Кому служит «продажная женщина». Учёный – о правде и мифотворчестве
От идеализации к демонизации и обратно Светлана Болотникова, «АиФ-СК»: В вашем клубе обсуждаются самые спорные вопросы истории. Недавно дискутировали о перестройке в СССР. Удалось прийти к единому мнению? Она принесла пользу или вред? Константин Каспарян: Вред, за небольшими исключениями. Положительным аспектом старшее поколение назвало появившуюся тогда госприёмку продукции, которая способствовала повышению качества товаров. Но она просуществовала недолго. Но в целом перестройка привела к развалу страны. – Есть люди, которые считают, что без горбачёвских перемен невозможно было обойтись. Иначе, в частности, нельзя было избавиться от воровства на предприятиях. – Это сделали слишком поздно. Всё уже шло к развалу. При Сталине не было ни такого массового воровства, ни потолка зарплат на производстве. Ограничения по оплате труда ввёл Хрущёв. Он же конфисковал подсобные хозяйства и возобновил критику в адрес религии. Горбачёв пожинал плоды правления своих предшественников. Хрущёвскую «оттепель» любят деятели культуры, писатели, журналисты, потому что вернулась свобода творчества. Историки же считают, что при Хрущёве партийная элита начала богатеть, а народу стали платить просто за то, что он вообще работает. Экономический план превратился в показуху. Представьте: мой отец в 70-е годы работал в Баку, и его предприятие распиливало на металлолом нефтеперегонные трубы, чтобы выполнить план по сдаче металла. – Одно из заседаний клуба вы посвятили октябрьским событиям 1993 года. Как историки их трактуют? – Большинство признаёт действия Ельцина по разгону Верховного Совета антиконституционными. Я бы назвал это олигархическим переворотом. Депутаты тоже хотели сохранить свою власть, но не решились на жестокость, в отличие от Ельцина. – В 90-е годы развенчивали советское мифотворчество. Добрый дедушка Ленин превращался в немецкого агента, а Сталина ставили на одну доску с Гитлером из-за пакта 1939 году о разделе сфер интересов в Восточной Европе. Сейчас маятник истории качнулся в другую сторону? –Можно сказать и так, но это естественный протест на вакханалию 90-х годов, когда на советскую власть лились ушаты откровенного вранья. На либеральном радиоканале однажды договорились до того, что в СССР репрессировали полтора миллиарда человек! Враги или герои? – В прошлом году мы отметили 100-летие революции в России. Её теперь многие называют переворотом. А какова академическая версия? – Революция – это радикальный слом. Он произошёл в 1917 году дважды. В феврале, когда был создан псевдореспубликанский строй, и в октябре, когда началась национализация собственности, отказ от некоторых принципов управления. Конечно, отношение к революции людей из разных социальных слоёв может быть кардинально противоположным. – На Юге России потомки казаков помнят, как после революции раскулачивали и расказачивали их дедов, и сочувствуют белым в Гражданской войне. – Зажиточному казаку советская власть была совершенно не нужна, и об этом хорошо сказал Григорий Мелехов в «Тихом Доне» Михаила Шолохова. Бесспорно, казачество покрыло себя славой в войнах за Россию. Но оно охраняло тот строй, при котором другие сословия жили очень плохо. Рядом с казаками – «иногородние» русские, к которым казаки зачастую относились как к холопам. Казачий надел превосходил надел крестьянина в 10-15 раз. К слову, не все казаки были противниками советской власти. Филипп Миронов и Семён Будённый, командующие красными кавалерийскими частями, вышли из бедной части казачества. И не всегда раскол проходил по признаку «богатый-бедный», как это упрощённо трактовали в советские годы. Под красными знамёнами сражались дворяне, такие как генерал Алексей Брусилов. А Ижевская дивизия Белого движения, напротив, состояла из рабочих. Некоторые думают, что все горцы были за красных. Нет, в Белой армии были кавказские аристократы, например Магомет-Гирей Крымшамхалов. – Часть белых офицеров, казаков воспринимала Вторую мировую войну как возможность отомстить большевикам и вернуть святую матушку – Русь. Как вы относитесь к коллаборационистам, воевавшим