Боевые башни, пугливые медведи и фотоблогер в ингушских горах
Крупный мужчина с седоватой бородой, одетый в неприметно-черные джинсы и ветровку, идет по одноэтажному центру Сергиева Посада. Тимур Агиров родился в этом городе, но гуляет здесь редко, потому что живет, можно сказать, в режиме вахтовика: полгода, пока холодно, дома пишет сайты для московских заказчиков, а полгода, когда тепло, занимается делом, сделавшим его известным фотоблогером, — снимает старинные башни в горах Ингушетии. "Сначала мне казалось, что я обычный турист, — говорит Тимур. — Поездки в горы — это хобби, а сайт про Северный Кавказ я завел, чтобы делиться впечатлениями с друзьями. А вышло, что мои фотографии стали заметными". Снимки Агирова печатают в российских СМИ, ими иллюстрируют книги-путеводители, в соцсетях на него подписаны десятки тысяч человек. Ему вручили звание заслуженного деятеля культуры Ингушетии, а еще на него злятся профессиональные фотографы. Его называют "ингушским фотоблогером", а он вообще-то не ингуш по национальности ("У меня мама — русская, а отец — черкес, его корни из Карачаево-Черкесии, хотя он родился в Москве"). И сколько раз он ни думал — так и не смог до конца понять, почему у него так все сложилось с маленькой республикой, в которую он заехал в последнюю очередь, уже объездив весь Кавказ. Почему гора не падает на город "Мама — учитель-географ и заядлая туристка. С детства я много путешествовал, а во взрослом возрасте объездил больше 40 стран: в Европе, Азии, на Ближнем Востоке, немного в Африке. Каждый год по два-три месяца проводил в Египте, — вспоминает Агиров. — Моя профессия позволяет много путешествовать: какая разница, где работать за компьютером?" В конце 2000-х он отправился на Северный Кавказ, сначала в Карачаево-Черкессию. "Мне было интересно побывать на родине предков и друзей. А к 2012 году я был "тысячником" в ЖЖ с блогом про Кавказ, вел рейтинг кавказских блогеров и объездил все республики, кроме Ингушетии. Туда было трудно попасть, у меня не было там друзей, а в городах еще не было гостиниц. И главное, чтобы попасть в горы, нужно было получать разрешение за 30 дней. А в 2012 году я сидел в гостинице в Кисловодске и уже собирался покупать билет в Москву, когда меня позвали на форум блогеров в Ингушетию. Его организовывал Беслан Цечоев — сейчас он мэр Магаса, а тогда был известным блогером и помощником главы республики". Проходил бы форум на равнине, возможно, Агиров поставил "галочку" вроде "Ингушетию посетил" и улетел домой, но всех повезли в Джейрахский район, в лечебно-оздоровительный комплекс "Армхи" (сейчас горнолыжный и всесезоный курорт), в часе езды от которой десятки башенных комплексов — восстановленных и разрушенных ("Мне всегда нравились развалины", — говорит Тимур). У каждого своя захватывающая история. А еще — напротив гора Столовая, которую блогер помнил с детства. "В детстве я с мамой ездил во Владикавказ. В памяти сохранилась картинка: вот обычный город, а над ним стоит высокая гора — это была гора Столовая. Я спрашивал: "Как эта гора стоит?" В 2013 году я поднялся на нее и решил, что осуществилась моя детская мечта. Хотя можно ли назвать это мечтой? Я беспокоился: "А если гора развалится и упадет на город?" Башни, медведи и пограничники С 2013 года ингушские пограничники (они повсюду в горах — рядом граница с Грузией) начали понемногу привыкать к мужчине с фотоаппаратом, всегда одетым в белую или ярко-оранжевую футболку с большой и четкой надписью на спине: Тимур Агиров. Мужчина сам подходил и представлялся: блогер, фотограф, путешественник. Объяснял, что фотографирует родовые башни. Добавлял, что его надо запомнить, мол, будет часто появляться. Поправлял подсумки с объективами, взваливал на себя большой рюкзак с консервами и хлебцами и уходил в лес. Сначала местным не нравилась его затея. Люди с такими камерами в республику стали приезжать регулярно, в прессе началась путаница про Кавказ: ингушские башни на снимках в СМИ подписывали как чеченские. Еще мало ли куда такой приезжий забредет — вдруг встретится с медведем и перепугается до сердечного приступа. Медведей в ингушских горах много, правда, они избегают людей, Агиров за прошедшие пять лет иногда видел их издалека ("Довольно тяжело встретить медведя", — говорит он будто с сожалением). Один раз только видел вблизи — невнимательный зверь вышел на перевал, а когда заметил блогера с камерой, тут же убежал. Но Агиров вел себя осторожно, а его фотографии все чаще восхищенно обсуждали в республике, пограничники начали ему помогать. "Теперь некоторые знакомые скидывают мне фотографии из