Кремлевский отпускник. Где и как проводил отпуск глава СССР

1 августа 1950 года был последним рабочим днем Сталина. На другой день он отбывал в отпуск. В дневнике посещений вождя записано, то в тот вечер он в своем кремлевском кабинете разговаривал с Берия, Маленковым, Микояном, Молотовым, Хрущевым… Всего Сталин принял 14 человек. Последний посетитель вышел от него в 0.25. Сталин вернулся в Москву 22 декабря 1950 года – то есть, отдыхал без малого пять месяцев. Но однажды вождь отсутствовал в Кремле больше полугода – с 10-го августа 1951-го по 12 февраля 1952 года! Кто из государственных деятелей планеты мог позволить себе такое? Долгое время было принято считать, что Сталин до самой смерти держал руку на пульсе страны. Но это, мягко говоря, не так. Со второй половины 40-х годов его физическое состояние ухудшалось, а энергия угасала – в 1945 году он перенес два инфаркта, позже – инсульт - и пребывание на дачах (считается, что их было около 20-ти) – становилось все более длительным. Кроме известной, «ближней» дачи в Кунцеве, у него были резиденции на юге Советского Союза: «Новая Мацеста», «Пузановка», «Ривьера», «Блиновка», «Холодная речка» – в Сочи. «Рица», «Новый Афон», «Сухуми», «Мюссеры» - в Абхазии. И «Боржоми» – в Грузии… «Если в 1950 г., с учетом 18-недельного отпуска (болезни?), чисто рабочих дней - приемов посетителей в кремлевском кабинете - у него было 73, в следующем - всего 48, то в 1952-м, когда Иосиф Виссарионович вовсе не уходил в отпуск (не болел?) - 45. Для сравнения можно использовать аналогичные данные за предыдущий период: в 1947 г. у Сталина рабочих дней было 136, в 1948-м - 122, в 1949-м - 113…». Это - фрагмент из книги Юрия Жукова «Сталин: тайны власти». Кроме болезней, он, возможно, страдал от бремени власти – не только физически, но и морально. Возможно, ему хотелось отрешиться от государственных забот, поисков врагов, мучительных раздумий. Расслабиться, перевести дух… В последние годы своей жизни Сталин практически отошел от государственных дел. Правда, он участвовал в заседаниях, встречался с руководителями партии и государства, принимал зарубежных гостей. «И тем не менее, даже без обращения к его недоступной «истории болезни», - писал Юрий Жуков. - можно легко сделать единственно возможный вывод: Сталин если и вынужден был отрешиться от интенсивной, как прежде, повседневной работы из-за плохого самочувствия, то сделал это - неважно, добровольно или по принуждению - не в последние недели или месяцы жизни, а гораздо раньше». Руль управления страной все больше брали на себя соратники вождя. В октябре 1951 года вышло постановление ЦК ВКП(б), согласно которому вести заседания Совета министров поручалось поочередно заместителям Сталина - Берия, Булганину, Маленкову. Однако все важные документы выходили с подписью вождя. Так поддерживался миф о том, что Сталин неустанно работает на благо державы. Он практически не появлялся на людях. Разве что иногда. Сталин пришел в Большой театр во время празднования своего 70-летия. Там же он иногда бывал на оперных спектаклях. Участвовал в выборах в Верховный Совет и опустил бюллетень в урну в марте 1950-го. Приезжал на военно-воздушный парад в Тушино в июле следующего года… Никто из жителей страны не знал, где находится Сталин. Впрочем, многие привычно думали, что он – на своем привычном месте. «Мы пляшем, поем и смеемся сейчас, / Нам весело жить на земле, / И все потому, что о каждом из нас / Заботится Сталин в Кремле, - писал Сергей Михалков.