за Гитлера? – Я считаю, им нет оправдания. Во время Отечественной войны 1812 года крепостные жили очень плохо, но не восстали против царя. А в 1941 году многие деятели русской эмиграции выступили в поддержку СССР, в том числе идеолог Белого движения Павел Милюков, бывший премьер-министр Александр Керенский, генерал Антон Деникин, который создал фонд помощи Советскому Союзу и передал ему все свои средства. Невозможно понять философа Ивана Ильина, писателя Ивана Бунина, которые радовались нападению Германии на Россию. Казаки, которые пошли служить фашистам, вырезали в Югославии сербские сёла. Донской атаман Пётр Краснов, служивший в немецких войсках, в 1941 году отделил себя от России, заявив: «Казак! Помни, что ты - не русский». По сути, он был сепаратистом. Неудивительно, что многие представители общественности подписали письмо против памятника, который ему хотели установить на Дону. Он тем не менее появился, но уже без фамилии. А вот против перезахоронения праха Антона Деникина я бы не возражал, в отличие от своих товарищей из общественного движения «Суть времени». – Представители этого движения постоянно участвуют в заседаниях вашего клуба. Тимур Боровков недавно протестовал и против памятника Александру Солженицыну в Кисловодске, потому что тот, по его словам, помогал развалить СССР. – Не надо переоценивать влияние писателей. В России есть порочная практика смотреть в прошлое с точки зрения художественной литературы. Лев Толстой жёстко критиковал Российскую империю, но не из-за него же произошла революция. На мой взгляд, Солженицын действительно фальсифицировал историю, потому что не мог знать то, о чём написал. Его никто не допустил бы в архивы. Ведь не мог же он подсчитать число репрессированных, пока сидел в лагере. – Но вы же не отрицаете репрессий интеллигенции в 1937 году? – Творческая интеллигенция в тот период редко страдала за свои произведения. Мандельштам, например, сидел не за стихи, а за связь с Троцким. Всего с 1922 по 1954 год к расстрелу приговорили 600 тысяч человек, в том числе убийц, насильников, бандеровцев, власовцев, сторонников Краснова. Безусловно, невиновные среди них были. Но кто осуждает царя Алексея Михайловича за подавление восстания Разина, когда в Арзамасе повесили 11 тысяч повстанцев? Николай II устроил Ленский расстрел, Кровавое воскресенье. А 1937 год превратили в жупел в 90-е годы деятели культуры. Люди им верят, как верят в то, что Моцарта отравил Сальери, потому что так написал Пушкин. Я призываю не полагаться всецело на мнение творческих людей, потому что они знают не больше обычного человека, если только сами не были очевидцами. Не «что?», «где?», «когда?», а «почему?» – В Пятигорске собираются строить мультимедийный музей «Россия – моя история». Такой уже работает в Ставрополе. Нужны ли вообще такие музеи, в которых только компьютерная графика и светящиеся иллюстрации? – Наши студенты удивлялись отсутствию старинных вещей, но, безусловно, подобные музеи полезны. – Но роль церкви в истории страны здесь кажется преувеличенной. – Церковь играла и играет важную роль в духовном просвещении России, но она не должна подменять собой государство и навязывать свою точку зрения на историю. А то у нас самым почитаемым правителем окажется Александр Невский, а не, скажем, Пётр Первый. Отрадно, что президент принял решение в 2022 году отметить 350-летие со дня рождения Петра Великого, несмотря на то, что деятельность этого императора вызывает недовольство РПЦ, потому что он отменил патриаршество. – Как нужно преподавать историю в школах и вузах, если она сильно зависит от интерпретаций? И можно ли её вообще считать наукой? – Учитель должен вызывать детей на дискуссию и учить анализировать. История, конечно, наука, и её главный вопрос, не «что?», «где?», «когда?», а «почему?». Наполеон отчасти был прав, когда говорил, что история –продажная женщина, угождающая тому, кто её содержит. Но в любой самой ангажированной исторической книге можно найти зерно истины. Задача историка – выяснять и объяснять. И учить детей, что любая эпоха и каждая значимая личность - часть нашего общего прошлого.
