Книжная полка с Дмитрием Быковым: книга, автор, герой апреля

Эти книги – выбор писателя, публициста, креативного редактора «Собеседника» Дмитрия Быкова. Книга Смерть из черного блокнота Никогда бы не поверил, что буду рецензировать графический роман: жанр не то чтобы несерьезный, но не мой. Хотя «Маус», допустим, великая книга, да и «Хранители» – в своем роде шедевр; но комикс, а тем более манга, обладает слишком многими специфическими чертами, отделяющими его от литературы. В первую очередь он повествует только о том, что можно изобразить, а внутренняя жизнь героя изображается главным образом при помощи многоточий и восклицательных знаков. Но знатоки и любители возразят, что это литература будущего, синтез всех искусств, кино в книге, универсальный остросюжетный сериал для детей и взрослых и т.д. Как бы то ни было, увидев роскошное полное двухтомное, черное как ночь издание «Тетради смерти», да еще и под английским названием, да еще и изданное по аналогии с японским образцом, так что читать надо задом наперед, – я попросил его у своего старшеклассника и за день прочел. Ребята, это интересно. И хотя пафос этого сочинения более-менее изложен уже у Михаила Веллера в «Правилах всемогущества» (1986), но мораль неочевидна и выводы неоднозначны. Короче, японский отличник находит оброненный богом смерти блокнот, куда можно вписать имя любого человека – и человек этот умрет. Туда же можно вписать причину смерти (иначе избранный неизобретательно умрет от сердечного приступа) и набор предсмертных действий, что придает гибели несчастного вовсе уж загадочный вид. Главный герой, которого зовут Лайт, немедленно начинает уничтожать зло; условие, правда, в том, что вы непременно должны знать свою жертву в лицо, а то, не дай бог, погибнет однофамилец. Лайт начинает чистить мир от зла, начав с приговоренных к смерти злодеев, и убеждается: метод работает. А вот дальше ему приходится столкнуться с весьма серьезными вызовами, частью обусловленными моралью, а частью – всякими особенностями нынешней цивилизации, в которой жизнь каждого прозрачна и долго скрываться невозможно. Противостоит ему абсолютный, сверхпроницательный детектив L, которого Лайт в лицо не знает и потому убить не может. Это стартовая коллизия, пересказывать остальное не буду (хотя добавлю, что бог смерти Рюк, обронивший блокнот – вероятно, самый отмороженный и притом лоховатый из богов смерти, – быстро обнаруживает Лайта и начинает им не то чтобы руководить, но, скажем так, наблюдать за его действиями с доброжелательным любопытством). Это не бог весть что и нарисовано не бог весть как, но наводит на мысли – прежде всего о том, чем человек отличается от Бога; оказывается, тем, что человеку от его действий нет никакой пользы. Полагаю, что для ребенка этот комикс необыкновенно полезен как замечательный учебник по обращению с родителями. Кто такой Цугуми Ооба – никто не знает, но это как раз не очень интересно. Читатели «Тетради смерти» довольно быстро понимают, что решения принимают не люди и действуют тоже не люди, а Силы. Это самое любопытное. Автор Мегамодернисты и само совершенство Этого автора надо запомнить. Хотя бы потому, что она никакая не Клэр Норт, а Кэтрин Уэбб; ей 30 лет, у нее 18 книг, 3 псевдонима, 3 образования, она пишет подростковые романы, вполне серьезную фантастику и детское фэнтези, ее самая известная пока книга – «Пятнадцать жизней Гарри Огаста», она не верит ни в бессмертие, ни в любовь, вообще по темпераменту и взглядам (и плодовитости) она больше всего похожа на Юлию Латынину, но ее книги гораздо безэмоциональнее. Вообще если бы мой друг Николай Караев не встретился с ней и не взял у нее интервью, я был бы уверен, что она машина. Но она реальное лицо, и в книгах ее много подспудной, живой, человеческой тоски. «Совершенство» в оригинале называется «Внезапное появление надежды»; Хоуп – имя героини. Думаю, русское название адекватнее. Речь идет о компьютерной программе, получающей доступ к вашему календарю, кошельку, а впоследствии и к мозгу: она начинает полностью вас контролировать, превращая в идеальный образец. Эту программу решила взломать главная героиня, которая в некотором роде и сама совершенство – она идеальная воровка, поскольку ее никто не запоминает. Ее забывают даже собственные родители. Автора стоит запомнить уже потому, что она пишет очень свое- образно: короткие, сухие главы, минимум эмоций, постоянное чувство жуткого одиночества, однообразие неотличимых персонажей, весь мир за тобой гонится и преследует. Нормальное самоощущение сверхчеловека. Это не очень интересно как роман, и очень не для всех, но это творчество того нового поколения, которое называют мегамодернистами. Это именно следующая ступень эволюции: писать так много – и так не по-человечески, и так точно, и так холодно. Точна она прежде всего в описании своего самоощущения: вот это исчезновение из чужой памяти – и из собственной, кстати, – оно физиологически точно передано. Плюс всемирная география происходящего, плюс постоянная конспирология, плюс описание глубинных неуловимых слоев интернета, где прячется самое дикое и самое интересное, – превращают Клэр Норт в героиню Пинчона. Подчеркну – в героиню, а не подражательницу. Герой Человек будущего, застрявший в настоящем Во всякое время в литературе должен быть добрый, веселый писатель, пишущий про нормальных таких людей, про светлых таких и чистых, про милых таких чудаков, и чтобы читателю приятно, и чтобы всех хотелось любить, и свет, главное, понимаете, чтобы свет в конце тоннеля. Нет более малопочтенного, более, я бы сказал, противного занятия, чем заполнять такую нишу и следовать таким ожиданиям. Прежде всего потому, что это очень легко. На эту нишу автора, любящего простых и хороших, в разное время претендовали – иногда не по своей воле – самые разные авторы. Слава Богу, Андрей Филимонов, которого в эту нишу тоже пихали после романа «Головастик и святые» – что греха таить, несколько идиллического, чтобы считаться настоящим русским гротеском, – быстро напечатал вторую книгу, в которой из-под строчек торчит то же безумие. Это семейная хроника на большом – исторически и географически – материале, изложенная языком современной школьной байки. То есть рассказчик – он же главный герой – вообще понятия не имеет, что такое была советская жизнь, и все ее гротескно-фантастические особенности, включая идиотские, страшные и смешные, воспринимает абсолютно свежим взглядом. Вот эти детские объяснения: что такое голод, война, донос, – составляют особенное очарование этого сочинения. Но автор ни минуты не сюсюкает. Я бы даже сказал, что он пишет все это с довольно холодным носом, а героев любит, конечно, но не как родню. Во дни восторгов по поводу особенно кровавых жертв и особенно абсурдных глупостей советской эпохи эта книга прелестна трезвым взглядом. Все его книжки получились про одно и то же – про человека будущего, застрявшего в настоящем. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №14-2018.