Салехардский звонарь о том, почему колокола похожи на барабаны

– Звон колокола ни с чем не сравнить. Ученые говорят: у него такая частота звука, что все вокруг очищается, улучшается настроение, возвышается дух. Я и сам это чувствую, когда «играю», – рассказывает Владимир Трощилов, звонарь храма Святых Апостолов Петра и Павла в Салехарде. Особая чистота звука У моего собеседника каштановые волосы, густая недлинная борода и веселые ярко-голубые глаза. Спрашиваю, знает ли он, что техника отлучает от работы уже и служителей храма. Некоторые звонницы оборудованы электроникой – нажал на кнопку, получил малиновый звон. Нет, не боится Владимир остаться без работы. Говорит, что высокие технологии не вложат в перезвон душу, а значит, не превзойдут человека в мастерстве. Звонарь – коренной салехардец. Учился в третьей школе, мечтал стать архитектором, но как-то не сложилось. Заочно выучился на экономиста, устроился в местную контору. Скучная бумажная работа затягивает как болото. Из него наш собеседник вырвался, когда узнал о церковной вакансии завхоза. – Семь лет хожу в этот храм. Мне здесь нравится: спокойно, хорошо. Как узнал, что здесь ищут работника, сразу уволился с прежнего места, не нравилось мне бумажки перебирать и часами сидеть за компьютером. Я люблю движение, динамичный образ жизни. Эта должность как раз такая – деятельная. Действительно, у Владимира несколько обязанностей. Он занимается снабжением: привозит свечи, инвентарь, продукты для столовой. На его плечах и документация. Например, сейчас церковь строит дом на четыре семьи для священнослужителей – нужно бумаги оформлять. Кроме того, на нем организация работы на участке с картофельным полем и разной живностью: курами, козами, кроликами. Плюс ко всему завхоз заменяет и водителя, который в отпуске. Получается, звонарь – не основная должность Владимира, он за это даже денег не получает. Тем более звонить приходится нечасто: в выходные и по праздникам, а иногда в Обдорском остроге. Называет он свое занятие то творчеством, то благотворительностью. Главное – чувство ритма Мы поднимаемся по узким темным лестницам на церковную звонницу. Через небольшую дверцу в потолке попадаем на высотную площадку. В выбеленных стенах словно прорезаны вытянутые высокие окна без стекол. Оттуда открывается прекрасный вид: с одной стороны на Обь, с другой – на город. В разных местах под потолком и на балках прикреплены девять колоколов, от каждого из них тянется крепкая веревка. Здесь не разбежишься, приходится постоянно нагибаться и смотреть под ноги, иначе заденешь эту «паутину». – Наши колокола здесь с 1997 года, отливали их в Петропавловске. Вот благовест – самый большой, поменьше – полиелейные. Эти зазвонные самые маленькие, – говорит Владимир, указывая рукой то на тот, то на другой колокол. – До меня здесь звонарем был Андрей Нестеров, сейчас он в городской Думе работает, а свои обязанности передал мне. Нравилось, как он звонил, поэтому я попросил научить и меня. Всего было три урока, дальше я сам над техникой работал, оттачивал навыки. Сейчас Владимир знает семь видов звона, в том числе самые знаменитые: московский, ростовский, суздальский. Выбирает по настроению, а, бывает, в устоявшиеся мелодии добавляет что-то свое или даже импровизирует. – Я музыкальной грамотой не владею, но тут самое главное – чувство ритма иметь. По технике игры колокола мне больше всего напоминают барабаны. Колокольные секреты Владимир дает мне наушники, сам уже давно ими не пользуется – привык. С серьезным лицом он надевает перчатки и встает к инструменту: правой рукой держит веревку от зазвонных колоколов, левой – от полиелейных, ногу ставит на одну из двух педалей. Через мгновение всё вокруг начинает петь, даже стены, пол и потолок. На колокольне звучание совсем другое, ты не просто его слышишь, ты его чувствуешь – вибрации передаются всему, что находится здесь. Кажется, звук проходит насквозь и предметов, и людей. – Я думаю, если человек слышал, как звучит живой звонарь, то он сможет отличить его звон от электронного, – рассуждает Владимир. – Ведь в машине всё запрограммировано стандартно: сила удара, скорость. Это очень выдает работу техники. Когда звонит человек, каждый раз получается уникально, потому что где-то сыграешь потише, где-то вставишь свое. – То есть вы против электрозвонарей? – Нет. Я не вижу ничего страшного в такой инновации. Напротив, электронный помощник нужен или в период отпусков, или если звонарь захворает. А еще благодаря такой технике можно слушать игру машины и осваивать новые мелодии. Но мне кажется, в нашем храме еще очень долго звонарем будут считать человека, а не машину.