American Thinker (США): путинская дезинформация об Освенциме
Президент России Владимир Путин выразил свой праведный гнев в отношении поляков за то, что они не праздновали свое «освобождение» советскими войсками в конце Второй мировой войны. Символично, что он связал свою риторику с Освенцимом. Это не только самый узнаваемый из всех немецких нацистских лагерей смерти, но и, как оказалось, основной пункт всемирного ознаменования памяти жертв Холокоста в Яд-Вашем в Израиле. Однако заявления Путина об «освобождении» явно не соответствуют истине. Советский военный кинооператор запечатлел душераздирающую сцену в Освенциме 27 января 1945 года. Группа детей довольно бодро идут между двумя рядами колючей проволоки на свободу. Большинство малышей, если не все, евреи. Они стали жертвами печально известных экспериментов врача-эсэсовца Йозефа Менгеле (Josef Mengele), в том числе ужасных опытов на близнецах. Среди людей, сопровождавших их на свободу, мы видим несколько красноармейцев. Однако большинство взрослых, сопровождавших близнецов, были женщины: на некоторых из них — безошибочно узнаваемые одеяния католических монахинь В этом видеоролике их можно увидеть на 45-й секунде, а в более длинном ролике — на кадрах в 48:33. Еще один ролик начинается с кадров с детьми и мелькающими фигурами монахинь, а затем монахини снова видны на кадрах в 9:32. Если не считать того, что этот советский пропагандистский фильм снят, наверное, для восхваления и популяризации ложного образа религиозно толерантного «дяди Джо» Сталина, присутствие в нем монахинь должно обескураживать. Но если задуматься, это стало явным (хотя и случайным) доказательством того, что Красная армия была совершенно не готова к тому, что ожидало ее солдат в Освенциме. Люди в тайной полиции, в наводящем ужас НКВД, знали чудовищную тайну лагеря смерти, но они не проинформировали регулярные войска о том, с чем им предстоит столкнуться. Охранники-эсэсовцы покинули лагерь раньше. К 21 января немцы согнали всех пленных, способных с трудом передвигаться, и погнали их на Запад. Остальные заключенные были полутрупами, людьми, находившимися на грани смерти. Их нельзя было заставить идти пешком, и, поскольку они были обречены, эсэсовцы не удосужились убить их. Освободить — значит принести свободу. У Сталина таких намерений не было. На самом деле советский диктатор принес смерть, разрушение, а затем и рабство в любую страну, которая имела несчастье «достаться» Красной Армии. Можно не придавать этому значения и сделать вывод, что все к тому шло, что немцы и их сателлиты и коллаборационисты это заслужили — Болгария, Словакия, Хорватия, Венгрия, Албания, Эстония, Латвия, Литва и другие страны Центральной и Восточной Европы. Однако США не поработили Францию, Бельгию, Голландию, Норвегию и Данию — страны, которые в той или иной степени объединились под знаменами Третьего Рейха. Вполне возможно, что число жителей Западной и Северной Европы, которые погибли, воюя в рядах СС за Германию, было больше, чем тех, кто погиб, сражаясь в подполье против нее. А как насчет Польши? Польша первой вступила в бой. Она сопротивлялась и на своей территории, и за границей, на суше, на море и в воздухе. Из всех союзнических стран она понесла самые большие жертвы: погибло около шести миллионов польских граждан, в том числе три миллиона польских евреев, 11 миллионов человек были депортированы, были вынуждены покинуть свои дома или иным образом лишились своих жилищ. Польша могла бы сотрудничать с тоталитаристами, но отказалась. В 1932 году она заключила договор о ненападении с СССР, а в 1934 году — аналогичный договор с Германией. Обе эти страны пытались перетянуть поляков на свою сторону, но Варшава решительно отвергла Берлин и Москву, как бы ни старались Советская Россия или нацистская Германия добиться содействия Польши. Парадоксально, но упрямая непреклонность Польши создала предпосылки для сближения национал-социалистов и коммунистов. Когда 23 августа 1939 года Гитлер и Сталин подписали свой собственный пакт о ненападении, он дал «зеленый свет» Второй мировой войне. В сентябре 1939 года они совместно напали на Польшу и разделили ее. А потом они поссорились. 20 июня (так в тексте — прим. перев.) 