Другой поэт, Александр Твардовский, спустя несколько лет, выразился иначе: «…Когда кремлевскими стенами / Живой от жизни огражден, / Как грозный дух он был над нами, - / Иных не знали мы имен...». Сталин всегда любил долго и со вкусом отдыхать. Не только, когда состарился, а еще в 20-30-е годы. К примеру, в мае 1926 года генсек ушел в отпуск на полтора месяца, в 1927-м и 1934-м и вовсе на два. Были случаи, когда Сталин расслаблялся дважды в году. Последний предвоенный отпуск у Сталина был тоже не маленьким - с 14 августа по 25 октября 1936 года. Но с 1937-го по 1945 год Сталин ни разу не покидал Москву. Впервые после Великой Отечественной войны он взял отпуск и уехал в Сочи 8 октября 1945 года. В столицу генсек вернулся в свой день рождения, 21 декабря Что он делал на юге? Вряд ли вождь купался – во всяком случае, никто не вспоминал его плавающим или загорающим. Когда был деятельным, относительно здоровым, играл в городки, «баловался» бильярдом. Вообще, проще перечислить то, что не интересовало Сталина: рыбалка, велосипедные прогулки, Он был равнодушен к футболу и волейболу, в отличие от сына Василия. Тот был ярым спортивным меценатом, выпестовал команды Военно-воздушных сил во многих видах спорта. В преклонные годы Сталин, будучи в отпуске, много гулял, читал, просматривал документы, присланные из Москвы. Иногда принимал гостей из-за рубежа. К примеру, к Сталину приезжали коммунистические лидеры Венгрии и Албании – Матиас Ракоши и Энвер Ходжа. В свое время автор этих строк беседовал с зубным врачом Сталина Липецом – в книге Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» он выведен под фамилией Липман. Так вот, Максим Савельевич рассказывал, что он несколько раз лечил вождя в Кремле. Однажды его и зубного техника вызвали в Сочи. Двое суток они пребывали в тревожном ожидании, не зная, зачем их сюда привезли. Только кормили и ничего не объясняли. На третий день стоматологов привели к Сталину. Ему надо было сделать новый протез. Понятно, что оба работали не без дрожи в руках, . однако все закончилось благополучно. Сталин был доволен и даже пригласил Липеца несколько дней пожить на море. Но тот благоразумно отказался – мол, рад бы, Иосиф Виссарионович, но пациенты ждут. Сталин понимающе кивнул… Случалось, компанию вождю составляла его дочь Светлана Аллилуева. В своей книге «Двадцать писем к другу она вспоминала: «Летом 1947 года он пригласил меня отдыхать в августе вместе с ним в Сочи, на «Холодной речке». Впервые после многих лет мы провели вдвоем какое-то время: три недели. Это было приятно и печально, - и бесконечно трудно… Я опять никак не могла привыкнуть к его перевернутому режиму, - полдня он спал, часа в три был завтрак, часов в десять вечера - обед и долгие полуночные бдения с товарищами. Нам было трудно говорить, - и не о чем, как ни странно… Когда мы оставались одни, я изнемогала в поисках темы, о чем же говорить? Было такое ощущение, что стоишь у подножья высокой горы, а он - наверху ее; ты кричишь что-то туда, наверх, надрываясь, - туда долетают лишь отдельные слова… И оттуда долетают до тебя лишь отдельные слова; всего не скажешь, таким образом, много не наговоришься. Мы гуляли иногда, это было легче. Я читала ему вслух газеты, журналы - ему это нравилось. Он постарел. Ему хотелось покоя. Он не знал порой сам, чего ему хотелось…» Однако большую часть времени на отдыхе Сталин проводил в одиночестве. Сидел на веранде, глядя на море, или прогуливался. О чем он думал? Кого вспоминал? Что его тревожило?... Лечиться Сталин не любил. Отчасти потому, что опасался медиков. Потом его недоверие вылилось в дело «врачей-вредителей»… Впрочем, в конце жизни он все-таки послушался эскулапов и бросил курить (дымил Сталин больше полувека!). Но бокал из рук не выпустил и по-прежнему устраивал застолья с товарищами по партии. Последнее, 28 февраля 1953 года оказалось роковым… В последний раз дочь Сталина видела отца в декабре 1952 года, когда ему исполнилось 73 года. «Очевидно, он ощущал повышенное давление, но врачей не было, - вспоминала Аллилуева. - Виноградов (личный врач Сталина – В.