Почему человеку нужно давать возможность побыть плохим

Не надо ничем возмущаться. Не надо ругать то, что плохо. Не надо критиковать недостатки. Не надо вскрывать нарывы и коррупционные схемы. Не надо. Вы умрёте, а ничего не изменится. Станет только хуже. И вот почему… Главная мысль сего сообщения будет такова. Не надо ничем возмущаться. Не надо ругать то, что плохо. Не надо критиковать недостатки. Не надо вскрывать нарывы и коррупционные схемы (ну, не считая хирургов и следователей, конечно, их это не касается). Не надо. Не надо. Не надо. Вы умрёте, а ничего не изменится. Станет только хуже. И вот почему… Десятилетний сын рассказывает, захлёбываясь: – Знаешь, где я это купил? Ты офигеешь! – Я не «офигею», я папа. – Ты очумеешь! Знаешь, где? – Глеб… – Ладно, по советски-союзному... «Ты удивишься, Володя»! Не знаю, откуда он взял этого Володю, вроде бы «Рассказы о Ленине» мы не читали. Но моё октябрятское сердце было тронуто, и я засчитал попытку. Возможно, мне стоило его отругать – за то, что распускает язык. Но я похвалил. За микроусилие, позволившее прийти к правильному ответу. И вот почему… Говорят: «Человек – существо общественное». Но общественное – не значит хорошее. Человек от природы – существо бессовестное. «Сильный прав», «падающего подтолкни» – это, к сожалению, у приматов в крови. Учёные Вашингтонского университета исследовали реакцию 17-месячных детей на разные ситуации, которые им показывали. Выяснилось, что, во-первых, малыши прекрасно умеют определять лидера («сильного») среди участников группы. Во-вторых, ситуация, в которой лидер пользуется преимуществами (например, получает больше игрушек или завладевает единственным стульчиком) воспринимается ими как ожидаемая, естественная. А вот когда игрушки распределяются между «слабым» и «сильным» поровну, когда на единственный стульчик садится тот, кто слабее, а не наоборот, это малышей озадачивает. За такой ситуацией они наблюдают в среднем на семь секунд дольше: она «странная», и им нужно больше времени, чтобы её усвоить. Запомним это: ситуация нравственного выбора требует от человека умственного усилия. Похожий эксперимент можно поставить в социальной сети, измерив количество и длительность просмотров видероликов, в которых одно животное помогает (или кажется, что помогает) другому, и роликов, где одно животное убивает другое. «Просто потому, что может». Потому что оно сильнее. Это естественно. А вот медведя ничто не обязывает помочь вороне выбраться из бассейна. Бегемотов ничто не заставляет отгонять крокодила от антилопы (хотя, предположительно, бегемоты просто не любят крокодилов, а на антилоп им начхать). Так что же из этого привлекает наше внимание чаще и дольше? Никто не считал, но предположительно истории про помощь победят. Мы умиляемся, ахаем и репостим, а на донышке сознания стучится вопрос: «На фига они это делают?». Может быть, и репостим бессознательно для того, чтобы кто-нибудь нам на этот вопрос ответил. (Я, если что, не знаю.) Эрвин Шрёдингер, знаменитый физик, сочинивший тот самый парадокс о «коте Шрёдингера», с помощью которого часто объясняют суть квантовой механики, в своей книге «Разум и материя» высказал любопытное предположение, что нравственное поведение – это инструмент эволюции человечества как вида. Какая-нибудь доисторическая лягушка «училась» ловить муху путём проб и ошибок – потом это стало инстинктом и определённым способом изменило её образ жизни и её организм. То же самое происходит с людьми. Усилия отдельных личностей меняют образ жизни общества, движут историей и в конце концов тоже служат причиной поведенческих (а в перспективе, очевидно, и физиологических) изменений человечества как вида. Эволюция – это сумма наших индивидуальных усилий. Мы эволюционируем, потому что мы живём и жить нам – трудно. А если наоборот? Что будет, если мы начнём жить легко? То же, что с мышами в знаменитом эксперименте «Вселенная 25». Живые существа не могут существовать в идеальных условиях. Да, мы к этому стремимся, но если мы этого достигаем, становится очень плохо. Что произошло с Пончиком из книжки Носова, когда он разбогател? Стал скотиной. Так вот, обобщим осторожную мысль Шрёдингера. Поступая нравственно ­– например, помогая слабому, проявляя терпение, сдержанно реагируя на агрессию или жертвуя своим интересом ради общего дела, мы предпринимаем над собою усилие. Это усилие служит не только нашему персональному «самосовершенствованию», но и совершенствованию общества. Например – свидетелей поступка. Кто-нибудь из них захочет это повторить. И кто-нибудь из тех, кто увидит его попытку, тоже захочет… Если в обществе есть механизмы поощрения подобных поступков (помните, я похвалил ребёнка за усилие по поиску приличного слова), то возможна их цепная реакция. Если же вместо механизмов поощрения за правильные поступки в обществе работают механизмы принуждения к ним («по советски-союзному») или механизмы ограничения и запрета неправильных поступков (вся наша инстинктивная педагогика строится на этом: не похвалить за скромный успех, а отругать за очевидный провал), то эффекта не будет. Почему? Потому что в этих условиях человек будет не идти навстречу трудности («попробую сделать так, как я ещё не делал»), а уходить от неё (от последствий несоблюдения предписанной нормы, от наказания). Вот почему школьники, которые вроде бы правильными словами пишут сочинения «про всё хорошее», в свободное от школы время ведут себя, как сволочи и дебилы: «правильное» поведение и «правильное» мышление – это не их личный опыт, не плод их усилия. Они ведут себя «правильно» только чтоб их не наказали (например, двойку за сочинение не поставили). И получается: вроде бы школа «воспитывает», а толку нет. Чтобы человек получил возможность стать хорошим, ему надо дать возможность побыть плохим. Говорить «офигеешь», писать сочинения про то, что Татьяна Ларина дура (или, там, жаль, что лиса не съела Серую Шейку – голодной осталась). Это нормально. Правильный поступок – хорошо, а неправильный – нормально. В принципе мы так и живём: редко совершаем правильные, хорошие поступки, которыми не грех похвастать, в основном так как-то… Но за собой не замечаешь, своё не пахнет, о себе мы редко когда думаем. А вот о детях – у-у-у! О молодёжи – у-у-у! О правительстве – у-у-у! Кто там ещё злодей? Всё, сейчас будет главная мысль. Вот она. Не надо ругать то, что плохо. (Дикость, конечно, правда? Как это – правительство не ругать? Как это свидомых не ругать? Как это, не ругать МОК? А жить тогда зачем?) А вот так. Не надо. Потому что вы тратите время, силы и внимание, которые можно было бы истратить на другое. На то, чтобы похвалить кого-нибудь за хорошее. На то, чтобы рассказать другим о чём-то хорошем. Чтобы хорошего, которого всегда мало, стало на одного вас больше. На двух вас. На трёх… Противостоять злу – значит не давать ему пройти дальше. Лев Пирогов, публицист, литературный критик, главный редактор детского развивающего журнала «Лучик 6+»