Михаил Калинин. Всероссийский староста на коротком поводке
А вот подпись Калинина как будто не замечали. Полагая, видимо, ее пустой формальностью. Собственно, так отчасти и было, "зицпредседатель" на то и существует, чтобы подписывать все, что потребует реальное руководство. Кто — Ленин или Троцкий — прилепил к его имени невнятный титул всероссийского, а потом и всесоюзного старосты, вопрос спорный, а вот прозвищем "дедушка" Калинина одарил сам народ. Возможно, из-за его смешной козлиной бородки, которая часто провоцировала Бухарина на дружеские шаржи. И в те времена многие заседания бывали скучными, поэтому каждый развлекался как мог. Козлиная бородка тогда была в моде, однако Дзержинского "дедушкой" никто назвать бы не осмелился. Ильича старые большевики уважительно звали "старик", но это совсем другое. Значит, было в характере Михаила Ивановича нечто вызывавшее в массах доверие. Недаром именно на его имя писали многочисленные жалобы беспартийные граждане. И, если верить воспоминаниям, многим Калинин действительно чем мог помогал. Он же, улыбаясь в бородку, вручал героям ордена. Эту роль доброго дедушки, раздающего подарки, Михаил Иванович играл с удовольствием. А то, что на самом деле творилось за кулисами, там и оставалось. Разумеется, всесоюзным дедушкой Калинин стал не сразу. Родом — из крестьянской семьи Тверской губернии, что позже позволяло советскому руководству утверждать, будто он представляет в Кремле крестьянство. Вымысел, конечно. С таким же успехом можно заявить, что Калинин представлял на вершине властной пирамиды корпорацию домашней прислуги, поскольку в юности служил у своего помещика в Питере лакеем. Наконец, точно так же можно назвать этого "крестьянина-лакея" и пролетарием, поскольку позже работал на патронном заводе, а затем токарем на Путиловском, где, приобщившись к марксизму, стал профессиональным революционером. Соглашался со всеми Калинин тоже не с малолетства. Старые большевики, пережившие Ленина, окончательно онемели только в эпоху сталинских репрессий. А после возвращения Ильича из-за границы Калинин, например, как и многие в партии, не поддержал апрельские тезисы. И лишь позже принял ленинские аргументы. Несколько совещаний по поводу подготовки октябрьского переворота прошли, кстати, на квартире Михаила Ивановича. В Гражданскую не воевал, в основном агитировал. На место Свердлова Калинина рекомендовал сам Ильич: "Это товарищ, за которым около двадцати лет партийной работы; сам он — крестьянин, имеющий тесную связь с крестьянским хозяйством". Преувеличение очевидное. Просто Ленин, видимо, полагал, что в крестьянской по преимуществу стране человек с подобным имиджем уместен на крупной, но чисто формальной должности. Впрочем, однажды в защиту крестьян Калинин все же выступил. Весной 1932 года при решении в Политбюро вопроса о высылке кулаков, исключенных из колхозов, выразил особое мнение, написав на постановлении: "Считаю необоснованной такую операцию". Насколько мне известно, это единственный случай, когда Михаил Иванович сорвался с короткого поводка, на котором его держали. Подозреваю, что всесоюзный староста удивил тогда всех членов Политбюро. Тем более что произошло это после двух компрометирующих Калинина докладов Сталину. Сначала Орджоникидзе положил на стол вождю материалы из архива царской охранки, которые свидетельствовали, что арестованный Калинин дал откровенные показания, которые привели к задержанию ряда подпольщиков. А затем, в 1930-м, возникло дело "Трудовой крестьянской партии", когда Молотов доложил Сталину, что "вредители" собирались включить в будущее правительство Михаила Ивановича. Молотов, правда, полагал, что "дедушку" пытаются скомпрометировать. Однако Сталин уверенно заявил: "Калинин грешен, в этом не может быть сомнения. Все, что сообщено о Калинине в показаниях, — сущая правда. Обо всем этом надо осведомить ЦК, чтобы Калинину впредь неповадно было путаться с пройдохами". Судя по некоторым воспоминаниям, Сталин вообще относился к "главе государства" брезгливо, называя его "похотливым козлом". До широких масс слухи не доходили, но в Кремле знали о слабости "дедушки", которого как магнитом тянуло к молоденьким балеринам. В 1934 году после убийства Кирова "зицпредседатель" подписал роковое для миллионов наших граждан постановление ЦИК и СНК "О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик". На основе этого постановления следствие по делам "террористов" и "вредителей" велось максимум десять дней, дело слушалось без участия сторон, обжалование приговора и помилование не допускались, а сам приговор приводился в исполнение немедленно. Через четыре года бумеранг к Калинину вернулся — в 1938-м как раз по этому закону арестовали его жену Екатерину Лоорберг. Как писал Берия в записке Сталину, "следствием установлено, что Калинина с 1929 года была организационно связана с участниками антисоветской вредительской и террористической организации правых и содействовала им в их антисоветской деятельности". Чушь, разумеется, полная, но вступиться за жену Калинин не посмел. Осудили Екатерину Ивановну на 15 лет. Немного помочь жене он смог лишь позже, когда та уже была в лагере: медицинская комиссия сочла ее "слабосильной", поэтому она получила работу в бане — счищать гнид с белья заключенных. Жила там же, в бельевой. Это была, конечно, привилегия. Выпустили ее из лагеря лишь за год до смерти Михаила Ивановича, страдавшего раком кишечника. Хотя перед опасной операцией в 1944 году он все же осмелился наконец написать письмо: "Т. Сталин, я спокойно смотрю в будущее советского народа и желаю лишь одного, чтобы как можно дольше сохранились Ваши силы — лучшая гарантия успехов Советского государства. Лично я обращаюсь к Вам с 2-мя просьбами: помиловать Екатерину Ивановну и назначить пенсию моей сестре, на которую я возложил обязанность растить 2-х мальчиков, полных сирот, живущих у меня. От всей души последний привет, М. Калинин". Опасную операцию Калинин перенес, а вот помилования жены не добился. Это удалось самой Екатерине Ивановне, написавшей Сталину 9 мая 1945 года. Вину признала и покаялась. Впрочем, это обычное условие для помилования. По случаю великого праздника Сталин распорядился немедленно доставить заключенную из лагерной бани с гнидами к постели умирающего мужа. Есть давно забытая песня на слова Исаковского о народной любви к Михаилу Ивановичу: "Лети, письмо приветное, лети в далекий край. От нас поклон Калинину в столице передай. От всех больших и маленьких, от жен и стариков. От нынешних колхозников, от бывших мужиков. Скажи, письмо, Калинину, что любим мы его — наставника, товарища и друга своего". Про "похотливого козла" в песне, разумеется, ни слова. Наивно, конечно, но на помощь "дедушки Калинина" народ действительно рассчитывал. Только много ли может сделать "зицпредседатель"? Тем более на коротком поводке у такого вождя, как Сталин.
