Časopis argument (Чехия): пренебрежение к освободителям возвращает нас к мюнхенскому позору 1938 года

Я попробую объяснить, что подразумеваю под этим заголовком. Чешский опыт, накопленный за время Второй мировой войны, диаметрально противоположен тому, который есть у русских. Я имею в виду общенародное сопротивление агрессору, когда мобилизуются все человеческие и материальные ресурсы и все силы бросают на борьбу с оккупантом. Чешский народ был лишен возможности встать единым народным фронтом из-за Мюнхенского соглашения, которое с Германией и Италией подписали мнимые друзья и союзники Чехословакии — Великобритания и Франция. Из-за этого решения иностранных государств Чехословакия лишилась «оборонительного вала», что было равносильно утрате средневековым городом защитных стен. Если в сентябре 1938 года оборона страны еще была потенциально возможной (пожалуй, это неизменный вопрос в нашей истории), то после «разрушения стен», отторжения клерикально-фашистской Словакии, нападения Польши на Тешинскую область и с фашистской Венгрией на юге в марте 1939 года Чехия и Моравия остались совершенно беззащитными и брошенными на попрание. И последствия этого сказываются по сей день. Так, по-моему, одним из последствий стало то, что наш народ как единое целое в своей современной истории так и не прошел крещение огнем и кровью (хотя, конечно, не будем забывать о тысячах добровольцев в Великобритании в эскадрилье RAF и в СССР в отрядах Свободы, а также о тысячах партизан, подпольщиков и других чрезвычайно смелых людях). Наш народ не получил или лишился возможности бороться за свою свободу и независимость самостоятельно или с помощью союзников. Вполне возможно, именно поэтому в душе нашего народа этого опыта фатально недостает. Увенчавшаяся победой война за собственную свободу, вероятно, является той ценностью, которую ничем другим не заместить. Народ, который сам своим порывом или вместе с союзниками спасает себя от уничтожения, обретает невероятную силу и естественную самоуверенность. Однако наши союзники тогда оказались крайне ненадежными. Без общенародного порыва, борьбы с врагом и победы над ним Именно такой общенародной освободительной борьбы нам отчаянно не хватает. При этом я не хочу возвращаться к до сих пор не решенным вопросам, в которых остается слишком много неизвестных. В том числе, должен ли был президент Бенеш отвергнуть диктат держав и вступить в борьбу, несмотря на то, что значительная часть буржуазии, то есть тех, кто располагал деньгами на войну, предпочитала договориться с Гитлером. Также неизвестно, помог бы СССР, как обещал. Удалось ли бы Красной армии получить разрешение у заигрывавших с нацистами Польши и Румынии на прохождение (и пролет) войск через их территории? Наконец, не было никакой уверенности в том, что общественность в Великобритании и Франции сумела бы вынудить свое правительство (не убедить, а именно вынудить!) к тому, чтобы оно вмешалось, оказав поддержку истекающим кровью чехам. Власти этих демократических режимов, конечно, могли прибегнуть к аргументу о том, что чехи сами виноваты в войне с Гитлером, так как заключают пакты с большевиками. И так могли бы рухнуть все надежды на коалицию против Гитлера. Конечно, обстоятельства того времени, которые Бенеш был вынужден учитывать, говорили не в пользу войны с немцами. Совершенно другой военный опыт у русских и других народов в Красной армии Совершенно другим был военный опыт народов СССР, то есть в том числе или прежде всего русских. Сталин буквально за несколько часов до нападения Гитлера на СССР до конца не верил проверенной информации от своих разведчиков, которые задолго предупредили о немецком нападении. Ранее Сталин уверовал в заговор, организованный офицером, блестящим маршалом Тухачевским. Лживые обвинения Сталину подсунул военный преступник Рейнхард Гейдрих. Поэтому (и не только) Сталин буквально истребил всю профессиональную верхушку командования Красной армии, что вскоре привело к неудовлетворительному результату в войне с Финляндией, которая была связана с Гитлером и по понятным причинам не хотела отказываться от территорий, необходимых Сталину для создания зоны безопасности для защиты Ленинграда. Так каким же был военный опыт солдат, офицеров, генералов и маршалов Красной армии? Вкратце — невероятным и неописуемым. Ни один военный фильм его не передаст, и никакая даже самая буйная фантазия не нарисует картину того, что пришлось пережить этим людям. Что парадоксально, попытки западных историков Второй мировой войны (некоторые их работы стали доступны у нас после 1989 года) акцентировать просчеты Красной армии в первом