Как кубанские казаки восстанавливают свою историю
1930-е годы для кубанских казаков были периодом трагических событий. И только указ 1991 года "О реабилитации репрессированных народов" вернул казакам право возрождать и продолжать свои традиции. Что значит название станицы Платнировская, сегодня точно никто не скажет. Известно лишь, что так же в Запорожской Сечи назывался один из 38 казачьих куреней, которые переселились в кубанские степи в конце XVIII века, после русско-турецкой войны. Поэтому сегодня платнировцы гордо называют себя потомственными казаками — потомками запорожских казаков-переселенцев, а в школьном музее скрупулезно восстанавливают историю казачьих семей, постепенно заполняя страницы, которые казались навсегда утраченными. "Казаки пришли сюда морем, около 200 человек высадились в Тамани. В 1794 году атаманы собрались и кинули жребий — кому в каком месте обосноваться, Платнировскому куреню выпало поселиться на правом берегу реки Кирпили. Так появилась наша станица", — рассказывает руководитель музея школы №25 станицы Платнировской Татьяна Романенко. "Черные доски" и шашка под стрихой Множество материалов, которые могли рассказать о платнировских казаках, были утеряны в начале XX века. Но известно, что накануне революции Платнировская была станицей большой и далеко не бедной, а в годы коллективизации сотни семей были раскулачены и, конечно, попали под жернова расказачивания. "Когда началась коллективизация, на Кубани людей целыми станицами выселяли — вывозили в Сибирь. Моего деда и отца вывезли в Омскую область, где дед вскоре умер от пневмонии. Отцу удалось вернуться — несколько лет он работал в совхозе, недалеко отсюда. Отец поэтому редко рассказывал о казачестве, но я все равно, сколько себя помню, знал, что я — казак", — говорит Владимир Черномаз, представитель одной из старейших в Платнировской казачьих фамилий, бывший глава станицы, в 1990-х стоявший у истоков возрождения станичного казачьего общества. Но и тем, кто избежал высылки в Сибирь и остался в станице, было очень нелегко. В 1933 году Платнировскую занесли в так называемые черные доски. Так именовались перечни населенных пунктов, которые в годы коллективизации не выполняли планы по сдаче продовольствия. Попадавших в перечень могло ждать полное прекращение поставок продуктов. Так произошло и в станице. Начался голодомор — люди целыми семьями умирали от голода. "После 1933 года в станице осталось не больше 300 семей, а до революции было 17–18 тысяч человек. Потом сюда, на место высланных, переселяли людей из Ставрополья — целые кварталы были заняты переселенцами", — рассказывает Владимир Черномаз. Семье начальника штаба Платнировского казачьего общества подхорунжего Александра Будко чудом удалось избежать выселения. Но с тех пор о казачестве дома говорить боялись. "Я узнал о том, что я казак, только после восьмого класса, когда оказался в Средней Азии. Там один старый туркмен мне и говорит: "Сашка, а чего ты усы не носишь? Ты же с Кубани — значит, казак!" Я приехал, стал отца расспрашивать, а он — не надо, мол, об этом говорить", — вспоминает он. Недавно один из станичников подарил начальнику штаба старинную шашку — ее нашли, когда в доме перекладывали печь. "Когда шли гонения на казаков, за одну такую шашку, да еще с надписью "ККВ" (Кубанское казачье войско — прим. ТАСС) могли поставить к стенке и расстрелять. Но расставаться с шашкой было жалко, старались спрятать. Эту вот спрятали под стрихой (так называли нижний край крыши — прим ТАСС.). А другое оружие, карабины например, просто топили в реке", — объясняет подхорунжий Будко и обещает подарить шашку школьному музею. Как казаки хату строили Возле станичной школы №25 есть настоящее казачье подворье — несколько лет назад здесь решили построить хату, в каких раньше жили казаки. Идею руководительницы музея поддержал станичный атаман подъесаул Владимир Тихий. "Построили с нуля, за два лета, из старого самана, из которого была сложена старая "батюшкина хата" — раньше в ней жил станичный священник. Всего здесь у нас 162 человека работали — атаман руководил, начальник штаба печку клал, ребята из школы подмастерьями были. На второе лето уже делали мазку — мазали хату глиной. У казаков это всегда было праздником — на мазку звали всех соседей, и мы тоже устроили настоящий праздник", — рассказывает Татьяна Романенко. Внутри хаты — две комнаты. В первой, поменьше, — "малой хате" — готовили еду и занимались другими хозяйственными делами. Большая комната звалась "вылыка хата". Здесь — обязательный красный угол с иконами, железная кровать с горкой вышитых вручную подушек и детской люлькой рядом, огромный сундук — скрыня, посреди комнаты — стол, за которым собиралась семья. "У казака стол — что в алтаре