1941 года гитлеровские войска вторглись во владения Сталина. США и Великобритания с опозданием признали, что за уничтожение Мефистофеля Вельзевулом приходится расплачиваться: кремлевский «Князь тьмы» распространил свой вид тоталитаризма по всей восточной части Европы, на что лидеры союзнических стран дали свое благословение в Ялте. Это довольно простая история, и она не должна вызывать никаких сомнений. К сожалению, эта история по большей части неизвестна. А вот советская история, которую историк Норман Дэвис (Norman Davies) однажды назвал «союзнической схемой истории», наоборот, хорошо известна. Она существует уже несколько десятилетий. Просто это советская ложь военного времени, усиленная союзнической пропагандой о «дяде Джо» Сталине. Чтобы втолковать свою точку зрения, Путин возродил советский стереотип времен войны о якобы «польских фашистах и антисемитах», «польских пособниках Гитлера», «польских участниках Холокоста» и другие подобные выдумки. Работу хозяина Кремля облегчает то, что после Второй мировой войны сталинская дезинформационная концепция укоренилась в западном воображении. На протяжении многих лет знакомые вариации сталинской пропаганды просачиваются со страниц «Нью-Йорк Таймс» (The New York Times) и других средств массовой информации. Они вездесущи в подсознании Америки и в так называемом «багаже знаний» американской интеллигенции. Более того, к ним относятся как к святым истинам, не вызывающим сомнений. Как бы неловко Путин ни заставлял левых чувствовать себя по отношению к другим проблемам, таким как ЛГБТ, в том, что касается Второй мировой войны, российский лидер учтиво и вкрадчиво подпитывает существующие на Западе предрассудки, которые изначально были посеяны Москвой более 75 лет назад, чтобы очернить поляков. Это был самый блестящий маневр Сталина, пытавшегося найти оправдание порабощению самого главного союзника Запада во время войны — Польши. При этом Сталин по-оруэлловски все ловко переиначил и убедил всех, что он действительно «освободил» ее. Путину нужно лишь повторить эту ложь. И он делает это с удовольствием и очевидным успехом. Большая часть этой лжи предназначена для «внутреннего потребления». Антипольская риторика сливается с антикатолицизмом, а это всегда повышает популярность человека в постправославной России. Но его заявления — это еще и сигнал для Запада. В них по-прежнему звучит искаженная информация (как и благословил Коминтерн), чтобы унизить и дискредитировать Польшу и поляков, в частности католиков. Возьмем Освенцим. Чтобы отвлечь внимание от собственных преступлений, Сталин распространил ложь о четырех миллионах жертв, погибших в лагере. В действительности погибло 1,5 миллиона человек, включая 1,3 миллиона евреев, большинство из которых были уничтожены в газовых камерах в соседнем Биркенау. Но были и другие жертвы — около 75 тысяч польских католиков. Многие ли на Западе слышали об этом? Многие ли знают, что Освенцим был создан в 1940 году в первую очередь как концентрационный лагерь для политических заключенных — поляков-христиан? Многим ли известен капитан Витольд Пилецкий (Witold Pilecki), идеалом которого было подражать Христу и который, выполняя задание подпольщиков, стал разведчиком, добровольно сдался немецкой полиции, после чего его отправили в Освенцим? В лагере он создал тайную организацию сопротивления, через два года бежал, а затем первым сообщил миру о творящихся там зверствах, в том числе об истреблении еврейского народа. Много ли таких, кто понимает причисленного к лику святых Максимилиана Мария Кольбе (Maximilian Maria Kolbe), священника-францисканца, добровольно вызвавшегося умереть вместо другого узника, которого должны были казнить эсэсовцы? Сколько людей на Западе слышали о превращении Освенцима в коммунистический концлагерь после 1945 года? Наверное, еще меньше, чем тех, кто заметил католических монахинь в Освенциме в снятом коммунистами пропагандистском документальном фильме 1945 года. Прежде чем мы сможем заявить, что кто-то нас освободил, мы должны вспомнить, что, прежде всего, только «истина сделает нас свободными». И эта истина причинит боль, потому что она обычно подразумевает разрушение имеющихся у нас предубеждений и предрассудков. Это относится и к истории Освенцима, несмотря на мнение Владимира Путина. Марек Ян Ходакевич — историк, преподаватель Института мировой политики