полугодии, когда Германия реализовывала план молниеносного удара в рамках операции «Барбаросса» (с 22 июня 1941 года), приводят к прямо противоположному результату. Именно катастрофические ошибки, которые в начале немецкой кампании на Востоке (и до нее) совершил главнокомандующий Красной армией Сталин, заставляют еще больше поверить в огромную смелость и стойкость солдат и командиров Красной армии. Что ж, не всякая каверза удается. Чем больше негативных оценок дается главнокомандующему Сталину, тем очевиднее заслуги воинов, старшин, прапорщиков, офицеров, генералов и маршалов его армии. Правда, позднее, вероятно, из-за шока, вызванного немецким наступлением на Москву, когда Сталин даже хотел войну заканчивать, его стратегические способности начали постепенно совершенствоваться. Руководя воинскими операциями вместе со своими маршалами, Сталин также успешно решал проблемы производства и обеспечения фронта в условиях войны, пополнения запасов и тому подобнее. Таким образом, нужно объективно оценивать его роль, не делая акцента исключительно на его диктаторских и жестоких действиях по отношению даже к собственному окружению. Сталин, пытаясь переложить вину за собственные ошибки на командующих, без колебаний снимал, сажал и казнил даже самых высокопоставленных командиров батальонов, армий и фронтов. Давление, под которым работали эти люди, на них оказывали буквально со всех сторон. Нехватка вооружений, ошибки командования, первоначальная дезориентация целых дивизий, перебои в связи, которую немецкий десант обрывал на всех линиях будущего фронта. Это оказывало давление с одной стороны. С другой стороны давила ставка, в первую очередь Сталин, Берия и Молотов. Но, главное, три немецкие армии наносили мощный удар! Одна атаковала с севера, вторая — по центру, а третья армия продвигалась в южном направлении. Немецкими армиями командовали профессиональнейшие офицеры. Войска противника насчитывали несколько миллионов человек. Танков, орудий и другой техники у них было предостаточно. Сказать, что это ад, — значит ничего не сказать! Бывают ситуации, которые словами просто не описать. Я убежден, что наши отечественные старательные провокаторы России и иконоборцы, которые сносят памятники Красной армии, в этих условиях не протянули бы и 24 часов. От Москвы, Сталинграда и Курска на Берлин Так что же пришлось пережить солдатам Красной армии? Очень кратко: вначале отчаянная оборона, отсутствие командования, стратегии, поражения и отступление до окраин столицы. Армия с огромными потерями, смертный бой за каждый клочок земли. Десятки тысяч погибших и раненых. Но затем перелом, все больше побед в невероятно тяжелых боях, вытеснение врага из страны. Наконец, его разгромили на развалинах его же собственной столицы. Так очень приблизительно можно описать опыт солдат и командиров Красной армии, которые осенью 1941 года остановили массированное наступление трех немецких армий на Москву. Потом они еще позволили немцам прорваться на южном направлении к Кавказу, Крыму и промышленным регионам Украины, но в итоге советским войскам удалось ценой огромных потерь разгромить на Волге части вермахта и СС вместе с союзниками из Румынии и других стран. Если бы этого не произошло, на границах СССР уже стояли дивизии турецкой армии, готовые вторгнуться на восток и на север. Также была угроза нападения финнов с севера. Сталинград и величайшая танковая битва всех времен под Курском — вот, что не нуждается в дополнительных комментариях. Кроме того, маршалу Жукову удалось обеспечить оборону окруженного немцами Ленинграда, и Ленинград выбрался из смертельной немецкой блокады. Более 900 тысяч жителей этого города погибли. В основном от голода. Дмитрий Шостакович сочинил в блокадном городе свою «Ленинградскую» симфонию номер семь, которую пятого марта 1942 года передавали все радиостанции Советского Союза. Эта симфония, как панорама, является музыкальным отражением Великой Отечественной войны, и ее трансляция оказала большое эмоциональное воздействие. И точно так же она впечатляет поколения людей, которые родились уже после войны, но которые восприимчивы к этому историческому наследию и способны его оценить. Кстати, Сталин, конечно, с ревностью относился к Жукову и отправлял его в самое пекло, но Жуков, за редким исключением, везде и во всем сумел превзойти маршалов неприятельских войск. Наконец Сталин доверил ему взятие Берлина. Генерал армии, а впоследствии маршал Конев командовал Западным фронтом, а затем одним из Украинских фронтов как раз под командованием Жукова. Не всегда обходилось без ошибок, но в целом он был более чем успешен. Прежде чем Конев дошел