Неопубликованные письма. Почему Жуковский превратился из друга императора в его врага
Томские ученые изучают эпистолярное наследие Василия Жуковского в России уже 45 лет. Сейчас идет работа над эпистолярием поэта, который будет впервые представлен в максимально полном объеме. Новые рукописи продолжают поступать к исследователям и сейчас. К середине следующего года они собираются отдать в печать очередной том собрания сочинений поэта, который будет включать найденные письма Василия Жуковского — прошения к Николаю I о помиловании декабристов, планы обучения будущего императора Александра II. Пожертвование для библиотеки сибирского вуза Василий Жуковский — один из основоположников романтизма в русской поэзии. Он был другом Пушкина, наставником императора Александра II и другом Николая I. Самым большим его достижением считается создание языка русской лирики — без Жуковского, как писал Белинский, не было бы Пушкина, а без Пушкина — русской поэзии вплоть до Иосифа Бродского, и даже Oxxxymiron, скорее всего, вряд ли написал бы свой "Горгород". У Жуковского была обширная библиотека. На полях книг он любил писать заметки о прочитанном, подстрочные переводы или отрывки стихотворений. Профессор кафедры русской и зарубежной литературы филологического факультета Томского государственного университета (ТГУ) Ольга Лебедева рассказала, как все это стало известно. Вскоре после основания университета в 1878 году меценаты стали жертвовать ему книги. Один из них, купец Сибиряков, в конце 1880-х годов выкупил большую часть книг из личной библиотеки поэта у его сына. Среди приобретенного были дневники и письма. Со временем фолианты разошлись по фондам университета, и собрать всю коллекцию воедино удалось только в 1974 году — во время создания описания. В этом году исполняется 20 лет, как томские ученые собирают и издают труды Жуковского. В первые 14 томов, издаваемых с 1999 года, вошли художественные произведения, публицистическая проза и дневники поэта; во время поисков в архивах ученые собрали также множество его писем: их накопилось столько, что было решено собрать шесть томов, состоящих только из них. "Сейчас известно о публикации двух тысяч писем Жуковского. Еще тысяча — ранее не публиковались. В этом году мы издали 15-й том — в нем 80 ранее не опубликованных писем, а до конца года выйдет из печати 16-й том — там уже будет 180 писем. Совсем новых фактов будет не так много, но будут уточнения биографического плана — даты, последовательность событий, причины", — рассказывает Лебедева. Работая над полным собранием сочинений, ученые ежегодно проводят дни и ночи в архивах Москвы и Санкт-Петербурга, записи поэта пересылают в Томск со всей России и Европы, где Жуковский часто бывал и даже провел последние годы жизни. Все письма надо собрать, порой перевести с французского, пронумеровать, снабдить комментарием о том, чем и при каких обстоятельствах делился автор со своими друзьями, коллегами по цеху, императорами и императрицами и даже с возлюбленной, на которой Жуковский собирался жениться. Решая судьбы России и Греции "Есть неопубликованные письма, а их не так мало, к царствующим особам. Письма к Николаю I, к его жене великой княгине императрице Александре Федоровне, которой Жуковский преподавал русский язык, а потом и воспитывал ее сына, престолонаследника Александра II. Есть неопубликованные письма к Марии Федоровне, принцессе Шарлотте (в браке великой княгине Елене Павловне) — они вообще не были известны", — рассказала Лебедева. В частности, будет опубликовано письмо, свидетельствующее о моменте, с которого Жуковский начал систематические занятия с цесаревичем Александром Николаевичем (Жуковский считал, что государь должен быть "не образован, а просвещен"), будущим Александром II. Считается, что именно благодаря влиянию Василия Андреевича он, взойдя на престол, первым же делом амнистировал декабристов (участников бунта 14 (26) декабря 1825 года) и позже отменил крепостное право. А ведь этого могло и не быть — в письмах к императрице Александре Федоровне, которые также войдут в собрание сочинений, он предлагал на роль учителя цесаревича Иоанна Каподистрию, который, по мнению поэта, лучше разбирался