Город огня и пепла: как дивизия Гуртьева обороняла Сталинград
Леонтий Гуртьев сформировал 308-ю дивизию в Омске и подготовил ее так, что она сумела выдержать самый жестокий натиск фашистов в Сталинграде. С началом осени 1942 года ситуация в районе Сталинграда была крайне тяжелой. В середине сентября части вермахта потеснили войска 62-й армии и ворвались в центр города, а на стыке 62-й и 64-й армий прорвались к Волге. Река полностью простреливалась немецкими войсками. Охота шла за каждым советским судном и даже лодкой. Подкрепления шли из Сибири, где на базе Омского военно-пехотного училища имени Фрунзе была сформирована 308-я дивизия. Руководил ей начальник училища, полковник Леонтий Гуртьев. Дивизия прибыла на фронт 26 августа 1942 года в район поселка Котлубань, где в составе 24-й армии Сталинградского фронта получила первый боевой опыт. Полки Гуртьева сразу же отличились - выбили немцев с одной из господствующих над местностью высот. Поскольку положение в Сталинграде становилось критическим, свежую, но уже проверенную в бою дивизию полковника Гуртьева перебросили в город. В ночь на 27 сентября 1942 года она переправилась на правый берег Волги и в составе 62-й армии генерала Чуйкова заняла оборону в направлении главного удара на территории завода «Баррикады». Руины цехов превратились в узлы сопротивления. Бои на территории заводов имели свою специфику. Из-за опасности рикошетов приходилось применять штыки, ножи и приклады. Часто советские солдаты сходились с врагами врукопашную. Борьба за плацдармы у Волги, в особенности на Мамаевом кургане и на заводах в северной части города, продолжалась больше двух месяцев. Сражения за завод «Красный Октябрь», Тракторный завод и артиллерийский завод «Баррикады» стали известны на весь мир. В письме своей жене он писал: «Ты даже не можешь себе представить, какая боль, какая горечь охватывает меня, когда я вижу этот город, вот каким он был красивым до войны, и каким он стал сейчас, когда разрушен фашистами. Какое внутри меня возникает вот это возмущение, как все вот это клокочет». Одной из любимых книг Гуртьева была эпопея Льва Толстого «Война и мир». Дворянин по происхождению, он любил приводить в пример солдатам диалог Андрея Болконского с Пьером Безуховым, когда князь говорил о том, что на войне очень часто батальон может быть сильнее дивизии, и все зависит от боевого духа и от настроя. В современном Волгограде на площади Героев по левую сторону от бассейна, символизирующего Волгу, за которую сражались советские бойцы, есть стена, выполненная в виде развернутого знамени. На ней выбиты строки: «Железный ветер бил им в лицо, а они все шли вперед, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?». Эти слова взяты из очерка Василия Гроссмана. Они посвящены не абстрактным защитникам города, а конкретным людям - бойцам 308-й стрелковой дивизии, командиром которой был Леонтий Гуртьев. Удивить известного военного корреспондента и писателя было непросто. Но, оказавшись в Сталинграде на позициях гуртьевцев, Гроссман был потрясен их мужеством и стойкостью. Очевидцы вспоминали, как в этих местах буквально плавился кирпич. А люди выстояли и победили. Но не только огонь представлял угрозу в Сталинграде. С наступлением холодов приходилось сражаться в тяжелейших погодных условиях -зима на волжских просторах суровая. Гуртьев своим личным примером подбадривал бойцов. Еще будучи начальником военного училища в Омске никаких ватников, телогреек и прочих, как он их называл, «утеплителей», Леонтий Николаевич не признавал. Глядя на него, бойцы подтягивались и терпели стужу. Гуртьев был строг. Прежде, чем отправиться на фронт, его 308-я дивизия тренировалась каждый день. Однажды после марша с полной боевой выкладкой комдив приказал вместо горячей пищи выдать сухпайки, перекурить и продолжать движение. Солдаты роптали, но Гуртьев говорил, что на фронте будет в тысячу раз сложнее. Он лучше многих понимал, что совсем скоро они будут брошены в топку войны, и от их подготовки зависит не только их собственная судьба, но и судьба страны. Гуртьев часто обращался за примером к Суворову. Считал его эталоном полководца. Говорил, что пусть полигон Чертова Яма станет для бойцов своеобразным Чертовым мостом, как у Суворова. Здесь нужно подготовиться, чтобы достойно выстоять в схватке с противником. Однако спокойствие это было лишь внешним. В записках Гуртьева можно найти свидетельства того, как сильно полковник переживал из-за потерь/ Сильнейшим было и психологическое давление противника. Немцы бомбили позиции советских войск непрерывно. И вместе с бомбами сбрасывали пустые бочки из-под керосина. Но и с психологическими проблемами бойцов Гуртьев справлялся. То, что его дивизия выстояла на самом сложном участке обороны Сталинграда лишний раз доказывает, что дело свое комдив знал хорошо. Гуртьевская 308-я дивизия уничтожила в Сталинграде 21 тысячу немецких солдат и офицеров, 143 танка, 29 артиллерийских и 72 минометных батареи, 5 самолетов, 53 автомашины с грузом и войсками. 7 декабря 1942 года Гуртьеву было присвоено звание генерал-майора. Он был представлен к ордену Красного Знамени, этим же орденом была награждена и вся 308-я дивизия. После Сталинграда, летом 1943 года, дивизия генерала Гуртьева в составе 3-й армии готовилась принимать участие в грандиозной Курской битве. 11 июля началось наступление Брянского и левого крыла Западного фронта на Орловском направлении. Окружить немцев во Мценске не удалось, враг откатывался к Орлу. Наступление шло трудно. 22 месяца направление находилось в оккупации, за это время немцы основательно зарылись в землю: 6 рядов колючей проволоки, опорные пункты, доты, подходы к позициям основательно заминированы. Но главное – на участке Гуртьевской дивизии у советских войск фактически не было численного перевеса. Гибли солдаты. Гибли командиры. Но Гуртьев, рискуя собой, часто выходил на передовую, чтобы своими глазами рассмотреть сложную оборону врага. Четыре километра по направлению к Орлу дивизия двигалась долгих 9 суток, буквально отвоевывая у врага метр за метром. В начале августа генерал Гуртьев прибыл на передовой наблюдательный пункт своей дивизии в 8 километрах к северу от Орла. Блиндаж находился всего в 500 метрах от линии окопов. В этот же день перед решительным броском на Орел на передовых позициях решил побывать командующий 3-й армии Брянского фронта генерал Александр Горбатов. Суматоха на наблюдательном пункте привлекла внимание противника, начался минометный обстрел. Один снаряд взорвался рядом с наблюдательным пунктом. Гуртьев предложил командующему спуститься в блиндаж. Естественно, своего начальника он пропустил вперед. Генерал Горбатов нырнул в блиндаж, а комдив не успел. Взрыв следующего снаряда оборвал его жизнь. Смерть генерала, который прикрыл собой своего командира, потрясла и бойцов, и командиров всего фронта. 27 августа 1943 года генерал-майору Гуртьеву Леонтию Николаевичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Оба сына Гуртьева на момент гибели отца тоже находились на службе в армии. Младший сын Игорь погиб в марте 1945 года. Старший Леонтий тоже ушел из жизни, не оставив детей. Единственным наследием легендарного генерала по сей день является его дивизия. Она не была расформирована после распада СССР, даже наоборот - удвоилась. Сейчас она разделилась на две части, одна из которых дислоцируется в союзной Белоруссии в городе Минске, а другая преобразована в дивизию морской пехоты и находится в городе Балтийске Калининградской области.