до Берлина, а оттуда до Праги, он командовал на протяжении четырех лет армиями в котлах немецкого окружения. Высшее командование проделало сотни километров, переезжая на автомобилях по разбитым дорогам, от дивизии к дивизии, от фронта к фронту зачастую под немецкими обстрелами. Оттуда командующие летели в сопровождении истребителей, которые защищали их самолеты от нападений немцев, в Москву, в ставку к Сталину, где их редко хвалили, а чаще отчитывали, выставляли за двери и редко приглашали к обеду. Некоторые не спали по несколько дней, максимум часок-другой в машине, самолете или прямо в одежде на солдатской койке в укрытии. Очень плохим знаком было, когда у Сталина в Москве они встречали Берию. Тогда им уже не нужно было возвращаться к своим армиям. Да, какой на самом деле была эта война, в принципе передать невозможно. Рядовые в бою Во время всех операций, которые привели к освобождению европейской части СССР, солдаты и командиры сражались на пределе своих сил. Морозы или болото — им часто приходилось бороться с превосходящими силами противника, чье командование великолепно владело стратегией. Солдаты тянули орудия по бездорожью, тащили боеприпасы. В танковых сражениях танкисты выпрыгивали из горящих танков и бились с немцами, вооружившись только пистолетом или ножом, и шли на врага с голыми руками. Повсюду вокруг стоял такой шум, что у людей кровь шла из ушей. Танки сталкивались, взрывались, горели. Под Курском друг на друга пошли шесть тысяч танков. Сотни танков горели. Остовы истлевшей тяжелой военной техники чернели на полях сражений. Грязь, топь, кровь и сотни погибших друзей, разорванных гранатами на куски. Гибли каждый день товарищи, которые помогали друг другу даже в самых безнадежных ситуациях. Отсюда пословица, что друг познается в беде, то есть на войне или в подобной ситуации. Во время похода от Москвы на Берлин солдаты Красной армии получали на фронте письма, из которых узнавали, что солдаты вермахта и отряды СС сожгли их деревню, убили членов их семей. Изнасилованные жены, сестры, дочери, матери, убитые младшие братья и сестры, пожилые родители. Жестокость отрядов СС не передать словами. На территории России, Белоруссии и Украины таких сел, как Лидице и Лежаки, были тысячи! Учитывая это, особенно вопиющим выглядит то, что у нас после бархатной революции постоянно подчеркивают — некоторые солдаты Красной армии, освободители, вели себя недостаточно корректно. Да. Это правда. Иногда так и было. Но командиры, как правило, сурово карали преступления этих солдат, переживших ад, расстрелом. Сталин и Берия ставили к стенке даже генералов, а что уж говорить о рядовых. Не стоит описывать подробности похода от Сталинграда на Берлин и всякие «детали», такие как операция Красной армии на Днепре, от которой зависело, удастся ли выбить немцев из СССР. Тысячи солдат Красной армии утонули в водах этой широкой реки, прежде чем удалось выбить немцев с левого берега реки и тем самым перекрыть пути их обеспечения боеприпасами и продовольствием, а значит, помешать им нанести новый удар. Немцы сражались упорно, тактически верно и изо всех сил. В бой их гнали маршалы и генералы, которые получили приказ от Гитлера наступать. Не совсем правильно называть Гитлера всего лишь «капралом» или безумцем. У него была хорошая интуиция и стратегические способности. К счастью, в нужный момент и то, и другое ему отказало. Чешский военный опыт был другим Чехи накопили совершенно другой опыт в ходе той войны. Да, тысячи чехов столкнулись с подобными вещами на восточном и западном фронтах, где воевали вместе с другими армиями. Еще тысячи партизан боролись в тылу врага. Подпольщики организовывали внутреннее сопротивление Германии. Многих арестовали (как, например, моего отца, бывшего офицера вооруженных сил Первой Чехословацкой Республики, но, к счастью, в самый последний момент его спасли солдаты Красной армии — прим. автора) и казнили. Тысячи смелых людей устраивали саботаж и помогали семьям арестованных и заключенных. Память об этих людях свята и заслуживает уважения. Но общенародного сопротивления оккупантам с оружием в руках не было. Его сделала невозможной политика западных демократических режимов, которые полностью согласились с немецкими «претензиями» на чешские земли и сами чувствовали себя в безопасности, поверив обещаниям Гитлера, что его интересует только Восток и Советский Союз. Польша, которая сначала пыталась сама урвать себе кусок чешских земель, вскоре убедилась в своих неверных стратегических расчетах и сама стала жертвой Германии и немецко-советского пакта. По нему СССР отобрал у Польши почти все территории, утраченные