто в ауте, пристал к ученику Мокерова Толе Рябову: – Приезжай к нам, миллионером станешь! Тот отмахнулся: – А у меня и так все есть. Тогда янки и сказал сакраментальное: «Русских умом не понять». А в 70-м на завод прибыл председатель Совета Министров СССР А.Косыгин и приказал отправить на новый Московский ювелирный завод «Кристалл» лучших из лучших. Так Василий Александрович оказался в столице, где уже семь лет спустя его награди Орденом Трудового Красного Знамени. Косыгин приезжал частенько, шел по цеху, обнимая за плечи Мокерова, и доверительно говорил: «Вася, скажи честно, ведь воруют!». Вокруг были в шоке, считали, что Василий, небось, племянник премьера. Замминистра – тоже мастер... своего участка Между тем, все ювелирные фабрики передали из-под юрисдикции минфина министерству приборостроения, средств автоматизации и систем управления. И несколько лет спустя Мокерова перевели в это министерство... начальником управления режима в ранге заместителя министра! Представляете? Должность выдающаяся и аховая одновременно. Безопасность на предприятиях гигантской ценности. Бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры. – Пропускной режим был жесточайший, – рассказывал Василий Александрович. – Утром и вечером служащие полностью раздевались, расчесывались, осматривали всех от и до. И все равно выносили камни. Но ты понимаешь, перед смертью Брежнева началась коррупция, тяжело приходилось. Однажды приходит Мокеров в кабинет, на столе лежит толстый конверт. Он не берет его в руки, вызывает секретаршу: «Кто приходил? Никто? А это откуда? Возьми и предупреди – хуже будет». Тем не менее, месяца через три на столе опять лежал конверт – в два раза толще. Посмотрел на все это Василий Мокеров, написал заявление и отправился к министру К.Рудневу. – Не могу я тебя отпустить, – заартачился тот, – у тебя должность пожизненная. Подумай недельку. А через неделю увидел, что замминистра не останется, встал из-за стола, пожал ему руку, произнес: – Настоящий ты русский мужик, Василий. Очень мне тебя не хватать будет. Вот такие пироги, братцы! Отказался от предложения министра стать директором любого завода, сам устроился экс замминистра на 2-й часовой завод, где его поставили начальником отстающего цеха, и через три месяца вывел цех в лидеры. Но уже наступили дела перестроечные, приехал на завод Борис Ельцин. Как увидал на заводе станки... времен Петра I, так погнал директора, а его заместителю, ставшему начальником, надоела вечная критика Мокерова, и он его сначала понизил до зама в другом цехе. И здесь не молчишь, правильный больно? И отправили бывшего замминистра мастером самого загибающегся участка. – А, шут с вами, я решил тогда, – смеется Василий Александрович. – Сделал и этот участок передовым, а ровно в 60 ушел с завода. Пенсия? Рановато будет. До 70 (!) Мокеров выезжал в качестве эксперта с экипажами управления вневедомственной охраны ГУВД Москвы на крутые операции, про которые и теперь лучше не рассказывать. Отпускать не хотели! Вот такая жизнь этого человека, оцените ее сами. 75 лет прошло с тех пор, как он в 41-м погибал в поле с плугом под раскаленным солнцем. В Зеленоград, кстати, приехал в 91-м. О, говорит, я тогда за много лет полной грудью вздохнул, как когда-то в детстве у себя в тайге. Зелень глаз ласкала, тихо, бережно здесь, для людей. Сейчас он, понятно, не замминистра, отдыхает. Ну, как много лет – председатель совета ветеранов 19-го микрорайона. Много лет выигрывает медали в турнирах по шашкам и шахматам, причем на равных играет с мастерами спорта! – У вас разряд? – спрашиваю. – Да нет, – отвечает, – может, поддаются. Сомневаюсь я, что мастера поддаваться станут. Василий Мокеров давно уже не алмаз, он – ограненный бриллиант. А 85 – какая же это для бриллианта дата? Так, промежуток... В каратах такой бриллиант не оценишь. Владимир Ратманский, фото Дмитрия Чудинова
