Романовы в Крыму. Русские изгнанники вернулись в российскую историю

Британский линейный корабль "Мальборо" шел так близко к береговой линии Крыма, что стоявшим на палубе был виден Ливадийский дворец — летняя резиденция русских императоров. "Наступил момент, решивший судьбу: медленно, почти незаметно мы покинули рейд Ялты", — так запомнил расставание с Россией князь императорской крови, поручик Роман Петрович Романов. В этот день 100 лет назад, 11 апреля 1919 года, крестник царя Николая II в последний раз видел русский берег. "Отцу моего мужа было всего 22 года, когда он прощался с Россией, — рассказала ТАСС княгиня Феодора Алексеевна, возглавляющая гуманитарный "Фонд Романовых для России". — Вернуться к родным берегам он не смог, но наполненную в Крыму русской землей бутылку хранил всю жизнь". Пассажиры "Мальборо" Фронтовой офицер Первой мировой войны, поручик саперного батальона, Роман Романов доводился царю не только крестником, но и троюродным братом. Он был сыном великого князя Петра Николаевича, командующего инженерными войсками империи, и его супруги Милицы Николаевны, дочери короля Черногории. В мирное время царские родственники переезжали на лето из столицы в принадлежавший этой ветви Романовых крымский замок Дюльбер. Незадолго до войны по просьбе царицы там устроили бал. Близкий по возрасту к старшим детям царя, Роман открывал его с великой княжной Ольгой, дочерью государя. Весной 1919 года от мирной жизни не осталось и следа. В России уже второй год шла гражданская война. Фронт все ближе подходил к рубежам Крыма. На борту "Мальборо" находились родители и дядя Романа — великий князь Николай Николаевич, командовавший в начале Первой мировой всей русской армией. Но главным пассажиром корабля по протоколу империи была вдовствующая императрица Мария Федоровна, мать царя. Условие вдовствующей императрицы "По рождению принцесса Дании, она хранила верность новой родине и долго не хотела уезжать из России", — подчеркнула Феодора Алексеевна. Изменить планы заставила обострившаяся ситуация Белой армии. Линия фронта быстро приближалась к полуострову. Командир линкора доставил письмо из Лондона от королевы Александры. "Сестра умоляла ее немедленно отправиться в Европу, но Мария Федоровна ставила условие — с собой она возьмет всех, кто сможет ее сопровождать", — напомнила Феодора Алексеевна. Ускорить подготовку отъезда просил вдовствующую императрицу и командующий Добровольческой армией генерал Деникин. Русский флаг был поднят на "Мальборо" 11 апреля. Моряки замерли в строю при звуках "Боже, Царя Храни". Мария Федоровна часто подносила платок к глазам. Долг и право Спустя четыре дня настала очередь эвакуироваться крымскому правительству. "Мы склонились вместе с отцом над шахматной доской", — вспоминал сын министра юстиции Крыма, тогда еще совсем юный Владимир Набоков, будущий писатель. Корабль, увозивший Набоковых, назывался "Надежда". Всего же на борту двух десятков кораблей британской флотилии, как смог установить парижский историк Александр Жевахофф, автор исследования "Русские белые" (Les Russes blancs), к чужим берегам отбыли 8 тысяч русских эмигрантов. В Константинополе отправкой эмигрантов в Европу ведал командующей французской Восточной армией. Мария Федоровна направилась к сестре в Лондон, затем — к родным в Данию. Большинство ее спутников избрали Францию. В эмиграции русские не требовали особых условий. Эмигранты не чурались никакой работы: такси в Париже водили Владимир Мусин-Пушкин и Сергей Чернышев-Безобразов, в Ницце — Дмитрий Татищев. Кузина царя Мария Павловна, дочь великого князя Павла Александровича и греческой принцессы Александры, служила вышивальщицей. Сотни русских трудились на заводах "Рено". "Многим из них слово "долг" было гораздо понятнее, чем "право", — заметил Жевахофф. Горсть русской земли Многие россияне свободно владели языком Мольера, выученным в гимназии или пажеском корпусе. В 1927 году закон Французской Республики разрешил предоставлять гражданство иностранцам старше 18 лет. Но до конца 20-х натурализация была редкостью для эмигрантов. "От русского подданства не отказываются", — укоряли соотечественники графа Владимира Коковцова, решившего сменить паспорт. "О возвращении мечтал каждый из изгнанников, — заметила Феодора Алексеевна. — Большинство из них не смогли вернуться к родным берегам. Но они вернулись в русскую историю". В эмиграции Роман Петрович и Прасковья Дмитриевна, урожденная графиня Шереметева, воспитали детей так, как стремились жить сами, — "всецело в русском духе". Супруги, не разлучавшиеся полвека, похоронены на кладбище для иностранцев в Риме. Чужой паспорт они так и не взяли — остались русскими изгнанниками. Завещание родителей Их дети Николай и Димитрий родились в Антибе. "Родители завещали им любовь к родному языку, русской культуре", — отметила глава фонда Романовых. Следуя семейной традиции, Димитрий Романович долгое время оставался апатридом — человеком без гражданства. Датский паспорт он получил после того, как королева Дании, его родственница по Ольденбургской линии, поинтересовалась, где он бывал в России. В первую поездку на родину родителей в 1992 году князь бродил по Петербургу с утра до вечера, открывая места, знакомые по рассказам родных. На следующий год Димитрий Романович и Феодора Алексеевна, происходящая из датского аристократического рода, венчались в Костроме. "С тех пор я побывала в России, вероятно, более ста раз", — сказала глава фонда Романовых, принявшая перед венчанием православие. В 2006 году Димитрий Романович сопровождал из Дании к берегам Невы прах Марии Федоровны. Она завещала похоронить ее в России. И когда стало возможным исполнить ее волю, это было сделано. Воссоединение Во Франции называют историческим процесс "примирения русского общества". К вехам на этом пути историки относят перезахоронение в 1998 году в Санкт-Петербурге останков Николая II и членов его семьи, последующее признание их страстотерпцами, перенос в Россию праха Марии Федоровны, великого князя Николая Николаевича, генерала Деникина. "Ни я, ни остальные Романовы не претендуем ни на что — только на право быть полезными России", — подчеркивал Димитрий Романович. Родившийся во Франции, он учился в Италии, работал на автозаводе в Египте, служил в штаб-квартире старейшего банка Дании. По поручению старшего брата — Николая Романовича, в начале девяностых создал благотворительный фонд семьи, чтобы опекать детские дома, больницы, сохранять русское культурное наследие. Сейчас его миссию во главе фонда продолжает Феодора Алексеевна. Летом 2015 года Димитрий Романович и Феодора Алексеевна первыми в семье Романовых побывали в Крыму после того, как полуостров вновь вошел в состав России. "Димитрий Романович постоянно вспоминал эту поездку к родным берегам, встречи в Ливадийском дворце, Дюльбере, Севастополе, — сказала глава благотворительного Романовых. — Он радовался тому, что Крым воссоединился с Россией". Дмитрий Горохов