по Брестскому миру, и тем самым сдвинул границу с будущим агрессором дальше на запад. Как мне кажется, то, что весь народ единым фронтом не боролся за освобождение своей страны, что он не приобрел опыт спасения самого себя собственными силами и победы над врагом, имеет свои последствия. Они заключаются в том, что мы с легкостью отрекаемся от собственного суверенитета и периодически соглашаемся на зависимое положение. Мы как будто все время благодарны кому-то другому за то, что мы ЕСТЬ. Из этой благодарности следует наше зависимое положение и желание подчиниться чужим интересам. Мы не пережили всего того, что во время Великой Отечественной войны по сути пережила каждая русская семья (и не только русская). Этим объясняется и то, что вместо того, чтобы бороться с подлинным врагом, некоторые чехи пускаются в глупые и смехотворно фанфаронские и шапкозакидательские бои с символами. Конечно же, они занимаются этим через много лет после войны и понимают, что сами лично ничем не рискуют. Грош цена такому героизму. Абсолютное большинство чехов так не поступает, и хотя бы какую-то благодарность к освободителям, откуда бы они ни были — с востока или с Запада — испытывает любой разумный человек. Тем не менее мне кажется, что если бы у чехов как у национального сообщества был такой же боевой опыт, какой получили, скажем, сербы, греки или критяне в борьбе за собственное освобождение от агрессоров из Германии и Италии, то общественность намного громче возразила бы против авантюризма горстки провокаторов. Народ просто отверг бы их поведение. Но пока этого не произошло. Провокаторы лишь изредка слышат критику в свой адрес, а в некоторых кругах даже вызывают симпатию. Наверное, понятно, что эти круги отнюдь не относятся к патриотическим. Опыт народа в тисках жестокого агрессора В основном опыт чешского народа во время Второй мировой войны связан с той наглостью и жестокостью, которую немцы проявляли в протекторате, где народ опускали на самый низкий уровень из возможных. Наш народ систематично порабощали, перевоспитывали, эксплуатировали, обкрадывали, высмеивали и истребляли. Таким образом, основные усилия народа были направлены на выживание в унизительных условиях, а не на борьбу за освобождение. Поэтому крайне неправильно, когда кто-то в чешских землях позволяет себе принижать или даже оскорблять память тех, кто с невероятной смелостью и стойкостью воевал на протяжении долгих четырех лет, погибал или получал тяжелые ранения. И эти люди спасали жизни тех, кто не сделал ничего для борьбы с немецким нацизмом и даже хотел, чтобы Гитлер победил в этой войне и превратил их потомков в немцев. Честь всем тем чехам, кто боролся с немецким нацизмом за границей и дома, кто всеми способами мешал немецкому господству в протекторате, кто помогал жертвам немецкого террора и другими методами добивался поражения Германии в этой войне. Но народ был лишен возможности выступить против Германии с оружием в руках из-за решения западных демократических стран, из-за враждебности клеро-фашистского режима в Словакии, из-за враждебных тогда Венгрии и Польши, то есть из-за фатального окружения со всех сторон. Возможно, так получилось, в том числе, из-за ошибок Первой республики и Бенеша в чрезвычайно трудной ситуации в 30-е годы прошлого века. Пусть судят те, кто смог бы справиться лучше. Правда в том, что хорошее всестороннее оснащение чехословацкой армии стало для немцев тем, чего им не хватало для начала своей агрессии. Гитлер тогда ликовал. А промышленность протектората, его рабочая сила, угольные бассейны — всем этим Германия пользовалась на протяжении шести лет так, что просто удивительно, как легко мы после войны и снова после бархатной революции в 1989 года отказались от военных репараций. Но, к сожалению, психологические последствия национального бессилия, этот мюнхенский комплекс или синдром устойчивы и очень мешают нам прийти к подлинному гордому национальному и государственному суверенитету. В таком нет места для глупых и трусливых выходок нескольких типов, которые не ведают, что творят. Или они действуют в чужих интересах? Вероятно, источник доверия к самим себе придется искать там, где их искали Палацкий, Т. Г. Масарик или, например, Карел Чапек. У нас за плечами нет собственных побед в справедливой войне, которую народ вел бы в свою защиту. Поэтому давайте постараемся одержать победу на международной арене хотя бы тем, что будем вести себя достойно, прилично, справедливо, честно и гордо. Провокаторы России или Китая нам в этом не помощники. И так же нам нисколько не поможет то, что сегодня наши солдаты участвуют в чужих войнах.