"Российская летопись". Сенаторы и фискалы. Эпоха тотального казнокрадства
В марте 1711 года Петр I учредил Правительствующий Сенат – высший орган в России по делам законодательства и государственного управления. Как говорилось в указе, он был учрежден для того, чтобы в отсутствие царя вершить дела "вместо его царского величества собственной персоны". После смерти Петра I значение Сената начало падать. К XIX веку он окончательно превратился в высший орган суда и надзора. Число подразделений – департаментов Сената – доходило до 12-ти. Сенатор имел чин не ниже тайного советника – 3-й класс Табели о рангах. Петр I, учредив сенат, еще ввел должность обер-фискала. Чтоб "над всеми делами тайно надсматривать". То есть следить за сенаторами. Еще фискалы появились в губерниях. Странно – в сенате заседали высшие сановники, которые по указу самого же Петра должны были править страной в его отсутствие. Значит, он не доверял и своим ближайшим сподвижникам? Получается, что так. Хотя некоторые исследователи считают, что фискалы, несомненно, принесли известную пользу. Но, как кажется, не слишком большую. Показательна в этом смысле история Алексея Яковлевича Нестерова, одного из первых обер-фискалов. Петр его приблизил к своей особе и ставил в пример, невзирая на то, что Нестеров был из "подлого сословия". По воспоминаниям, он был одним из немногих, кто говорил царю то, что думал. Петр редко ему возражал, ценил его честность, прямоту и принципиальность. А в итоге что? Нестеров был обвинен в злоупотреблениях и заключен в крепость. Нестеров во всем повинился. По подсчетам следствия, он нанес государству ущерб, как сейчас бы сказали, на сумму более чем в 300 тысяч рублей. В те времена это 4% годового бюджета России. Однако это его не спасло. Петр приказал продолжить пытки. Нестеров висел на дыбе, был бит кнутом. Причем периодически кровоточащую спину парили горящим веником, жгли солью незажившие раны. И так продолжалось почти год! 73-летнего Нестерова казнили в январе 1724 года в Санкт-Петербурге. Очевидец, камер-юнкер Берхгольц, вспоминал: "Нестерова колесовали. Сперва ему раздробили одну руку и одну ногу, потом другую руку и другую ногу. После того к нему подошел один из священников и стал его уговаривать, чтобы он сознался в своей вине. То же самое от имени императора сделал и майор Мамонов, обещав несчастному, что в таком случае ему окажут милость и немедленно отрубят голову. Но он отвечал, что все уже высказал, что знал, и затем, как и до колесования, не произнес более ни слова. Наконец его, все еще живого, повлекли к тому месту, где отрублены были головы трем другим. Положили лицом в их кровь и также обезглавили". По делу Алексея Яковлевича Нестерова казнили еще нескольких фискалов. Писатель Лев Толстой очень интересовался личностью обер-фискала, собирал о нем материал для будущего романа. Впрочем, были у Нестерова и защитники. Говорили, что де его оклеветали коррумпированные чиновники. Да, отчасти можно и поверить. Но не на триста же тысяч оклеветали! Вспоминается анекдот, рассказанный первым генерал-прокурором, графом Павлом Ивановичем Ягужинским. Петр I, "бывши некогда в Сенате и услышавши о некоторых воровствах, случившихся в короткое время, весьма разгневался и во гневе вскричал: "Клянусь Богом, что я прекращу это проклятое воровство!" Потом, оборотившись к Ягужинскому, сказал ему: "Павел Иванович, напиши тотчас от моего имени указ по всему государству такого содержания: что всякий вор, который украдет на столько, чего веревка стоит, без замедления должен быть повешен". Генерал-прокурор взял уже перо, но, выслушав строгое сие приказание, сказал государю: "Петр Алексеевич, подумай о следствиях такого указа". "Пиши, – отвечал государь, – что я тебе приказал". Но Ягужинский не начинал еще писать, и, смеясь, говорил: "Однако ж, всемилостивый государь, разве хочешь ты остаться императором один, без подданных? Все мы воруем, только один больше, а другой меньше". Государь, выслушав его размышления, засмеялся сему шуточному замыслу и оставил приказание свое без подтверждения". И правильно сделал! А то бы Петру пришлось начинать со своего любимца Александры Даниловича Меншикова и с сенаторов. В этом выпуске вы также услышите: – Царь Алексей Михайлович. – Психиатр Сербский и кадет Изгоев. – История театра "Ромэн". Слушайте полную версию программы: