Жизнь, как нить. Ариадна Казей – быть сестрой пионера-героя

Тридцать лет назад в каждом классе висели эти портреты, и краткая история подвига. Потом это объявили ложью и пропагандой. Эта тенденция сегодня получила вторую жизнь. И маститые журналисты, и политологи льют грязь на пионеров-героев, убивают их вторично Люди и образы Великая Отечественная война длилась долгих три с половиной года. Она началась в самых невыгодных для нашей страны условиях, но закончилась самой блестящей победой в истории. Это сделало третью по счету в русской хронологии Отечественную самой важной. Подобного нападения, когда буквально вся Европа пришла к нам с мечом, чтобы уничтожить русскую цивилизацию, Россия не знала. СССР, который сегодня проклинают и очерняют различные бывшие советские, а ныне либеральные журналисты такие, как Невзоров или Сванидзе, был все же совсем не таким, как они об этом говорят. Иначе никто бы не стал его защищать. В самый страшный час большая часть советских людей взяли в руки оружие и пошли на защиту своей страны. Подвиг их, как в библейской притче о последней лепте, измеряется именно так. Поэтому самыми важными защитниками, о которых рассказывали тем, кто родился в СССР, были пионеры-герои. Дети-солдаты. Пропаганда вложила немало в создание их образов. Яркие плакатные краски содержали много оттенков преувеличения, дезинформации и даже прямой лжи. Не имея возможности детально разобраться, пропагандисты, а все они были гениальными литераторами, часто пользовались слухами, а порой сами выдумывали детали. Но за ними следили. И самая неприятная история случилась с Александром Фадеевым и его первым вариантом романа «Молодая гвардия». Его пришлось переписывать, что легло тяжким грузом на совесть автора. Чтобы избежать таких казусов за дело взялась Главная военная прокуратура, которая после войны проверяла буквально каждую газетную статью о подвигах советских людей. И литературный секретарь газеты Наркомата обороны «Красная звезда», Александр Юрьевич Кривицкий, отвечал в очень серьезном кабинете на очень неприятные вопросы о том, откуда от взял информацию для своей статьи «Завещание 28 павших героев», опубликованной 28 ноября 1941 года. Что отвечал Кривицкий мы не знаем, зато Резун-Суворов, как сорока на хвосте принес читателям его книг весточку, что подвига 28 панфиловцев не было. Это кощунство теперь в моде. И журналист Невзоров, плотоядно и садистски проповедует, что Зоя Космодемьянская была психически больна и не отвечала за свои действия. Нечего и говорить, что пионерам-героям досталось не меньше, а то и больше, чем их старшим товарищам-защитникам и воинам, павшим в Великую Отечественную войну. Ложь и правда Те, кто подверг ревизии историю Великой Отечественной войны почему-то не трогают США, Великобританию и особенно Францию, которая вообще капитулировала и снабжала Гитлера техникой, сырьем и людьми. А между тем дети-герои у них тоже есть. Это француз Жозеф Барра, американец Джон Клем, а в Великобритании существует целый «Архив солдатских детей». И никто не смеет касаться этой темы. В отношении советских детей-участников Великой Отчественной войны такого табу нет, и кто-то за такую работу по очернению советских героев хорошо платит. Подменяя смыслы они доказывают, что пионеры-герои — пропагандистский миф, а этих детей не существовало. И здесь их главная ошибка. Дело в том, что вопросом проверки фактов, которые стали государственными символами и частью учебников истории, занимались серьезные контролирующие и надзорные учреждения. Как Главная военная прокуратура, например. Личности пионеров-героев были установлены, их биографии идентифицированы и документально доказаны. Эти дети действительно существовали. Свидетели, которые их видели и с ними воевали дожили до наших дней. Из пяти главных пионеров-героев двое, Марат Казей и Зина Портнова сражались на территории Белоруссии. Это не просто доказано органами. Мало кто знает, а в учебниках об этом не писали, что у Марата Казея была сестра, Ариадна. Она воевала с братом в одном отряде. В тени брата Самое парадоксальное в реальной истории пионера-героя из наших детских книг и школьных стендов — это то, что в большую жизнь Марату Казею попасть не посчастливилось. 13 лет ему было, когда началась война и всего через две недели немцы заняли Минскую область, где жила семья Казей. А в 15 лет он геройски погиб в бою. Ариадна Казей воевала с ним в одном отряде, зимой 1943-го была эвакуирована на Большую землю из-за обморожения двух ног. Ее брат, Марат, названный отцом-большевиком в честь французского революционера и советского линкора, был посмертно удостоен звания Герой Советского Союза. Но наградная комиссия сочла, что Ада не заслуживает такой награды. Хотя она повторила подвиг летчика Маресьева, в части реабилитации после инвалидности. Ариадна пошла в Большую жизнь на протезах, без двух ног. Заслужила высшую награду мирного времени — Герой Социалистического труда и всю жизнь учила детей. Занимала Ариадна Ивановна и куда более важную должность в ревизионной комиссии ЦК Компартии Белоруссии. Это партийный отдел кадров. Выше только Кремль. Она была живым свидетельством того, что пионеры-герои — не миф. «Во время перезахоронения Марата в 1946 году я попросила открыть гроб — очень хотела удостовериться, что в нем лежит именно мой брат. И увидела мертвого Маратика, у которого были оторваны кисти рук и не хватало части черепа. Я тогда срезала с его головы часть белокурых локонов, которые храню до сих пор», — рассказывала она. Жизнь после смерти Девушкой она была видной. Об этом можно судить по самой известной фотографии. Приятное, русское лицо, ладная, она в свои 17 лет, особенно на войне, вполне могла вскружить голову кому угодно, а не только суровым белорусским партизанам. И наверняка кружила. Но в 18-ть эта романтика для нее закончилось. В Иркутском госпитале, в 1943 году, после ампутации обеих ног она размышляла о смысле дальнейшей жизни. И случилось чудо. Больничная дверь открылась и вошел красавец в белом халате поверх формы — замполит госпиталя. Это был Борис Александрович Костюковский. В то время доброволец и военкор газеты «На боевом посту». Из той самой обоймы, что и литредактор «Красной Звезды», Кривицкий. Молодой лейтенант пришел за ее подвигом. Именно он помог Аде выжить. Героика и реальность Для Ады Казей Борис Костюковский был ангелом-хранителем, который помог ей реабилитироваться, прозвучать, не стать забытым инвалидом и сделать карьеру. Но и для военкора она стала открытием, которое порою журналист ищет всю жизнь и не находит. Это тоже был Божий дар и невероятная удача в самом начале журналистского и писательского пути. Они не стали мужем и женой, но были ли чувства у молодых людей? Конечно были! Они пронесли теплые отношения через всю жизнь, пока не пришло время ему взяться за книгу о своем открытии. Это были 70-е годы ХХ века, поэтому Борис Александрович испытал много проблем работая с героиней книги. Она рассказывала все, как было. О том, что единственная детская фотография Марата, соответствующая возрасту, в котором он совершил подвиг, которую затребовала наградная комиссия для присвоения звания Герой Советского Союза, была сделана… немецким фотографом отдела пропаганды. Во время оккупации военкор Вермахта, в самые первые дни войны, в поисках материала зашел в избу к Казеям и за пару яиц сделал фотографию истинно немецкого качества. Именно это фото вошло во все советские энциклопедии, учебники и стало хрестоматийным. Сегодня и в Википедии. И вот что Борису Александровичу было делать? Как эту историю давать? Как-то дал. Но дальше — еще хуже. Марат и Ада были из семьи «врагов народа». В 1935 году Иван Георгиевич Казей, большевик и активист, моряк с линкора «Марат» был арестован, осужден за вредительство и получил «десять лет без права переписки». Мама, Анна Александровна, убежденная большевичка, активистка не принимавшая Сталина и сталинщину, верившая изгнанному из СССР товарищу Троцкому дважды сидела — за что? За троцкизм. И это не в переносном смысле. А как с такой информацией должен был поступить биограф Костюковский? Включать в книгу или нет? Он включил. Рассудил, что все равно вырежут на редакционном совете. Нить Ариадны Бывший военкор прекрасно знал, как нужно писать в СССР книги про сестру пионера-героя. Он был хорошим советским писателем и умел подать материал для коллегии правильно. Но худшим цензором стала для него сама героиня. Она была членом ЦК и Героем Соцтруда. Такие издательствам не кланялись. Опасаться нужно было только Идеологического отдела ЦК КПСС, лично товарища Суслова и министра культуры, товарища «Екатерину Великую» Фурцеву. Но Ариадна Ивановна была тверже железной Алексеевны. Она настаивала на правдивости всех деталей, так что книга «Нить Ариадны», Б.А. Костюковского не сразу вышла в свет. Она сама ночами набрасывала черновики и слала писателю. Именно Ариадна Ивановна раскрыла тайну подвига Марата Казея. Он хотел искупить вину родителей перед Советским Союзом. И отомстить за мать, которая была движима тем же мотивом, в Минске укрывала партизан и приняла мученическую смерть от рук фашистов в 1941 году. «Марат мог специально пойти на такой отчаянный шаг, чтобы доказать всем, что он сын нормального отца, а не врага народа», — рассказала сестра пионера-героя. Нам сегодня вряд ли возможно понять ход их мыслей. Но биограф все понял правильно. Как советский писатель он умел писать правильно. И вышли две его книги «Нить Ариадны» и еще одна, название которой очень в тему этой статьи. «Жизнь, как она есть». Москва. Издательство «Детская литература», 1973 год. Она пережила его намного. Ариадна Ивановна Казей скончалась в 2008 году в Минске.