престол" — значит, что сидеть за ним и вести себя следовало, как в церкви", — ведет экскурсию девятиклассница Юлия Зайцева, в марте этого года победившая в краевом конкурсе юных экскурсоводов-краеведов. Юлия настоящая казачка и знает назначение любого предмета старинной домашней утвари, даже с рубелем и качалкой — деревянными "предшественниками" утюга — управляется мастерски. Экспонаты собирали, как и саму хату строили, всем миром. В конце концов оказалось, что поместить все, что принесли станичники, в двух небольших комнатках невозможно. Так рядом с хатой появился сарай. Теперь, как говорят сами казаки, на подворье не хватает только конюшни с добрым конем. Но лошадей содержать по современным меркам — дело хлопотное. "Было у нас три лошади, даже тачанка была, купили где-то в Новороссийске. Мы на ней хотели улицы патрулировать. Один раз выехали — лошадь копытом лягнула "Мерседес", на том дело и кончилось. Продали", — говорит начальник штаба. Настолько крепкий, что не взорвать С казачьего подворья хорошо виден Свято-Троицкий храм — старейший в районе, главная достопримечательность станицы. Его построили казаки в самом начале прошлого века. "Никаких меценатов не было, станичники сами собирали средства, приглашали строителей, ведь не зря говорят, что казаки в первую очередь строили не хаты, а храмы. И этот храм построили быстро: начали в 1903 году и за три года закончили, хотя строительство было непростым — кирпич возили на подводах из Ростова", — рассказывает настоятель храма протоиерей Димитрий Кошенков. Для кирпичной кладки делали особый раствор — в него добавляли яйцо для связки и крепости. "Именно это спасло храм, когда в 1930-х годах власть решила его взорвать. Когда рассчитали необходимый заряд, оказалось, что взрывной волной просто снесет все близлежащие дома. Хотели разобрать по кирпичику — это тоже оказалось невозможным, потому что кирпичи просто не отделялись друг от друга, насколько крепким был раствор", — говорит отец Димитрий. В 1920-х Свято-Троицкий храм закрыли, снесли купола и отдали здание под зернохранилище. Во время Великой Отечественной войны он снова был открыт, богослужения велись здесь до 1963 года, когда церковь снова закрыли по настоянию директора местной школы. Возрождение началось в 2000 году — поначалу силами самих станичников, позже к процессу восстановления подключились районные и краевые власти. А потом в оживающий храм люди стали приносить старинные иконы и церковную утварь, когда-то спасенную от уничтожения. "Несколько лет назад мне передали Евангелие — когда здесь жгли богослужебные книги, одна женщина успела выхватить его из огня", — приводит пример настоятель храма. Сейчас в возрожденной церкви приводят к присяге молодых казаков — по словам станичного атамана, происходит это примерно два раза в год, во время торжественной воскресной службы. Земля и вера Сегодня у казачьего общества станицы Платнировской есть свое знамя и своя атаманская насека, на которой выгравированы имена всех станичных атаманов. В обществе числятся 140 человек. "Это реестровые казаки, которые состоят на службе и имеют право носить погоны. У нас есть и своя небольшая дружина, которая помогает полиции поддерживать общественный порядок", — рассказывает станичный атаман Владимир Тихий. Казаков в станице уважают, отмечает атаман. "Даже больше, чем полицию, особенно молодые. Правда, закон казакам не много позволяет — даже подзатыльник хулигану по закону дать нельзя", — сетует Тихий. А еще у станичных казаков теперь есть земля — 16 гектаров на всех. Два года назад казаки Кубани получили право арендовать землю без проведения торгов. Предполагалось, что эта мера позволит казачьим обществам стать экономически независимыми и даже создать на селе новые рабочие места. Платнировские казаки получили участок в 10 километрах от станицы. "Общими усилиями вспахали, засеяли. Вырастили зерно, урожай был 54 центнера с гектара. Правда, техники своей у нас нет, поэтому пришлось заключать договор с сельхозпредприятиями. В этом году хотим овощи посадить", — говорит атаман. Правда, о прибыли, по его словам, говорить пока рано: "Но хотя бы налоги заплатить хватит и с работниками рассчитаться. А то поначалу с каждого казака собирали налог — его надо каждый квартал платить, с первого дня". По общему мнению, имеющихся 16 гектаров все же маловато. Но увеличивать казачий надел пока не планируется. "Разговоры такие идут, но все земли заняты. Ведь, чтобы нам отдать, надо у кого-то отобрать, а нам конфронтация не нужна", — объясняет атаман. "Сейчас казаки крестьянством практически не занимаются. А ведь это было основой казачества — православная вера и труд на земле. Теперь земли у казаков почти нет. Вера осталась", — подводит итог Владимир Черномаз. Елена Гриценко
