Новый стиль по старому клише. 102 года назад в России свершилась Буржуазно‐демократическая революция
Сегодня так называемую Февральскую революцию в России назвали бы мартовской, потому что по новому стилю, а с февраля 1918 года мы по этому стилю и живем, она приходится на 12 марта. Ее еще тогда некоторые журналисты (не историки, разумеется) называли «французской», но не потому, что в свержении царизма участвовали французы — их там не было, а потому что она по многим признакам напоминала типичное для французской истории свержение монархии с перехватыванием власти демократическими слоями населения. Но это лишь внешние черты, потому что большая часть населения России не имела ни малейшего представления о том, как это когда-то происходило во Франции и происходило ли вообще. В Российской империи, занятой войной на стороне Антанты, все развивалось по собственному сценарию. Отречение Николая II от власти вовсе не означало для тех, кто эту революцию приветствовал и кто видел в мировой войне с одной стороны патриотическое начало, а с другой — наживу, что в России к власти придут беднейшие слои населения. Для Ленина и его ближайшего окружения, находившегося в это время в эмиграции, отречение царя и образование Временного правительства и Государственной думы с представителями всех партий и движений, это событие стало приятной неожиданностью. Ленин задолго до этих перемен категорически отрицал саму вероятность буржуазной революции в России, так как в своих рассуждениях опирался на особый опыт развитой социал-демократии Германии и на непоколебимо классические знания французского революционного движения восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Он был так далек физически от России, настолько увлечен собственной теоретизацией революционных движений, что не видел в народах России и российских демократических партиях почти никакого протестного потенциала на ближайшие полстолетия. Иначе как судить о его январском высказывании, посвященном годовщине первой русской революции 1905 года, что «мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв грядущей революции»? Этому старику тогда шел сорок седьмой год, то есть он находился в возрасте, который сейчас бы назвали зрелым и энергичным, а не старческим. Лишь 15 марта 1917 года в Цюрих он радостно написал (только в этот день он получил из местной прессы общую информацию о петроградских событиях): «Потрясающе! Вот это сюрприз! Надо собираться домой, но как туда попасть?» Как чуть позже он попал в Петроград и в каком окружении, да и с чей помощью, уже известно, хотя тогда это составляло строжайшую государственную тайну воюющей с Россией кайзеровской Германии. Февральскую буржуазную революцию Ленин решительно отринул и уничтожил все ее постижения за очень короткий и крайне жестокий период. Не случись этого, кто знает, как бы потекла в будущее русская история. Но сегодняшняя дата еще не была омрачена последующим развитием событий и лишь обозначила последний день Российской империи как монархического государства и первый день революционного хаоса. Так называемая Февральская революция началась с выступления женщин-рабочих в Петрограде, которое было приурочено к дате митинга женщин в Чикаго (28 февраля 1908 года) за равные права с мужчинами и предложению Клары Цеткин еще в 1910 году на Второй международной женской социалистической конференции в Копенгагене учредить Международный женский день. Тут очевидна привычная чехарда со старым и новым стилями, поэтому нет смысла сегодня в этом копаться. Нынешнее поколение никак не связывает эти дни с революционностью женщин-рабочих, а считает, что это чуть ли не радостная встреча весны. Женскую трудовую демонстрацию, однако, поддержали мужчины-рабочие и солдаты, находившиеся в Петрограде. Активное участие в этом принимали самые разные политические движения, но в истории не осталось ни одного значимого имени вождя тех дней, приведших к крушению самодержавия. По утверждению сталинской историографии, большевики, не находившиеся за границей (включая в первую очередь Иосифа Сталина), имели большее право в дальнейшем воспользоваться властью после Октябрьской (ноябрьской) революции, чем эмигранты во главе с Лениным. Имя вождя открыто в этой связи никогда не упоминалось, но