Стояли в грязи на коленях, сверху лилась траурная музыка: как в Калининграде прощались со Сталиным в марте 1953-го

9 марта 1953 года в Советском Союзе похоронили Иосифа Сталина. Кто-то по этому поводу скорбел, кто-то радовался. Журналист портала "Клопс" Александр Адерихин рассказывает, как прощались с вождём в Калининграде. Вначале в эфире зазвучали кремлёвские колокола. Они ещё били, когда трагический голос советского радиодиктора Левитана произнёс: "Говорит Москва. От Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета Министров Союза ССР и Президиума Верховного Совета СССР. Ко всем членам партии, ко всем трудящимся Советского Союза. Дорогие товарищи и друзья!". Далее шло повторное перечисление всех инстанций, которые с "чувством великой скорби извещают партию и всех трудящихся Советского Союза, что 5 марта в девять часов 50 минут вечера после тяжёлой болезни скончался председатель Совета Министров СССР и секретарь Центрального комитета коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин". И далее: "Перестало биться сердце соратника и гениального продолжателя дела Ленина, мудрого вождя и учителя Коммунистической партии и советского народа..." Сообщение прозвучало 6 марта в шесть часов утра и провело некую черту под целой эпохой. Краснознаменск: на коленях в грязи Иван Разиньков, уже ушедший от нас, приехал в Калининградскую область в 1948 году совсем ребёнком. Позади — жизнь в оккупации в Воронежской области, мадьяры, воевавшие вместе с немцами и поднявшие маленького Ваню Разинькова на штыки на глазах у матери. Так они пытались заставить мать Ивана рассказать, где скрывается отец, ушедший в лес. В Калининградской области их семью направили в Краснознаменский район. Жизнь была очень тяжёлая. "В школу я пошёл в девять лет, — вспоминал Иван Яковлевич, — два года не до учёбы было. Работать надо было. Штаны, чтобы пойти в школу, мне сшили из милицейской шинели. Её отец на базаре купил". Иван Разиньков на всю жизнь запомнил, как в Краснознаменском районе скорбели по умершему Сталину. Представьте себе районный центр, бывший немецкий Лазденен. Красные черепичные крыши, немецкие дома. На них — красные флаги с траурными чёрными ленточками. "Плакали все, — вспоминал Иван Яковлевич, — милиционер на перекрёстке, идущие мимо прохожие, продавщица газет в киоске, учительница в классе, мужики возле пивного ларька, школьники... Плакал весь город". На центральной площади Краснознаменска стоял телеграфный столб. На столбе висел лопух громкоговорителя. В те мартовские дни срывался снег с дождём, и на площади было грязно. Люди стояли перед столбом с громкоговорителем в грязи на коленях. Сверху на них лилась траурная музыка... "Я до сих пор помню чувства, которые тогда испытал: отец родной умер. Все школы вышли на площадь Краснознаменска. Никто никого не заставлял, все шли сами. И я плакал. Сталин был... дороже, чем родной отец. Горе неимоверное. Жутко было, что он нас оставил", — вспоминал Иван Яковлевич. Калининград: переполненный транспорт и собрания трудящихся В Калининграде скорбящие собирались на площади Трёх Маршалов, сегодня это площадь Победы. Сюда тоже стекался народ: трудовые коллективы, школы. Переполненный транспорт работал плохо, и народ шёл на площадь пешком. В том числе и дети из балтрайоновских школ. В калининградских газетах — чёрные траурные рамки, заявления властей, призывы сплотиться вокруг сталинской коммунистической партии, а также "репортажи" с мест. Например, скорбящие работницы катушечной фабрики берут на себя повышенные обязательства с целью "укрепления дела мира, превращения Калининградской области в непотопляемый сталинский авианосец у самых берегов загнивающей империалистической Европы". Дальше всё та же риторика: "повысим, добьёмся, не допустим, скорбим, нет горя большего..." И конечно же, "бессмертное имя Сталина всегда будет жить в сердцах советского народа и всего прогрессивного человечества". Отдать жизнь за Сталина Для меня лично эпохальное событие уместилось в семейную историю, рассказанную приехавшей сюда в 1947 году переселенкой. На вопрос о том, помнит ли она, что было в Калининграде, когда умер Сталин, женщина замолчала. И тогда в наш разговор вмешалась её дочь. "Да, да, расскажи ему", — сказала дочь, кивнув на меня. Пожилая женщина вздохнула и нехотя стала вспоминать, как после сообщения по радио позвала двух маленьких дочерей, прижала их к себе и сказала: "Если бы только я могла отдать ваши жизни за жизнь товарища Сталина!". Паника, неразбериха и жуткий вопрос, вставший перед многомиллионным населением страны: что будет дальше? Война? Так можно охарактеризовать в общих чертах настроения тех дней. Иван Яковлевич Разиньков вспоминал: "Потом агитаторы, директора предприятий, совхозов, бригадиры начали народ успокаивать: мол, жизнь будет продолжаться и после войны всё будет у нас хорошо. Хотя кухонные разговоры пошли о том, что немцы могут вернуться. Мол, Сталина в Европе боялись, а сейчас могут зашевелиться. Был такой душок..." Весь "советский народ, как один человек"... не скорбел по поводу смерти нашего очередного великого вождя. В архиве калининградского УМВД хранится документ: некий бдительный гражданин с возмущением сообщал "кому надо", что граждане на улице Коммунальной в день похорон вождя устроили вечеринку с "выпивкой водки". Действительно ли граждане отмечали смерть Сталина или просто выпивали много водки по какому-то другому поводу, в документе не говорится. Я думаю, что всё-таки второе.