Наша Победа – не предмет переговоров с Западом
Выступление Константина Затулина 7 мая на видеоконференции Института стран СНГ и ИА REGNUM «История второй мировой войны и современная геополитика» Хочу поздравить всех участников с наступающим Днем Победы. Юбилеем, которого мы долго ждали и к которому долго готовились. Конечно, юбилей в этом году запомнится нам навсегда в виду тех условий, в которых он будет проходить. Но я хочу сказать, что никакой режим самоизоляции невозможен в отношении памяти живых и мертвых героев Великой Отечественной. И пусть на этот счет никто не заблуждается. Вы знаете, что у нас в интернете широко обсуждается очередная выходка Шендеровича на «Эхе Москвы», который заявил, что, к сожалению, сейчас на подступах к Москве нет немецких войск. Но как раз именно то, что сейчас их нет, и является следствием Победы в 1945 году. А то, что в нашем обществе случаются «Шендеровичи» — это одно из серьезных обстоятельств, с которыми нам нужно каким-то образом разобраться. Прежде всего, хотел бы сказать, что сейчас, чему мы все являемся свидетелями, вопрос о причинах и последствиях Второй мировой войны, конечно же, актуализировался. Несколько десятков лет назад трудно было предположить, что современные политики, собравшись где-нибудь в Европарламенте, ОБСЕ или ПАСЕ, будут штамповать резолюции, в которых будут возлагать на Советский Союз даже не равную, а, может быть, большую, ответственность за развязывание войны. Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин включился в эту историческую дискуссию. Он несколько раз за прошедшие месяцы выступал по этому поводу. Достаточно вспомнить хотя бы его предновогоднее выступление, посвященное позиции и поведению Польши перед войной, которое вызвало бурную реакцию в Республике Польша. Мы не можем себе позволить согласиться с тем, что утверждают все эти европейские резолюции. Отмечу, — принятые подавляющим большинством голосов той самой Европы, которая именно нам должна быть благодарна за то, что расовая теория фюрера и он сам вместе с ней ушли в могилу. Размышляя о том, что привело к такой ситуации, мы, конечно, неминуемо отметим 1991 год, когда распался Советский Союз и таким образом драматически снизились возможности и способности на достойном уровне вести борьбу, отстаивать правду истории. Для многих на период 90-х годов, и тот же Шендерович пример, — всё связанное с Советским Союзом стало подлежать сомнению, осуждению и проклятию. И в духе этого сомнения расцветают идеи — нужно или не нужно было сдавать Ленинград, что якобы позволило бы спасти жизнь тех сотен тысяч ленинградцев, которые погибли в годы блокады. Хотя никто не объяснил, что бы случилось с ними на следующий день после капитуляции. Но мы знаем, что случилось бы с ними на примере тех оккупированных территорий, которые были под властью фашистских войск в годы войны. Я бы сказал, что нет ничего особо удивительного в том, что сталкиваются два подхода к одному и тому же прошлому. И это, конечно же, связанно прежде всего с национальными интересами, той самой геополитикой, которая вынесена в заголовок нашей конференции. Я не хочу в своём выступлении опускаться до полемики с какими-то мало кому известными широкой аудитории персонажами, которые представляют себя историками, политологами, выпускают различные опусы в последнее время. И даже с теми, кто уже довольно известен у нас, как, например, Суворов-Резун, посвятивший этой теме целые тома своих сочинений после того, как совершил предательство и бежал в Англию. Давайте обратимся к людям, с которыми почетно спорить! Я хочу напомнить хотя бы о двух таких личностях, произведения которых давно переведены на русский язык, чьими трудами пользуются исследователи. Попробуем посмотреть с точки зрения сегодняшнего дня: к чему привело развитие идей, заложенных в их трудах. Я имею ввиду «Историю Второй мировой войны» Уинстона Черчилля, за которую он получил Нобелевскую премию и которая легла в основу западной историографии. Черчилль, в отличие от Рузвельта и Сталина, которым судьба не предоставила такой возможности, посвятил своё свободное время, — а у него оно было после провала на выборах в 1945 году, — тому, чтобы навязать своё видение истории и зацементировать англо-саксонский взгляд на причины и последствия Второй мировой войны. Второе издание, написанное в 1994 году и изданное у нас впервые в 1997 году, — это монография Генри Киссинджера «Дипломатия», более современный взгляд на мир с точки зрения всего потом происшедшего. Что же утверждается и что обходится стороной в этих фундаментальных трудах? Вы не встретите у Черчилля никакого упоминания об операции «Немыслимое», которую он готовил на следующий день или даже до наступления Дня Победы 8−9 мая. Как вы знаете, сейчас рассекречены документы, подтверждающие, что им дано было указание оставить вооружение тем немецким войскам, которые массово сдавались в плен на Западе, продолжая сопротивление на Востоке. В полном соответствии со сценарной версией «Семнадцати мгновений весны», Черчилль был готов начать войну с СССР даже до окончания Второй мировой. Само по себе желание Черчилля достичь превосходства над победителем, Советским Союзом, не допустить его в центр Европы, каким-то образом украсть результаты Победы у СССР не встречает никакого морального осуждения ни у самого Киссинджера, пришедшего гораздо позже, ни у многих других, которые рассуждают с высокоморальной точки зрения о том, что Сталин и Гитлер, СССР и Германия стоят на одной доске. Если мы обратимся к труду уважаемого на самом высоком уровне в России политического деятеля, которым является бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, здравствующий и поныне, то увидим, что там содержатся очень много утверждений, которые категорически расходятся с нашим представлением о том, что было на самом