труднодоступных мест и предлагают: "Давай провожу". Так Агиров сфотографировал башенный комплекс Нелх, расположенный в километре от границы, и еще многие разрушенные башни, стоящие в глуши, где и пограничники редко ходят. Многие комплексы находятся в таких труднодоступных местах, что к ним невозможно подойти близко: снять можно только издалека. Что теперь ищет блогер Агиров идет туда, куда никогда не попадет обычный турист. Но изначально смысл был не в экстремальных походах, а в том, чтобы сфотографировать абсолютно все башенные комплексы в Ингушетии. Их официально 89, на самом деле больше — Агиров насчитал 115. Местный заповедник сейчас ведет пересчет. Ученые думают, что могут найти 130 комплексов. А в каждом комплексе не одна башня, а несколько. Есть маленькие комплексы на две-три башни, а, например, в Эрзи (там, где фамильная башня главы республики) 57 башен. Большинство — не боевые, которые использовались для обороны, или полубоевые (укрепленные жилые), а жилые, которые использовались как дома. Люди жили в них вплоть до 1940-х, когда ингушей депортировали по распоряжению Сталина как врагов народа в Среднюю Азию. Хотя блогер снял уже и комплексы, которые есть в официальных документах, и неучтенные развалины, он говорит, что должен еще снимать и искать: "Хочу полетать над лесом на вертолете. Это, правда, дорого, но так можно увидеть что-то новое и сделать красивые фотографии". Почему фотографы злятся на Агирова "Я теперь думаю о том, что надо зарабатывать на фотографиях достаточно, чтобы хотя бы выходить в ноль. Раньше я только тратил: одна поездка на полгода выходила по деньгам как половина "Нивы", — Тимур теперь мерит свои расходы в машинах, потому что заканчивает автошколу и думает о том, какую машину ему купить для поездок по горам. — А фотографии я отдавал всем бесплатно. Просто я любил горы и фотографировать и не воспринимал это как работу. И еще у меня были друзья, которые говорили: "Ты не сможешь продавать свои фотографии на Кавказе. Там авторские права не ценятся. Или же будешь иногда продавать, но не будешь популярным". И я решил, что не буду заморачиваться — берите, только подписывайте авторство. Потом некоторые заказчики искали меня, оформляли договоры и платили деньги. Это в основном федеральные крупные СМИ. Агиров рассказывает, что поездки в Ингушетию он по-прежнему воспринимает как хобби, а о деньгах задумался, потому что нужны сложные съемки — например, требующие полетов на вертолете. К тому же на него давно злятся фотографы-профессионалы. "С некоторыми фотографами у меня сложные отношения. Они считают, что я обрушиваю рынок. Иногда меня просят не публиковать фотографии год-полтора, пока не выйдут их работы. Иначе их заказчик берет мои фотографии бесплатно". При этом, добавляет блогер, если нужны деньги на дорогие съемки, можно обратиться к бизнесу. В общем, идти в коммерцию ему вроде бы и надо, но, судя по длинным рассуждениям, не очень хочется. Мечта — домик в горах У Тимура Агирова есть мечта: купить дом в ингушских горах и перебраться туда жить насовсем. "В мегаполисах плохая экология, Кавказ — лучший по чистоте воздуха, а Ингушетия выделяется среди соседей. В горах Кабардино-Балкарии, например, в маленьком глухом поселке смотришь — трубы с газом, фонари, а в горах Ингушетии можно найти такие места, где чувствуешь себя в диком мире". Говорит, в горах за сезон теряет семь килограммов. Дома — набирает. А еще ему по-человечески нравятся ингуши. "Они демократичные, меня удивил этот факт сначала. В 2014 году я начал плотно изучать блогосферу — они могли позволить себе критиковать власть. Если в других регионах считается, что нехорошо критиковать старших по званию, то там такого нет. Они близки к нам — москвичам. Они "свои люди", очень простые, я не думаю о том, что мне нужно общаться с ними как-то по-особенному, чтобы не обидеть. А в чем-то они консервативны — например, что касается внешнего вида. Ингушу неприлично выглядеть некрасиво: пойти в сланцах и шортах. Это, скажут они, позор семьи, позор предков". Ингуши, кстати, долго не могли принять то, что у них развивается туризм, хотя в горах строились горнолыжные трассы, открывались гостиницы, приезжали москвичи и иностранцы. "Раньше они совсем не умели зарабатывать деньги. Ходит история, как ставропольцы привозили группу туристов в горы. Люди были готовы платить, но ингуши предлагали ночлег и кормили их без денег — представьте — большую толпу из автобуса! Ведь это гости, их надо хорошо принять, как взять с них денег? Но сейчас такого уже нет, — улыбается Агиров. — Они быстро учатся". Анастасия Степанова