все, кто его сопровождал в поездке из Цюриха в Петроград в пломбированном вагоне, в тридцатых годах были подвержены репрессиям либо лишены права участвовать в государственной политике иными средствами, более или менее жесткими. Именно так был в конечном счете оценен этот день в революционной истории страны. Женская манифестация на улицах Петрограда 23 февраля (8 марта) 1917 года. Источник фото: Wikipedia Монарх был слаб, как утверждают многие историки, и допустил целый ряд тяжелых ошибок. Уже на четвертый день после начала петроградских событий, перехода на сторону сначала женщин, потом рабочих заводов и фабрик, военных частей, студентов и демократической интеллигенции Николай Романов отрекся от престола и был арестован. К числу его трагических ошибок и даже преступлений (по терминологии новой власти) отнесены были и ходынские события коронации, и жестокое подавление мирной демонстрации 9 января 1905 года, приведшей к кровавой революции в начале века, и военные потери в Японской войне, и ленский расстрел рабочих, и строжайший запрет на любую демократическую деятельность силами политической полиции, и перехват царем верховного главнокомандования в армии в разгар мировой войны, и трепетная связь его семьи с ненавистным абсолютно для всех «старцем» Григорием Распутиным, и немецкое происхождение царицы с безоговорочным подчинением безвольного, уставшего от власти царя ей и якобы с ее надменным презрением к русскому народу, как утверждали многие известные свидетели, настаивавшие на своей осведомленности. Все это в начале марта по новому стилю было предварено массовыми выступлениями женщин, о которых мы уже упоминали («хлеба и мира»), поддержкой фабричных рабочих, а, главное, отказом солдат обстреливать демонстрации. Волынский полк в Петрограде, отличившийся сначала карательными операциями (по законам военного времени), вдруг повернул оружие против жандармов и казаков, а первоначально жестоко рассчитался со своими офицерами. Но самым заметным событием этих дней стало боевое столкновение лейб-гвардии Его Величества с полицией. Для всех это было уже сигналом к действию — если даже самые приближенные к царю части отказывают ему в поддержке, так почему бы не сделать того же самого военным морякам и тем воинским подразделениям, которые находились в эти дни в Петрограде на переформировании и отдыхе. Развалилось традиционное согласие в столичных казацких подразделениях: одни, их было меньшинство, все же оставались верными царю, а другие, пришедшие с фронта, упрямо отказывались выйти из казарм. В руки гражданских людей попало боевое оружие и боеприпасы. Среди них было много молодежи, горячо жаждавшей любых активных событий. Демократические партии почувствовали, что это шанс превратить страну из самодержавной, монархической империи в европейское буржуазно-демократическое парламентское государство, и на лацканах многочисленной столичной интеллигенции и даже офицеров невысоких чинов в этот день заалели революционные банты. Низовые подразделения отказывались подчиняться высшему командованию. Но будущее люди видели для себя все же самое различное. Одни считали, что нужно продолжать участвовать в войне на стороне Антанты и развить принципиальный успех прошлогоднего Брусиловского прорыва, который якобы захлебнулся из-за бездарности и продажности царского генералитета. А другие, в основном беднейшее население, солдаты и моряки, напротив, считали, что из войны надо срочно выходить. Тут и появились большевики-эмигранты во главе с Лениным — уже после весенних и летних событий. Но с первых революционных выступлений в феврале–марте начались жесточайшие грабежи предпринимателей под маркой борьбы с наживающейся на войне буржуазии, из тюрем разом выпустили тысячи уголовников, движение анархии (по классической идеологии Бакунина и Кропоткина) было воспринято исключительно как революционная вседозволенность и естественный отказ от подчинения какой-либо власти вообще. Временное правительство и Дума не сумели обуздать этот порыв, и русская буржуазно-демократическая революция вскоре захлебнулась кровью новой революции, а в следующем году — чудовищной по последствиям гражданской войной и потерей многих национальных территорий Российской империи. Андрей Бинев, журналист, аналитик