Б.) был арестован, а больше он никому не доверял и никого не подпускал к себе близко. Он принимал сам какие-то пилюли, капал в стакан с водой несколько капель йода, – откуда-то брал он сам эти фельдшерские рецепты; но он сам же делал недопустимое…» Аллилуева приводит факт, который мог послужить причиной смерти Сталина: «…через два месяца, за сутки до удара, он был в бане, построенной у него на даче в отдельном домике и парился там, по своей старой сибирской привычке…». В 1952 году Сталин отказался от отпуска. Возможно, потому, что готовился к партийному съезду, который не собирался целых 13 лет. В последний раз XVIII коммунистический форум был проведен в 1939 году. Члены партии недоумевали - такую тяжелую войну выиграли, страну надо из руин поднимать, так почему же вождь не ставит перед нами новых задач? …14 октября 1952 года пятнадцатиминутное выступление вождя на съезде запечатлели операторы советской кинохроники. Как и положено, Сталину аплодировали, но не так восторженно, как в 30-е годы, а спокойно, как рядовому коммунисту. Да и не сказал генсек ничего нового. Зато после съезда, на пленуме партии Сталин разоткровенничался. Он выглядел более или менее здоровым, только сильно поседел и заметно располнел. Но снова выглядел боевым и грозным, как прежде. Сталин поведал, что перестал доверять своим старым партийным товарищам – Молотову и Микояну. Это было полной неожиданностью, и все замерли… «Лица Молотова и Микояна были белыми и мертвыми, - вспоминал участник пленума, писатель Константин Симонов в книге «Глазами человека моего поколения». - Такими же белыми и мертвыми эти лица оставались тогда, когда они - сначала Молотов, а потом Микоян - спустились один за другим на трибуну, где только что стоял Сталин». Но потом присутствующие и вовсе потеряли дар речи. По словам Симонова, Сталин, заговорил о своей старости и что он уже не в состоянии исполнять все свои обязанности. Он может оставаться на посту Председателя Совета Министров и вести заседания Политбюро. Но у него нет сил оставаться на посту Генерального секретаря. Это было что-то необыкновенное, даже кощунственное. Но те, кто хорошо знали характер Сталина, решили, что так он проверяет людей на верность. Те, кто согласится, скажут: «Да-да, Иосиф Виссарионович, вам надо отдохнуть, поправить здоровье» - враги. И с ними надо поступить решительно и безжалостно… Сталин вопросительно посмотрел в зал и увидел сотни уставленных на него глаз. Тишину разорвали возгласы: «Нет, нет! Оставайтесь!» «Без вас мы не сможем!» «Народ этого не поймет!» Кто-то кричал искренне, кто-то от страха… «Товарищи! – выкрикнул Маленков. - Мы должны все единогласно и единодушно просить товарища Сталина, нашего вождя и учителя, быть и впредь Генеральным секретарем ЦК КПСС. Зал задрожал от криков и аплодисментов. Сталин поднял руку, останавливая водопад слов и хлопанье: «На Пленуме ЦК не нужны аплодисменты. Нужно решать вопросы без эмоций, по-деловому. Я настаиваю и прошу освободить меня... Я уже стар, бумаг не читаю. Изберите себе другого секретаря» Но Сталина, может, впервые в жизни никто не послушал. Зал бушевал. Он постоял еще несколько секунд, потом разочарованно махнул рукой и сел на свое место. Никто так и понял – Сталин в очередной раз являл свое коварство или действительно хотел, наконец, сбросить надоевшие оковы власти. И стать обычным пенсионером: сажать цветы, что-то мастерить, писать мемуары, играть с внуками? Тогда весь мир мог бы увидеть совсем другого Сталина… Но он не покинул Кремль. Жить ему оставалось меньше пяти месяцев.