в "науке быть государем". Однако в России Каподистрия считался человеком взглядов оппозиционных и ко двору допущен не был. Впоследствии он стал первым президентом независимой Греции. Защитник всех, кто только худ с правительством Жуковский был даже не другом, а почти членом императорской семьи. "В одном из писем Александра Федоровна пригласила его провести время с царской семьей и покататься на санях. Однако у Жуковского было слабое здоровье, и он пишет, что вынужден отказаться… Между Жуковским и членами императорской семьи в основном были достаточно неформальные отношения", — показывает одно из писем Лебедева. Своим положением поэт пользовался активно, постоянно просил Николая I о помощи, но не только для себя. Одно из таких писем-просьб обернулось для него настоящей ссорой с императором — прошение о помиловании декабриста Николая Тургенева. Тогда письмо попало не самому императору, а его брату Константину, и тот заявил, что помилование Тургенева, которому грозила смертная казнь, возможно — он будет сослан в Сибирь на каторгу. Самого же Жуковского он охарактеризовал как человека, чей образ мысли идет вразрез с государевым. "В 1828−1829 годах отношения Жуковского с Николаем I испортились, его положение при дворе вообще сильно осложнилось. Есть четыре письма, в которых он, недоумевая, спрашивает императора и его супругу о причинах. Причина была в прошении о Тургеневе, но Жуковский этого не понимал и продолжал портить отношения с государем. В конце 1829 года он вступился за поэта Вяземского, за Киреевского, но не смог ничего сделать. Николай I стал называть поэта "защитником всех, кто только худ с правительством", — поясняет профессор. Помимо политических просьб, Жуковский старался помогать и друзьям-поэтам. В частности, в письме просил у императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I, о финансовой поддержке поэту Ивану Козлову, который в ее честь перевел с английского на французский "Абидосскую невесту" Байрона. Известно, что императрице произведение понравилось настолько, что она подарила Козлову инкрустированный драгоценными камнями перстень с императорской руки. Помимо этого, писал он и тульскому губернатору с просьбой помочь местному купцу в его чаяниях, откликался на зовы о помощи друзей, договаривался с европейскими коллекционерами о передаче экспонатов для Эрмитажа. "Он старался помочь всем своим просителям. Такая у него была репутация. Добрейшей души был человек, даже слишком", — поясняет Лебедева. Несчастная любовь к племяннице Как отмечает профессор, в числе писем многие — бытового и личного содержания. Например в 16-й том войдут ранее не опубликованные письма к Авдотье Арбеневой — родственнице Жуковского. "Она приняла не очень хорошее участие в его личной жизни. Поэт любил свою племянницу Машу Протасову. Они были кровными родственниками, родство было половинное, но было. И православная церковь тогда допускала браки между двоюродными, но не допускала браков между дядей и племянницей, а Екатерина Афанасьевна (сводная сестра Жуковского и мать Маши) была очень верующей и не приняла эту идею. Жуковский надеялся, что Арбенева уговорит Екатерину Афанасьевну, но она приняла сторону матери. Четыре неопубликованных письма к ней вошли в этот том", — рассказала Лебедева. Письма Жуковского продолжают попадать в руки исследователей и сегодня — он состоял в переписке не только с друзьями, родными, императорской семьей, аристократами и чиновниками из Санкт-Петербурга, земляками из Тульской губернии, европейскими аристократами и монархами, но и с простыми людьми со всех уголков страны. А недавно пришли письма даже из Неаполя, говорит профессор. "Это собрание сочинений и особенно письма — подвиг и памятник моего ныне покойного мужа Александра Сергеевича Янушкевича, погибшего три года назад в автокатастрофе. Это было дело всей его жизни. И почти все материалы по письмам, с которыми мы сейчас работаем, были собраны им. Он проделал колоссальную работу, и это ужасная несправедливость судьбы, что это я вам сейчас рассказываю про письма, потому что это должен был быть он. После его гибели моим долгом стало завершение его труда", — поделилась Лебедева. Вадим Белозерцев
