Кем на самом деле были юродивые
Юродивость — это самая загадочная категория святости средневековой Руси. Народ любил и ненавидел юродивых, религиозным подвигом которых была важнейшая социальная миссия. Разбираемся в этом совершенно особенном, исконно русском феномене. Кого называли юродивым Само по себе слово «юродивый» в своем изначальном смысле синонимично слорву «буйный», то есть безумный. Человек, который хотел стать юродивым, надевал на себя маску безумия, за которой скрывал свои духовные дарования. У этой маски было две главные функции. Во-первых, маска безумия была нужна для борьбы с тщеславием. Подобно католическим монахам, которые занимались самобичеванием тела, русские юродивые занимались истязанием более тонких уровней. Они страдали во имя Христа, растаптывая свое человеческое достоинство, социальное «я». Юродивые жили на улицах, одевались в лохмотья и весь день кривлялись, приставали к прохожим, дразнили их. Во-вторых, эта маска нужна была для проповеди. За их на первый взгляд безумными монологами скрывались духовные поучения. Помимо этого, зачастую юродивые были критиками общественных пороков и государства. Порой они были единственными, кто мог без каких-либо санкций со стороны власти критиковать власть предержащих. Английский дипломат времени Ивана Грозного Джиле Флетчер писал: «Блаженных народ очень любит, ибо они, подобно пасквилям, указывают на недостатки знатных, о которых никто другой и говорить не смеет». Духовные предтечи русского юродства На самом деле, юродивые появились не на Руси, а гораздо раньше, в первые века христианства. Тем не менее, именно на Руси этот образ святости получил наибольшее распространение. Квинтэссенция юродивости — подвиг духовного безумия, уподобление Христу через уничтожение своего общественного эго, содержится в Евангелие. В послании к коринфянам апостол Павел писал: «Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим…». Одним из первых образцов юродивости был монах Симеон Эмесский, который жил в Палестине в VI веке. Однажды он пришел в город Эмес, и начал заниматься весьма странными вещами, через которые проявилась его святость. Вот так описывал его деяния автор его жития епископ Неапольский Леонтий: «Симеон все совершал под личиной глупости и шутовства. Но слово бессильно передать его поступки. То он представлялся хромым, то бежал вприпрыжку, то ползал на гузне своем, то подставлял спешащему подножку и валил его с ног, то в новолуние глядел на небо, и падал, и дрыгал ногами, то что-то выкрикивал, ибо, по словам его, тем, кто Христа ради показывает себя юродивым, как нельзя более подходит такое поведение. Подобным образом он часто изобличал прегрешения, и отвращал от них, и ради вразумления какого-нибудь человека гневался на него, и давал предсказания, и делал все, что ему было угодно, лишь изменяя свой голос и облик, и при этом люди принимали его за одного из тех, кто говорит и предвещает, одержимый демоном». Следующим вошедшим в историю юродивым был святой Андрей, который в X веке обитал на улицах Константинополя. Именно он и стал примером для русских юродивых — в XII веке его житие было переписано в Новгороде, и стало очень популярным. Образ юродивого На Руси юродивые появляются примерно в XIV веке, но по-настоящему много их становится в XV-XVI веках. 36 из них стали святыми РПЦ, но были сотни, а, возможно, тысячи других, возможно, незаслуженно не удостоившихся такой чести. В целом, в поведении всех русских юродивых можно выделить общие черты. Это нищенский вид — лохмотья, порой еле закрывавшие голое тело, зачастую больная кожа — в народной молве многих юродивых сопровождает собака, которая лижет их струпья и язвы. Уродство юродивого — противопоставление бытовой , мирской красоте, которая в православии ассоциировалась с грешным материальным богатством. Безобразный юродивый выступал в каком-то смысле символом скорбной нищеты простого народа, и тем самым. заставлял богачей задуматься о своем образе жизни. Зачастую юродивые выступали вообще голые — презрение к сложившимся в обществе понятиям о наготе было еще одним подвигом, и. к тому же, способом привлечь внимание и эпатировать. Так, например, один из самых известных русских юродивых — Василий блаженный, ходил совершенно нагим перед Иваном Грозным. В своих движениях юродивые уподоблялись судорожным и эпилептикам. Но важнее всего их совершенно особенный язык, который состоял из «иносказаний», «невнятные бормотаний» и «намеков». Все эти речевые элементы были нужны юродивыми для того, чтобы разрушить рутинный мир обычных русских горожан, вывести их из зоны комфорта. Чаще всего юродивые обитали в местах массовых скоплений людей, на людных площадях в центре города. Отношение людей к юродивым — это, пожалуй, самое сложное место этой темы. С одной стороны, их уважали, к ним прислушивались и простые люди, и власть имущие. Особенно любил прислушиваться к юродивым Иван Грозный. В 1570 году царь прибыл в только что покоренный Москвой Псков, а местный юродивый Никола сказал ему: «Довольно! Убирайся домой!», — и царь подчинился и уехал. С другой стороны, юродивых окружало насилие, как физическое, так и психологическое. Святость юродивых не может существовать без зрителя. Поэтому они устраивали регулярные выступления. По мнению историка А.И. Клибанова, такие «шоу» сопровождались надругательствами толпы, побоями, которые, как ни парадоксально, обоюдно наносили друг другу обе стороны. «Это было, между прочим, равенство греховности: «кто без греха, первый брось камень» (Иоанн, 8, 7)? Никто! И камни летели из одной стороны в другую (и плевки, и бранные слова, и непристойные жесты — это все «камни»). Юродивые распинали собственную греховность, почему и не укрывались ни от поношений, ни от побоев, но тем усерднее распинали греховность толпы », — писал Клибанов.