деле. Когда, например, дело касается политики Франции и Великобритании в преддверии Второй мировой войны, то вы можете найти у него массу объяснений их поведению. Киссинджер осуждает их за то, что они провалились и не так отреагировали на Гитлера, но говорит он об этом с позиции адвоката. Оправдания состоят, например, в том, что Великобритания не могла заключить союз с СССР перед Второй мировой войной потому, что она поступилась бы своими принципами. Оказывается, демократические принципы Великобритании не дали ей возможности сформировать общий фронт борьбы с Гитлером! И эти принципы абсолютно обходятся стороной, когда речь заходит о Мюнхенском соглашении! Дескать, этот выбор был неправильным, но о принципах здесь Киссинджер уже ничего не пишет. Когда Киссинджер пишет о Советском Союзе, — он прокурор. Россия, по Киссинджеру, — главный виновник развязывания и Первой и Второй мировых войн. Она виновата уж тем, что была обеспокоена своей безопасностью. Ну не странно ли для России беспокоиться о своей безопасности? Если бы она вела себя потише, то, возможно, ничего бы и не случилось. А что касается любимых союзников по НАТО, то для них всегда находится оправдание. Заметьте, что и в трудах Черчилля, и в трудах Киссинджера — людей разных поколений и разных периодов истории, абсолютно обходится стороной не только операция «Немыслимое». Так, рассуждая о «паранойе Сталина», который якобы стремился захватить весь мир, как приз за Победу в Великой Отечественной войне, они игнорируют, не желают достойно оценивать реальные шаги Советского Союза, который согласился на создание ООН и принял целый ряд решений, направленных на реализацию совместно принятых документов Ялтинской и Тегеранской конференций. Киссинджер не переживает в своих трудах по поводу того, что США и Великобритания вместе, и при Трумэне, и при Рузвельте, обманывали Советский Союз, не сообщая ему о разработках атомной бомбы. Конечно, нельзя вычеркнуть историю с дискуссией в Белом доме уже после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Были разные точки зрения — бывшие сотрудники Рузвельта считали, что надо пригласить Советский Союз к сотрудничеству в области атомной энергии ради того, чтобы не рисковать хорошими отношениями с партнером по антигитлеровской коалиции и исключить на будущее конфронтацию и гонку вооружений. Но в конечном итоге победило мнение Трумэна и его нового окружения, уверенного, что в течение многих лет обескровленный Советский Союз ядерную бомбу не создаст. Киссинджер, совершенно легко уходя от того, что на самом деле волновало воюющую Америку Рузвельта, пишет о том, что Сталин, оказывается, сам рвался участвовать в войне с Японией потому, что был маниакально настроен на получение компенсаций за это. Благородные западные альтруисты и низкий прагматик Сталин! Почему бы не вспомнить, что как только Советский Союз взял на себя обязательство вступить в войну с Японией через три месяца после победы над Германией, адмирал Кинг, ближайший помощник Рузвельта, с облегчением заявил: «Сегодня мы спасли жизнь миллиона американских солдат». Но это всё сегодня игнорируется, чтобы заявить о том, что именно Советский Союз виноват в развязывании Холодной войны, потому что Сталину нельзя было доверять. Не делается никакого адекватного вывода из факта, что Советский Союз вышел из войны с 27 миллионами жертв, с огромным разорением, которое постигло всю страну. США потеряли 400 тысяч человек, но утвердились мировым лидером в производстве электроэнергии, стали лидером по золотовалютным резервам. США стали абсолютным выгодоприобретателем по итогам войны и, в то же самое время, отказали в помощи обескровленному СССР, который, в расчете на взаимность, согласился с предложениями союзников о создании Бреттон-Вудской системы, МВФ и Всемирного Банка. Мы просили у США кредит в один миллиард долларов — они его не дали, но зато дали 3 миллиарда Великобритании под более низкий процент, чем просили мы. СССР не получил ничего. Это всё факты, которые вы не найдёте в книге Киссинджера, потому что ему нужно представить нас с самого начала виновниками будущей Холодной войны. И, самое главное, сделать позицию США и Великобритании высокоморальной по сравнению с поведением Советского Союза, якобы маниакально настроенного на создание своей зоны влияния. Я это говорю потому, что эти суждения сегодня и легли в основу, стали базой для будущих резолюций Европарламента и сегодняшнего представления о том, кто прав и кто виноват; для воспитания на Западе нового поколения людей в духе, по крайней мере, равной вины СССР и Германии за самую страшную трагедию в истории человечества. Завершая, я хотел бы сказать, что, безусловно, во многом согласен с Модестом Колеровым в его анализе, хотя и не согласен считать, что мы со своей правдой о Второй мировой сейчас одни в «осажденной крепости». Мы видим и другие книги. В качестве примера сошлюсь на изданную в США в 2015 году, а у нас в 2017 году книгу Сьюзан Батлер «Сталин и Рузвельт — великое партнёрство». Если у вас есть возможность, ознакомьтесь с ней. Конечно, она не весит столько же в общественном мнении на Западе, сколько труды Черчилля и Киссинджера. Но это пример существования другой тенденции. Потому что за ней великая общечеловеческая традиция называть вещи своими именами, по достоинству оценивать жертвы и по справедливости оценивать результаты. До тех пор, пока человечество существует, эта тенденция не умрет даже под жестким прессингом новых «Трумэнов». Поэтому мы должны искать союзников. Собственно, мы их и ищем, проводя такие конференции и не замыкаясь рамками Российской Федерации. Мы приветствуем участников в других странах, а это представители, прежде всего, нашей диаспоры, наши соотечественники, которые в сложных условиях ведут свою борьбу за правду о Второй мировой и Великой Отечественной войне.
