Новая волна «утечки мозгов»: «В России занимаются не наукой, а поиском денег на нее»
За последние три года число эмигрантов с высшим образованием выросло вдвое, а с 1990 года количество исследователей в стране уменьшилось почти в три раза. Об этом рассказал главный ученый секретарь президиума РАН Николай Долгушкин. В 2016 году 44 тысячи россиян с высшим образованием уехали за рубеж на постоянное место жительства. Для сравнения, в 2013 году таких было всего 20 тысяч. Данные Николай Долгушкин брал в Росстате. Сколько из россиян вернулись, потерпев неудачу, а сколько юристов, экономистов и математиков до сих пор моют посуду в придорожном кафе — такой статистики нет. Однако как показал небольшой опрос, проведенный Business FM, россияне, нашедшие себя в бизнесе за пределами России, чувствуют себя уверенно, но при этом не исключают возвращения на родину. Валерия Овдиенко закончила Российский государственный гуманитарный университет по специальности «Мировая экономика». Второе высшее в области прикладной математики она получала в Бауманке. Туда же и поступило предложение на магистратуру и грант от Университетского колледжа Лондона. Валерия, никогда не планировавшая эмиграцию, уехала из России в 2013-м: «Так получилось, что я нашла стажировку, и мне предложили остаться и начать карьеру в Англии. Я работаю в сфере structured commodity finance — это один из видов финансирования таких товаров, как нефть, металл и так далее. Когда все искали работу к концу магистратуры, я, наоборот, была абсолютно уверена, что вернусь в Россию. Просто выпала возможность, и я подумала, что это неплохо для моей карьеры. Все мои русскоговорящие однокурсники, которые вернулись в Москву, довольно хорошо устроились, и я не исключаю возможность, что вернусь в Россию, я всегда рассматриваю все варианты». Разработчик программного обеспечения Дмитрий Карпов, несколько лет проработавший в Южной Корее, а теперь живущий в Минске, тоже всегда готов к переезду: «Я разрабатывал компиляторы в московском офисе Samsung, мне предложили поработать на головной офис, где я провел около трех лет. Затем для продолжения своей аспирантуры я снова вернулся в Россию, и после того, как сдал формально экзамен, уже пошел в другую компанию, которая находится в Минске». С учеными сложнее. По словам Николая Долгушкина, число исследователей в России начиная с 2000-х каждый год сокращается на 1,3%. В Европейском союзе и США за это время ученых стало больше на 2-3%, а в Бразилии, Корее и Китае — на 7-10%. В абсолютном выражении ученых в России стало меньше на 2,5 тысячи. Business FM спросила Долгушкина о главных, по его мнению, причинах эмиграции: Николай Долгушкин главный ученый секретарь президиума РАН «Низкий уровень финансирования науки в целом. На одного российского исследователя вложений приходится в четыре раза меньше, чем в Америке, и в три раза меньше, чем в Китае. Устаревшие приборные базы. Молодой человек говорит, что хочет работать в науке, а на чем работать-то? Старье! Следующая причина — забюрократизированность. На Западе на то, чтобы получить что-то для проведения исследовательских работ, уходит где-то часы, а где-то дни. Нам же нужно сделать заявку, провести конкурс, и иногда это затягивается до шести месяцев. И низкий уровень оплаты труда». Не зная о том, что говорил Долгушкин, сотрудница отдела Research and Development компании Thermo Fisher Scientific Диана Гришина на собственном опыте подтвердила каждый озвученный пункт. С 2007 по 2013 годы Диана училась на физфаке МГУ и мечтала связать свою жизнь с наукой. Квартиры в Москве у нее не было, и с перспективой получать примерно 6 тысяч рублей в месяц в аспирантуре она понимала, что наукой придется жертвовать. Вместе с одногруппниками Диана начала искать в интернете предложения за рубежом. Ее труды в области создания трехмерных фотонных кристаллов из кремния приглянулись ученым из Нидерландов. Анкетирование, собеседование по скайпу и предложение встретиться очно — приглашающая сторона оплатила все расходы. В итоге — четырехлетний контракт, который предусматривает финансирование сразу на весь срок обучения, продолжает Диана Гришина: «Такого не может быть, чтобы деньги закончились и тебе больше нечего делать. В этом гранте содержатся деньги и на твою зарплату, и на поездки на конференции, и на оборудование. Если тебе нужно какое-то оборудование, то ты просто его заказываешь, и тебе его доставляют. Это настолько проще для науки, нет никаких войн, которые я очень много видела у нас на факультете. Иногда мне казалось, что в России очень много, к сожалению, ученых, которые в основном заняты не наукой, а поиском денег на науку. Я помню, как на физфаке хранила образцы в коробочках из-под йогуртов, потому что мы не могли заказать и купить никаких нормальных коробочек для образцов. Это действительно очень сложно в России». Докторскую Диана Гришина защитила в Нидерландах. В американской компании, которая производит пропускающие электронные микроскопы, она продолжает заниматься наукой.
