Сибирский Киплинг и Джек Лондон. Вставка ко дню рождения Антона Сорокина

Литературная общественность отмечает день рождения писателя Антона Сорокина. Он всю жизнь мечтал об издании сборника своих сочинений, но дальше газетных публикаций, крошечных брошюр и книжечек дело не шло. Напечатать собрание его сочинений благословлял сибирские издательства Максим Горький. В октябре 1929-го, к годовщине смерти писателя, он призывал к этому, но «советская» книжка вышла в свет лишь в 1967 году. Называлась она «Напевы ветра», первую часть составили мемуарные очерки писателей, а во второй были опубликованы произведения самого Антона Семёновича. Наконец-то. Онегин сыграл Сорокина В этом году исполняется 135 лет со дня рождения самого необычного для Сибири и Омска писателя и художника Антона Сорокина. Это событие в литературном музее им. Ф. М. Достоевского решили отметить творческой акцией в духе эпатажного литератора. Образ писателя примерил на себя актёр ТЮЗа Александр Галимов, тот самый, что сыграл в спектакле «Онегин» самого Онегина. В образе Антона Сорокина он вышел на улицу и читал прохожим его произведения. Всем встречным раздавал порошки от глупости и удостоверения о гениальности - именно так при жизни делал Антон Сорокин, чтобы привлечь внимание к своему творчеству. В литературном музее открылась выставка «В гостях у короля», где зрители смогут больше узнать об Антоне Сорокине и его времени. Его зрелость пришлась на страшную пору: революция, Гражданская война, разруха, голод, смена формаций и государственного строя. В то время люди искусства особо остро чувствовали трагичность ситуации. «Король писателей», «солнце России», «король шестой державы», «национальная гордость Сибири», «кандидат на премию Нобеля», «сибирский Киплинг, Джек Лондон и Метерлинк», «диктатор писателей» - все эти титулы присвоил себе омский писатель и художник Антон Сорокин. Сегодня бы его назвали акционистом и гением самопиара, тогда же он был чуть ли не достопримечательностью сибирского города. «Хохот жёлтого дьявола» Родился Сорокин в июне 1884 года в Павлодаре, уездном центре Семипалатинской области. Семья была богатой, из купцов-староверов. Говорят, основатель династии и вовсе был миллионером и авантюристом. Есть такая байка: однажды он привёз в казахские степи большую партию зеркал (товар весьма дефицитный в то время). Зеркала Сорокин менял на скот - так и нажил капиталы. Наследникам досталось огромное состояние, но, как водится, наследство и погубило семью: ссоры и делёжка разобщили Сорокиных. Родители будущего писателя переехали в Омск, когда ему было восемь лет. Он был отчислен из шестого класса гимназии. В авто­био­графии он напишет: «за принос в класс мышей для запугивания учителей и, главное, за незнание молитвы «Отче наш». Но говорят, что настоящая причина отчисления - неуспеваемость, якобы с трудом давался ему русский язык. Сорокин попытался было продолжить торговое дело, но закончилось всё провалом. Антон Семёнович решил, что порядочный покупатель зайдёт в магазин, возьмёт, что ему нужно, оставит деньги и уйдёт. Но где они, порядочные... К концу первого дня торговли касса и полки оказались опустошены. Это убедило литератора, что деньги - зло. Зато знакомство с бизнес-принципами помогло ему осознать силу рекламных кампаний. В семье его, конечно, считали юродивым. Особенно когда начал свой путь по писательской стезе. Он писал об этом так: «В 1902 году Антон Сорокин встретился в вагоне с гипнотизёром Онаре. Я попросил внушить мне, что Антон Сорокин писатель. Гипнотизёр Онаре усыпил Антона Сорокина и внушил ему эти мысли». Одна из первых публикаций Сорокина чуть не стоила ему жизни. В 1908 году в газете «Омское слово» появилась его статья о спекуляциях солью. Автора за неё торговцы хотели утопить. В 1911 году его пьесу «Золото» в театре Комиссаржевской собирался ставить сам Мейерхольд, но постановка не прошла цензуру. Так получилось, что лучшее своё произведение Сорокин написал в 1914 году. Это сюрреалистическая антивоенная повесть «Хохот Жёлтого Дьявола». В названии писатель соединил два произведения, чрезвычайно популярных в то время: «Красный смех» Леонида Андреева и «Город Жёлтого Дьявола» Максима Горького. Публикация совпала с началом Первой мировой войны. Конечно же, Сорокин провозгласил себя провидцем и заявил, что это произведение достойно Нобелевской премии. И разослал книжки главам государств. Как ни странно, ему ответил король Сиама (ныне Таиланд). Правда, написал, что при его дворе нет переводчика... Из таких вот выходок и состояла жизнь Сорокина. Городской сумасшедший? Но была и другая сторона жизни. Он был обычным служащим: отработал на скучной должности счетовода в управлении Омской железной дороги. Носил строгие костюмы и пенсне. Свои рассказы читал тихо, но только если его слушали. Как только публика отвлекалась - начинал «чудить». Дом, в котором жил Антон Сорокин на ул. Лермонтова, 28а, сохранился до наших дней. Сейчас в нём расположена цветочная лавка. В скандалах его поддерживали ученики. В доме Сорокина собирались молодые поэты и писатели. В число любимых своих учеников он включил будущего классика советской литературы Всеволода Иванова и поэта Леонида Мартынова. Любопытна история с поэтом Леонидом Забелиным (Савкиным). Сорокин обратил внимание на интересные надгробные надписи на кладбище. Оказалось, их пишет один человек, его и позвал к себе в гости Антон Семёнович. Вместе они устраивали так называемые заборные выставки. Во всей красе здесь проявили себя футуристы. 33 скандала Колчаку Колчаковский период стал одним из самых ярких для Антона Семёновича, описавшего свои выходки того времени в книге «33 скандала Колчаку». Писателя полюбил «отец русского футуризма» Давид Бурлюк, который был проездом в Омске. Бурлюк даже принял Сорокина шестым членом Всероссийской федерации футуристов (после себя, Каменского, Маяковского, Хлебникова и Северянина) и написал его порт­рет, ещё несколько картин они написали вместе. Конечно, Сорокин признавался, что из 33 скандалов 13 он придумал. Верховный правитель был скуп на оценки творчества, зато Антон Семёнович оказался смелее, чем о нём думали. Сейчас бы это назвали «троллить», но дразнить сурового адмирала было величайшей дерзостью. Колчак стал выпускать собственные деньги, Сорокин тут же принялся за печатание собственных купюр. Придумал издавать запрещённую после первого же номера «Газету для курящих»; написал письмо в томскую психиатрическую больницу, сообщая, что «вся Сибирь сошла с ума. Мания небывалая: боязнь красного. Стоит пронести по улице красный флаг - моментально затрещат револьверы». Он умудрился пожелать Александру Васильевичу не томиться в Омске, а быть на своём корабле. В 1920 году в Омск пришли красные. Сорокина забрали в ЧК по обвинению, как ни странно, в контрреволюционной деятельности. Дело было прекращено, доказать что-либо чекистам не удалось, к тому же выяснилось, что он укрывал у себя писателей-коммунистов. То ли это испугало его, то ли что-то другое, но он поутих. Потом выяснилось, что болен. В 1926 году Сорокина приняли в Союз сибирских писателей. Также являлся членом омской организации работников науки, литературы и искусства, литературно-художественной секции при Сибирском отделении государственного издательства. Антон Семёнович боролся с чахоткой, друзья ему выхлопотали путёвку в туберкулёзный санаторий Крыма. Для человека, который гордился тем, что не любил путешествовать, это был решительный поступок. Правда, в санаторий его не приняли, так как он туда приехал с открытой формой болезни. На обратном пути ему становилось всё хуже и хуже. В Москве он с женой сошёл с поезда. Его ученик, с которым писатель когда-то вдрызг разругался, зла не держал и помог устроиться в больницу. Но было поздно. В тот же день Сорокин умер.